Трудные дети (СИ) - Молчанова Людмила (читаем книги TXT) 📗

Трудные дети

Пролог

Главное в искусстве обмана - не умение обманывать, а способность помнить свою ложь и не перемешивать ее с реальной жизнью. Александра.

Он мой. Сейчас он спит, такой вроде бы спокойный и расслабленный, но по-прежнему серьезный и едва ли не угрожающий. Даже во сне. Хотя для обычных людей это самое беззащитное время.

Его горячая рука с широкой, немного шершавой ладонью покоится на моей талии, прижимая к себе. Даже во сне не отпускает. Я это давно заметила. Стоило хотя бы сделать попытку отодвинуться, как он жестко придвигал меня назад, при этом продолжая спать. Словно у него срабатывал внутренний рефлекс - или как там это называется? - или я была его зависимостью, без которой он не мог прожить ни секунды.

Прикольная мысль, кстати. Хотя нет, так говорить же нельзя. Интересная мысль. Да, интересная. Думать, будто я и есть его зависимость, без которой он никогда не сможет прожить. Такое знание окрыляет. Чувствуешь себя всемогущей, но есть одна маленькая загвоздка. Он - моя зависимость.

И это не абстрактная мысль. Это правда. Себя-то я знаю. Это чужие чувства нельзя знать на сто процентов, но свои…Хотя кто-то и в своих путается, обожая все усложнять. Но я не любила сложности. Поэтому у меня все было просто. Он - мой. И я никому его не отдам.

Приподнялась на локте, откидывая отросшие волосы за спину, и принялась его рассматривать. Не удержавшись, протянула руку, чтобы коснуться острых скул, скользнуть кончиками пальцев по мужественному подбородку. Касания к его коже, к нему самому были необходимы мне как воздух. Я к ним привыкла и уже без них не могла.

Тоже достаточно интересно выходило. Он всегда просыпался от любого, едва слышного шороха, что уж тут говорить о касаниях, тем более до лица? В одной из десятков тех книжек, которые приносил мне он, я как-то прочла, что прикосновения к волосам и лицу - высшая степень доверия. Я не помнила ни названия книги, ни то, о чем она - только ее вид. В серо-коричневой обложке, неприметная такая и очень толстая. В ней было много всего, но запомнилось именно это.

Он всегда чутко спал. И если бы кто-то коснулся его лица, он бы проснулся. Возможно, проснулся бы еще раньше, не позволяя этого сделать. Но я была исключением. Я могла трогать его, изучать и без того знакомые, впечатанные в память как клеймо черты. Мне это позволялось. И мне нравилось думать, что так происходит из-за того, что я - часть его.

— Что ты делаешь? - прервал мои размышления хриплый спросонья голос.

Что ж, может быть, мне и позволялось многое, он, тем не менее, всегда все контролировал.

— На тебя смотрю.

Хмыкнул.

— И как?

— Как обычно.

— Что, ничего нового? - он притворно огорчился.

— Нет. Только щетина появилась.

— Печально.

Я пожала плечами.

— Мне нравится.

— О чем ты думаешь?

Я никогда не могла от него ничего скрыть. Конечно, он не обладал даром телепатии или чего-нибудь еще, но я была для него открытой книгой. Или почти открытой. Во всяком случае, малейшие мои колебания он всегда улавливал. Наверное, именно поэтому он когда-то смог меня удержать рядом. А что, отличная мысль, многое объясняющая.

— О том, что ты мой.

Он довольно усмехнулся, притянул меня к себе, заставив сесть сверху, и провел руками по ключицам и ниже.

— Твой?

— Мой, - уверенно кивнула и потянулась под его касаниями как кошка.

— Когда ты успела поставить на мне свое тавро?

— Неважно. Ты все равно мой. Я тебя люблю.

— Ты эгоистка, - он покачал головой, но не в силах скрыть удовольствие и радость от моего признания, жестко поцеловал, властно притянув мою голову к себе. - Все я и я.

— И что? Ты тоже эгоист, похлеще меня.

— И все равно любишь?

Я с вызовом сверкнула глазами.

— Люблю.

Я не знала, о чем он в тот момент подумал или что вспомнил. Просто неожиданно он притянул меня к себе, так что я касалась его лица носом, и выдохнул в губы:

— Никому этого не говори. Никогда.

— Только тебе?

— Да.

Я рассмеялась прямо ему в лицо. Хватка усилилась, не давая мне выпрямиться и поднять голову.

— Эгоист.

— Я знаю.

— Хорошо, я никому не скажу, что люблю. Но ведь я всегда могу ответить “я тебя тоже” или “да”. Это же не считается.

Теперь он зарычал с угрозой и резко перекатился на постели, подминая меня под себя. Голова у меня закружилась.

— Не зли меня. Ты моя, ясно? Я тебя люблю и никогда не отпущу. Запомни это.

Я любила его. Разного, и такого тоже. Властного, очень жесткого, так что я сама становилась рядом с ним слабой и по-женски нежной. Мне нравилось, как его сила и нежность, приправленная мужской суровостью и скупостью, обволакивают меня, укутывая в мягкий теплый кокон.

Не в силах сопротивляться, я губами потянулась к нему, чувствуя знакомый и как всегда сильный удар желания, прошедший по всему телу с кончиков пальцев ног до макушки. И он тоже это чувствовал. Так же сильно, как и я, если не больше.

А дальше не осталось ничего, кроме смятых простыней, мешающих и поэтому полетевших на пол. Голых, горячих тел, сплетающихся между собой. Тяжелого дыхания, когда дышать можно, только прислонившись лбом к влажному лбу другого и дожидаясь, пока тот другой, от которого зависит твое дыхание, даст тебе воздуха.

И взрыв. Такой сильный, ослепляющий и отправляющий тебя за грань. Это очень сложно - не умереть после этого. Еще сложнее - ждать следующего раза, который будет еще сильнее и яростнее, чем этот. Это как доза. Неосознанно она с каждым разом увеличивается, пока, наконец, сердце не выдерживает и останавливается. Или не выдерживает что-то еще.

— Я люблю тебя, Аль, - намного позже прошептал мне он, мягко и щекотно целуя в шею. - Ты только моя. Ты не уйдешь от меня. Я тебя везде найду.

А ее это пугает. Если бы он так вел себя с ней, она бы испугалась. Она его и так боялась, непонятно почему, но после такого - убежала бы далеко. Она - не я. Я такая же, как и он.

— Это я тебя не отпущу. Ты не сможешь от меня уйти. Никогда.

Знали бы мы, как оба были правы…

Глава 1

Середина 90х, Москва.

Я не могла ошибиться. Не сегодня, когда от моей вылазки зависит так много. Твою мать, сколько же здесь машин?!

Передо мной раскинулся…как это называется? Короче, машин около супер-крутого универа стояло много. И все как на подбор, но вот в конце ряда притулился старенький запорожец. Смотрелся он здесь не к месту, да и мне был не нужен.

Я сплюнула на землю и выкинула скуренный под ноль бычок себе под ноги. Не смогла удержаться и воровато оглянулась. Вон они. Две шестерки, которых послал Барс за мной следить. В свете фонаря мелькнула красная спортивная шапка щербатого. Двое. Сплоховать нельзя. Если я не справлюсь, будет пи***ц. У Барса еще не так плохо. И районы у него хорошие.

Я вздрогнула от сильного порыва ветра и сильнее запахнула куцый ворот драной серой куртки. Площадка была открытой, хорошо освещенной фонарями, и единственное дерево здесь - раскидистый дуб, под которым в данный момент я и стояла.

Дело дрянь. Если бы мне приказали обобрать какого-нибудь алкаша или пьяного - а таких у их метро было много - я без труда справилась бы. А так…они мне еще бы приказали дом грабануть.

Я еще раз содрогнулась и начала бочком приближаться к машинам. С самого начала я приметила красную пятерку, стоявшую в паре метров от меня. Не самая тут крутая машина, но зато на заднем сиденье валялась барсетка. И…ого, я восхищенно присвистнула. Даже кейс. Главное, успеть.

Это было достаточно просто. Сколько раз я такие вскрывала? Не сравнить, конечно, со старыми жигуленками и запорожцами, ездящими у меня в городе, - эта машина была новой - но талант не пропьешь.

Я легко и бесшумно вскрыла тачку и оглянулась по сторонам. Никого. Только мелькает красная шапка щербатого в стороне.