Дом горячих сердец (ЛП) - Вильденштейн Оливия (лучшие книги TXT, FB2) 📗
«Да».
Он кивает на дверь с шипами.
«В этой ужасной камере с крошечными окнами, через которые ты не могла пролезть. Какие же страдания ты перенесла».
— Ты можешь быть таким невыносимым.
Я забираю у него своё промокшее платье.
Когда я поворачиваюсь к двери, Лор хватает меня за руку и подносит её к своим губам.
«Моя темпераментная, маленькая птичка».
Он целует костяшки моих пальцев, одну за другой.
«У себя в голове я нисколько не сомневаюсь в том, что это такое, но я попрошу своих птиц прикусить языки до тех пор, пока твои сомнения не развеются».
Он переворачивает мою руку и проводит языком от центра моей ладони до самого запястья.
«Пока небо всё ещё тёмное, я могу пробовать тебя везде».
Я стою, как вкопанная, перед своей дверью целую минуту, точно бабушкины лекарственные кусты, после чего он уходит в свои покои, а я смотрю ему в след, раскрыв рот. А затем я смотрю на свою ладонь и на блестящий след, который напоминает мне об улитке, которая когда-то давно обосновалась у меня на ладони в тот день, когда я должна была помогать бабушке собирать травы с наших узких ящиков, но в итоге стала играть с их обитателями.
Повесив платье на сгиб локтя и сжав пальцы вокруг следа, оставленного Лором в знак обладания мной, или обожания, я нажимаю на ручку двери и вскрикиваю, когда замечаю кого-то, лежащего на моей кровати с книгой в руке.
— О, боги, Фибс, — шиплю я на него, закрыв дверь и бросив промокшее платье к изножью кровати. — Ты чуть не довёл меня до инфаркта.
Он откладывает тяжёлую книгу, и она тонет в мягком одеяле.
— Как искупалась?
Увидев его сияющую улыбку, я отвожу взгляд и начинаю изучать позолоченные ударения в названии книги, которые блестят золотом на фоне старой коричневой кожи.
— Хорошо.
— Второе правило нашей дружбы: ты не можешь отвечать односложно, когда твой лучший друг жертвует своим удовольствием ради того, чтобы ты могла провести время голышом с горячим мужчиной. Это абсолютно запрещено.
Я закусываю нижнюю губу, которая всё ещё хранит вкус поцелуев Лора.
— Всё, что здесь будет сказано, останется между нами.
— Это третье правило дружбы: всё, что говорится между друзьями, остается между ними.
— Ты составляешь что-то вроде манифеста?
— Пока нет, но вероятно мне стоит поделиться своей мудростью.
Я ухмыляюсь.
Он скатывается с кровати и идёт в сторону моего гардероба.
— Я выбрал для тебя наряд.
Когда он появляется с прозрачным чёрным платьем и кружевным бельём, я сглатываю.
— Я…
— … надену это немедленно. Оно идеально, дорогой Фибус.
Я немного обижаюсь на то, что он изображает мой голос таким писклявым.
— Разве мой голос так звучит?
— Когда ты ноешь.
— Когда это я ныла?
— Ты ноешь прямо сейчас.
— Я не сказала ни слова об этом платье!
— Но ты много чего говоришь у себя в голове.
Я фыркаю.
— И не притворяйся, что у тебя нет мнения по поводу этого платья.
— Я только собиралась сказать, что оно просвечивает, и что всем всё будет видно. А ещё оно чёрное. Я обычно не ношу чёрное. Чёрное это для похорон.
— И какого цвета одежда надета на тебе сейчас, дорогуша? Жёлтая?
Он кивает на рубашку Лора.
— А что до чёрного цвета, то это цвет воронов. К тому же ты согласилась на мои условия. Если хочешь выбрать другой наряд… валяй, но тогда тебе придётся выбрать другого друга. Желаю удачи найти кого-то такого же калибра, как я.
Я не могу совладать с улыбкой, которая появляется на моём лице после его драматичного заявления.
— Ладно. Одень меня как первоклассную шлюху.
Он колеблется около секунды, а затем говорит:
— Фэл, даже если тебя безвкусно накрасить, и у тебя будут вываливаться груди, ты никогда не будешь похожа на шлюху. К тому же комбинация, которая надевается под платье, скроет все важные части тела, которые ты хранишь для глаз одного прекрасного и смертоносного короля. Я проверил.
Мои щёки теплеют, а сердце отправляется в полёт.
— И нет, я имею в виду не Данте.
Я даже не вспомнила о Данте.
— А теперь расскажи мне всё.
Я морщу нос и зажмуриваюсь.
— Капелька, я тебя уверяю, ничего, что ты там делала, не сможет меня шокировать.
Я в курсе того, как далеко простирается опыт Фибуса. Как и у большинства люсинцев. Не открывая глаз, я признаюсь:
— Я упала ему на колени.
— Умно. Надо взять на вооружение этот фокус.
Мои веки взмывают вверх.
— Это был не фокус, Фибс. Я пыталась вылезти из бассейна и поскользнулась.
— Как жаль, что ты не упала на его член. У него он должен быть внушительным. Не то, чтобы размер имел какое-то значение, но…
Он морщит нос.
— Твоей целью был его пенис, но он оказался слишком маленьким?
Он неожиданно кажется мне таким воодушевленным, что я не могу сдержать смех.
— Ни его колени, ни его член не были моей целью. И я уверяю тебя, его бы я не пропустила. Моей целью был выход.
— Это гораздо лучше, чем если бы ты упала на его колени, потому что решила, что падать на его гигантский пенис ещё не время.
— Забудь о том манифесте дружбы; тебе надо писать эротические рассказы, Фибс.
Он моргает, и в его глазах появляются искорки.
— Отличная идея. Почти такая же отличная, как разбудить воронов. Боги, жизнь была такой скучной до того, как они вернулись в Люс, не правда ли?
Жизнь, может, и была скучной, но я была в безопасности. Теперь опасность подстерегает меня везде, кроме этого королевства в облаках.
— Вернёмся к тому, как ты села на колени к Лоркану Рибаву.
И поскольку Фибс похож на жадных до денег эльфов, я знаю, что он не перестанет допытываться, пока я не расскажу ему всё, поэтому я рассказываю ему всё, и к концу моего рассказа, он заканчивает застёгивать моё чёрное платье.
Я смотрю вниз на свои ноги, которые оказываются на всеобщем обозрении из-за того, что ткань очень лёгкая.
— Мы же будем ужинать в таверне напротив?
— Да.
— Ты уверен, что этот наряд подойдёт? В прошлый раз, когда я туда ходила, на всех были боевые доспехи и штаны.
Он указывает на себя, на лёгкие чёрные штаны, которые сидят низко на его талии, и на мягкую белую рубашку, которая не закрывает большую часть его торса.
— На мне есть доспехи?
— Нет, но ты фейри, а я ворон.
— Ты также шаббианка. Я прочитал в книге про Шаббе, которую одолжил мне Лор из своей личной библиотеки… ты можешь сказать мне потом спасибо за моё основательное исследование… шаббианцы предпочитают крохотные шёлковые платья. Они ткут бόльшую часть своих тканей из радужных выделений сухопутного моллюска. Это удивительно, не так ли?
Я перестаю переживать о том, что я слишком легко одета.
— Невероятно.
Фибус идёт в мою ванную и возвращается с куском чёрной глины, точно таким же, который Лор тёр между своими ладонями.
— А теперь финальный штрих.
Я качаю головой.
— Фибс, нет. Я к этому не готова.
Причины, по которым я не хочу наносить полосы, изменились. Раньше я воспринимала это как выбор стороны. Но сегодня, я осознала, что это привилегия, которую я пока не заслужила.
— Лоркану это понравится, как и твоему отцу.
— Он здесь?
— Я слышал, как стражники говорили о том, что он должен был вернуться домой.
Домой… Неужели это место и для Фибуса стало домом?
— Это всего лишь, макияж, Капелька.
Только это не так.
В итоге Фибус соглашается подвести мне глаза чёрной массой, которая осталась на его пальцах. После этого Фибус берет меня за руку и выводит из комнаты в коридор. И хотя нам встречается не особо много воронов, те, с кем мы пересекаемся, смотрят на нас двоих, раскрыв рты, словно мы змеи, потерявшие логово. Как я и боялась, все одеты в боевую одежду, тогда как мы двое одеты для прогулки в Тарекуори.
— Лор присоединится к нам в таверне? — спрашивает Фибус.
