Трудные дети (СИ) - Молчанова Людмила (читаем книги TXT) 📗
— Постолько-поскольку. Мне это неинтересно.
— Обычно женщин как раз это и интересует.
— Не в моем случае. И не в этом варианте. Так ты мне поможешь?
— Сказал же. Не гони лошадей.
— Когда будет готово?
— Не знаю пока. Если так горит, то завтра, возможно. Я заеду к тебе домой и привезу…
— Нет! - излишне поспешно выпалила я. - Не надо. Скинь на почту.
— Ну ладно, - протянул с подозрением Игнат. - Странная ты, Аль, очень. Точно все в порядке?
— Пока да.
— Что ж, тогда расскажи мне про вчерашнюю встречу, а то Яша и двух слов уже связать не может…
Разговоры о работе, как ни странно, отвлекли и немного успокоили. Нервозность не ушла, но, по крайней мере, опустила голову, позволив выдохнуть и слегка расслабиться.
Затем последовала бессонная ночь с маниакальным прислушиванием к любому шороху и звуку. Включенный ноутбук, бледным светом озаряющий темное помещение спальни. И едва слышная музыка, которая помогала не свихнуться в тишине.
Все эти восемь лет я не вспоминала Марата. Это не значит, что я хотела забыть. Когда ты хочешь - именно хочешь - забыть, ты будешь помнить только сильнее, глубже, дольше. Я же просто вычеркнула его из памяти, словно со мной произошла избирательная амнезия. Мне приходилась столькими способами и столько раз, ломая, перекраивать себя, что это оказалось не слишком сложно.
Я контролировала свою жизнь полностью, принимая все мыслимые и немыслимые меры. Тщательно просчитывала каждый свой шаг, начиная с пути на работу и заканчивая выбором страны, в которую собираюсь поехать. Но даже не интересовалась жизнь Залмаева - ни прямо, ни косвенно. После патовой ситуации на свадьбе, я вникла в дела свекра, обходя стороной какие-либо вопросы, связанные с Маратом. В упор их не видела.
Возможно, я настолько тщательно не вспоминала, возможно, где-то в душе я боялась того, что стоит мне проявить хоть малейший интерес, и Залмаев почувствует это, как люди чувствуют спиной чужой взгляд.
Из размышлений меня с треском выдернул звонок мобильного, звучавший в ту минуту особенно резко и устрашающе. Вытерев внезапно вспотевшие ладони о прохладную шелковую ткань короткой сорочки, я опасливо взяла в руку вибрирующий и надрывавшийся телефон, словно смертельно ядовитую змею. Номер незнакомый. Еще бы. Сглотнув и пару раз с силой зажмурившись, я нажала на кнопку и до боли прижала мобильник к уху.
— Признаться, я самую малость удивлен. Ты так долго и малодушно не брала трубку, что я уж было подумал, будто ты струсила, - обманчиво мягкий голос с незнакомыми интонациями через динамик сладким медом лился мне в уши. - Приятно убедиться, что твои немногочисленные достоинства остались при тебе. По крайней мере, некоторые из них. Саша по-прежнему Саша, не так ли?
Я промолчала, неосознанно потянувшись через кровать за ножом и пистолетом, с которыми не расставалась теперь ни на минуту.
— Что с тобой? Обычно ты никогда за словом в карман не лезла и всегда была остра на язык. Даже излишне остра. А сейчас так молчалива. После стольких лет нечего сказать?
В большом зеркале с красивой рамой отразилось бледное до синевы лицо, на котором лихорадочно блестели черные глаза. Мне было что сказать. И очень много.
— Нечего. Оставь меня в покое.
— Ну уж нет, - рассмеялся Залмаев, не позволяя усомниться в том, что все будет по-другому. Совершенно по-другому. - Мы очень давно не виделись. Очень, Саша. И нам есть о чем поговорить. Если честно, этого даже чересчур много, но другого выхода нет.
— Чего ты хочешь? - отбросив в сторону расшаркивания и мнимое спокойствие, прошипела я в трубку. - Закончить начатое, Залмаев? - он снова рассмеялся, куда глуше прежнего. И с неприкрытым издевательством. - Или хочешь, чтобы я тебе рассказала, как жила? Если да, то много времени не потребуется. Хватит трех слов. Без тебя - замечательно.
— Ты обманула меня. И водила за нос, Саша. Я этого не прощаю никому. И на тормозах я ничего не спущу.
Шутки кончились.
— Вот как? Что же, убьешь теперь?
— О, нет, дорогая. С покойниками не интересно. И если я сделаю так сразу, то это будет как-то…глупо. Не находишь? Быстро и глупо. Меня подобное не устраивает. Я хочу…- последовала продолжительная и мучительная пауза, - …насладиться моментом, так сказать.
— Раньше ты не был таким больным садистом.
— Времена меняются, сладкая. Люди меняются.
— Вот именно.
— Но мы же не чужие друг другу, верно?
— Ты чуть не убил меня.
— Видишь, сколько всего нас связывает. Таким не каждые могут похвастаться, верно? К тому же, чуть-чуть не считается, Саша.
— В этом твоей заслуги нет.
Он промолчал, и я, почувствовав ободрение, упрямо продолжила:
— Я построила свою жизнь, а теперь ты хочешь ее разрушить?
— Называй как хочешь, но да. Именно этого я хочу. Ты чертовски много задолжала мне, Саша, - по позвоночнику леденящей волной зазмеился страх, рассеивая ужасные щупальца по всей спине. - А долги надо выплачивать.
— Ты тоже мне должен.
— Вот и рассчитаемся. Нам предстоит многое обсудить. Добрых снов, Саша.
— Ублюдок.
Он хмыкнул и повесил трубку.
Глава 66
— Тебе без нее плохо?
— Мне без нее не так.
Мне недоставало информации, и после звонка Залмаева это ощущалось особенно остро. Он наверняка уже вдоль и поперек изучил жизнь Саши Волковой, в замужестве Герлингер, а я не знала ничего. Пусть раньше я не стремилась к этому, в данный момент информация о Марате нужна как воздух и земля под ногами.
Панцовский поработал на славу, этого не отнять. В открывшемся файле на сто с лишним страниц была вся доступная официальная информация по Марату и его друзьям.
— Я удовлетворил твое любопытство? - спросил Игнат.
— Более чем. Спасибо.
— Одним спасибо ты не отделаешься, Аля, - засмеялся он весело, но мы достаточно давно и неплохо знали друг друга, чтобы понимать, что это не пустые слова. За все надо платить, и Панцовский заставит рано или поздно это сделать. - Есть дело одно…
Даже рано.
— Давай после праздников, - перебила его. - Не сейчас. Я так понимаю, дело серьезное, раз ты заговорил о нем даже по телефону, а я не в том настроении, чтобы им заниматься.
Он помолчал, переваривая мои слова.
— Ладно, - наконец, сдался мужчина. - Решим после праздников тогда. Но ты имей в виду.
— Я поняла.
Да уж. Три успешные собаки, как ни печально. Лешка - торгаш, владеет сетью бутиков и продуктовых магазинов, Коля стал губернатором, а Марат сколотил немалое состояние на своих заводиках, вложив деньги куда-то заграницу. Куда - неизвестно. Но вложил. Вдобавок накупил акций крупных корпорации, обеспечив безбедную старость, наверное, даже будущим правнукам. Слишком много власти для одного человека. Слишком.
Дела их чище воды в альпийских горах. Комар носа не подточит. Не привлекались, не состояли. Картинка, да и только.
Все трое довольны жизнью, двое женаты, Трофим все так же бегает одиночкой и в ус не дует. Как в старые добрые времена. До противного скучно.
Было пару страниц и об Оксане. Меня она не слишком волновала, даже совсем не волновала, но вот новость о том, что детей у них с Маратом нет, меня, мягко говоря, расстроила. Более того, Ксюша умудрилась за восемь лет так и не разродиться ни разу, но, тем не менее, эти двое по-прежнему состояли в браке.
Это не играло мне на руку при сегодняшнем раскладе. Никаких эмоций их дети у меня не вызывали, виноватой я ни в чем себя не считала, но в данный момент я была бы рада присутствию маленьких нахлебников в их семье. Дети всегда были залмаевской слабостью. Даже не Ксюша - дети. А теперь мне предстояло найти другую слабость этого человека и добраться до нее. Проблема в том, что этого человека я не знала и до усрачки боялась.
Внешне на мне не отражалась ни бессонная ночь, ни сдававшие потихоньку нервы. Я, как и всегда, была красива, продуманно до мелочей одета, собрана и предупредительно вежлива и мила. На работе улыбалась, кивала, здороваясь, забирала какие-то документы, подписывала, не глядя, бумаги и думала о своем.
