На перекрестке миров (СИ) - Кандела Ольга (книги TXT) 📗
Аларик, кажется, хотел завести со мной беседу и даже пару раз попытался перекричать потустороннее пение шихана, но вскоре отступился, поняв всю безнадежность затеи. Я, честно говоря, даже порадовалась — не тот момент, чтобы предаваться дружеской болтовне. Слишком уж напряженными были спины ехавших впереди кузена и Рейнара. А еще я изо всех сил старалась отогнать мысль, что за окружавшим нас воем можно и не услышать, как подкрадывается враг.
Неожиданно Рилл вскинул руку, и мы остановились. Впереди зияла огромная трещина, вертикально перечеркнувшая монолит. Шед, возбужденно жестикулируя, то и дело тыкал пальцем в ее черное нутро.
Мужчины стали спешиваться, а я зябко поежилась и уткнула нос поглубже в меховой воротник. Соваться в темную пещеру было жутковато.
Донвиль галантно предложил руку, и я спрыгнула с лошади. В сапожки сразу же набился снег.
— Мы пойдем туда? — приблизилась я к уху Аларика.
— Судя по всему, — проорал в ответ ученый. — Эвриец, похоже, настаивает, что путь ведет внутрь холма.
Подтверждая его слова, Рилл снова поднял руку, и по его знаку стражи в очках, передав поводья товарищам, двинулись в расселину.
Мы с Алом подошли ко входу. Рейнар обернулся, окинув нас неожиданно внимательным взглядом, кивнул ученому и ухватил меня за локоть.
— Немного подождем, пока путь разведают, и двинемся следом.
— Но там узко, лошади не пройдут.
— Оставим у входа. И пару человек — сторожить.
Я вгляделась в сосредоточенное лицо ингирвайзера. Интересно, он представляет, что ожидает нас внутри скалы? Вспомнила ингирский источник из золотого песка, голубоватое свечение проруби в Бероли. А здесь мы что обнаружим? Какие-нибудь жилы в горной породе, или песчинки, что носятся в поющим ветре? Кстати, о вое. Он стал тише, или я просто привыкла?
Рейнар, кажется, тоже прислушивался. Вскинул голову, точно взявший след пес. Ноздри раздул, глаза сощурил. Странно, и почему я раньше не замечала, какой у Рея точеный профиль? Как на старинных картинах…
Капитан коротко сжал мое запястье и сделал шаг вперед, закрывая обзор. Стянул с пояса хлыст, а я почувствовала, как по спине побежали противные мурашки. Показалось, или из расселины донеслось эхо голосов?
Впрочем, спустя мгновение Рей расслабился и, высунувшись из-за его спины, я разглядела выбирающихся на свет стражей.
— Ход глубокий! — крикнул один, сдвигая на лоб очки. — Впереди чисто, мы прошли до второй развилки. Решили вернуться — разветвлений много, можно заплутать или в тупик угодить.
Ветер внезапно стих, и я вздрогнула, когда в воцарившейся тишине раздался резкий окрик капитана:
— Шед! — Полукровка тоже подпрыгнул от неожиданности, а Рейнар повторил уже тише: — Шед, пойдешь впереди, станешь выбирать верное направление.
— Ладно, — легко согласился эвриец, однако, плеть предусмотрительно вытащил и ловко перекинул из руки в руку. — А для обратного пути можем ставить пометки.
Мужчины споро приготовили факелы и масляные лампы, и наша процессия гуськом вошла в проход. Хорошо, что ветер стих — пламя гудело ровно, выхватывая из темноты покрытый изморозью камень. Аларик снова оказался рядом и уверенно вел меня за руку, время от времени оставляя полоски копоти на стенах. Под ногами был гладкий лед, сапожки мои скользили, а однажды я даже больно ударилась плечом о камень, на мгновение потеряв равновесие. В конце концов, далеко впереди забрезжил свет, а еще мне показалось, что стало значительно теплее. Дорога стала куда устойчивей — во всяком случае, ноги разъезжаться перестали. А почти у самого выхода из расселины мне отчаянно захотелось расстегнуть пальто и стянуть с головы шапку.
Только я вознамерилась начать раздеваться, как спереди послышался шум и возбужденные голоса.
— Они что-то нашли! — Аларик прибавил ходу, потянув меня за собой, точно рыбку на удочке.
Когда мы вылетели на открытое пространство, я на минуту ослепла. Неизвестно откуда взявшийся свет лился со всех сторон, лицо обволакивал душный воздух, словно мы вошли в жаркие термы. А когда я проморгалась, то раскрыла рот от изумления. Вокруг буйствовала незнакомая растительность — ядовито-зеленые побеги с пышными листями, похожие на гигантский вьюнок, щедро лепились к стенам пещеры, мягким ковром стелились под ногами. То тут, то там, с ветвей свисали гроздья белых цветов, разливая вокруг тяжелый пряный аромат. А откуда-то сверху золотыми столбами падали солнечные лучи, в которых кружилась мелкая мошкара.
Я запрокинула голову и подумала, что потолок в этой пещере похож на решето. Решительно стянула перчатки, шапку, радуясь неведомо откуда взявшемуся лету, а потом почувствовала, как екнуло и заколотилось в груди сердце. Топтавшийся передо мной страж как раз отошел в сторону, и я увидела огромный вертикальный валун, стоящий в самом центре грота. По верху камень переливался алыми знаками, остро напомнившими мне ингирские татуировки. А у основания валуна прямо на земле, перехваченная веревками на уровне живота и груди, в одной нательной рубахе сидела женщина. Голова ее была опущена, светлые волосы беспорядочно разметались по плечам, но я сразу узнала Лейлу. Только что за красная роспись вьется вдоль ее бессильно опущенных рук? Я вскрикнула, намереваясь подорваться к девушке, но почувствовала крепкие объятия у себя на талии.
— Не спеши, — назидательно буркнул неожиданно нарисовавшийся рядом Рейнар, — там может быть опасно.
Возмущенно трепыхаясь, я еле сдержалась, чтобы не пнуть ингирвайзера. Лейла, может, на последнем издыхании сейчас, а этот идиот о безопасности печется!
— Роксана, позволь сделать это мужчинам! — прикрикнул Рей. — Неужели не понимаешь, что ингиры неслучайно приводили сюда только девушек?!
А ведь он прав. Я прекратила сопротивляться и, насупившись, наблюдала, как Рилл в окружении стражей осторожно подходит к валуну. Как медленно протягивает руку. Как размеренно мерцают алые знаки над головой Лейлы, словно отсчитывают удары ее сердца.
Мать Прародительница, надеюсь, оно все еще бьется…
Раздался свист. Рилл отдернул руку, а в землю возле его сапога вонзился дротик, украшенный разноцветными перьями. Кто-то заорал, и в пещере воцарилась суматоха. Точно в дурном сне я наблюдала, как в сторону узких проходов, чернеющих на противоположной стороне грота, полетели арбалетные стрелы.
— Ложись! — заорал капитан и уронил меня носом в плющ.
Я больно ударилась коленом, а Рей, приземлившись рядом, постарался меня загородить.
— Засада? — дрожащим голосом спросила я, чувствуя, что живот от страха начинает неприятно крутить.
— Так, слушай. — Ингирвайзер повернул ко мне напряженное лицо. — Осторожно отползай назад, в тот коридор, которым шли. И не высовывайся, покуда не позову.
— А если…
— Быстро! — рявкнул Рей, а потом снова раздался знакомый свист, и я почувствовала, как над макушкой будто порыв ветера пронесся. Капитан дернулся, вскочил в полуприсяд, выбрасывая вперед руку с хлыстом. Я увидела, как в воздухе неподалеку появилась алая полоса, словно незнамо откуда кровь выступила. Послышалось раздраженное, почти змеиное шипение, а потом капитан заорал снова:
— Ксана, я что сказал!?
И ринулся вперед, вспарывая кнутом воздух.
Я судорожно вздохнула и, все еще лежа на животе, принялась пятиться. Пальто и длинные юбки мешали страшно, сбивались складками, цеплялись за торчащие побеги. Но повернуться спиной к побоищу у меня просто не было ни сил, ни смелости. С трудом я добралась до стены и, цепляясь за нее неверными пальцами, осторожно поднялась на колени.
До чернеющего проема коридора уже было рукой подать, как вдруг я услышала новый звук. Хотя, пожалуй, звуком это назвать можно было с большой натяжкой. Скорее ощущение где-то на грани слуха и осязания. Может быть, это снова запел шихан, да только так высоко, что и человеческому уху уловить сложно. Волоски на запястьях и на шее, у кромки волос, встали дыбом. По спине снова побежали мурашки, даже зубы заныли. Я передернулась, а потом вдруг поняла, что меня зовут. Настойчиво, неотступно, неотвратимо.
