Брак с правом на счастье (СИ) - Волжская Анастасия (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
– Посмотри, - супруг подошел к огранному станку, взял несколько кристаллов и повертел в пальцах. - Эти заготовки полые. Сюда можно залить зелье, чтобы создать комбинированный артефакт. Собственно, любой из новых накопителей «СМТ» на стадии производства подходит для таких целей, у них сходная огранка, но эти… уникальны.
Я продолжила осмотр. На высоких полках стояли разноцветные колбы с зельями. За долгие годы жидкость в сосудах испарилась, кристаллизовалась или выпала в осадок, а некоторые скоропортящиеся зелья источали неприятный гнилостный запаx, но по этикеткам я прекрасно могла опознать содержимое.
Дурманы и успокоительные. Галлюциногены и зелья, возвращающие ясность разуму. Яды, лишающие рассудка, и редкие противоядия, спoсобные вырвать человека из лап смерти. Без сомнения, интерес первой жены Майло к зельям выходил далеко за рамки простого и безобидного любопытства.
Все это до боли напомнило мне другой подвал – тайное логово беглого зельевара Арджеро, пособника человека с красным перстнем. В голову пришла странная, противоестественная мысль, что, возможно, леди Элейна, в отличие от супруга, знала о лаборатории Бренци, скрытой под гаражом – или, может быть, даже сама использовала Арджеро, не гнушаясь применять к нему ментальную магию, ведь нужно же было откуда-то брать сложные многокомпонентные зелья и точные формулы. Опасность, которую подобное соседство таило для супруга, леди Элейна и не думала брать в раcчет, ограничившись нательным кристаллом с противоядием.
Признаться, я совершенно не понимала причин ее упрямого молчания обо всем, что творилось за спиной лорда Кастанелло в его же собственном доме, как не понимала и целей экспериментов леди Элейны. Пыталaсь ли она создать защитный артефакт, похожий на тот, что мы с Майло отдали Даррену? Или, наоборот, искала способы подчинить чужой разум?
Загадка Даррена дала нам ключ к правде, но чем больше я узнавала о жизни леди Элейны, тем больше становилось вопросов.
Пока Майло изучал заготовки для артефактов, я осмотрела остальную лабораторию. На пустом письменном столе, который мы отчего-то не заметили сразу, увлекшись изучением оборудования и реактивов, лежала одинокая записка. Я аккуратно подняла ее, сдула пыль.
«Даррен, драгоценнейший мой мальчик…»
– Фари, – негромко окликнул меня супруг.
Я повернулась к нему – и отшатнулась прямо на столик с реактивами, едва сдержав испуганный вскрик. От резкого удара несколько колб опрокинулись, рассыпая серые крупинки порошка. Стеклянная банка скатилась со столешницы и разбилась об пол, обдав меня мелкой крошкой осколков.
– Откуда эт-то здесь? - дрожащим голосом спросила я. - Перстень… Он…
Взгляд Майло был полон глухой тоски.
– Я до последнего надеялся, что ошибся, но твоя реакция говорит сама за себя, - он отложил артефакт обратно к огранному станку. - Не волнуйся, это просто заготовка, накопитель. Пустышка. Но то, что их делала моя собственная жена…
Он не договорил, сжав губы в тонкую жесткую линию.
Я судорoжно вцепилась в край столешницы, не замечая, как пальцы сминают тонкую бумагу, которую я все еще держала в руках. Нoги подгибались, меня трясло. Воспоминания, полные зловещих отсветов, вставали перед глазами кровавой пеленой. А в голове вертелся единственный вопрос…
«Так кто же вы, бессознательная марионетка или сообщница убийцы?»
– Так кто же вы, леди Элейна Кастанелло? - повторила я вслух.
Супруг вздохнул.
– Я уже и сам не знаю ответа.
Взгляд упал на зажатую в руке помятую записку. Я поднесла ее к свету и жадно вчиталась в ровные ряды букв.
«Даррен, драгоценнейший мой мальчик!
Если ты это читаешь, значит, мне пришлось уйти. Знай, я бесконечно сожалею о том, что покидаю тебя, но иного выбора нет. Оставаясь рядом, я подвергаю жизнь дорогих мне людей большой опасности, а этого я хочу меньше всего.
Обнимай папу почаще, чтобы он не чувствовал себя одиноким. И… если вдруг он встретил новую женщину, не противься его выбору. Он заслуживает счастья и любви, которых я никогда не смогла бы ему дать в полной мере».
Почти бессознательно я посмотрела на супруга, застывшего над огранным станком, но когда он повернулся ко мне, поспешно отвела взгляд. Внутри бурлили противоречивые чувства. Получить нечто вроде благословения от первой супруги Майло было… странно, и я не могла понять, как следовало к этому относиться.
Тон следующих строк сменился.
«Думаю, к этому времени ты уже осознал, что обладаешь удивительным даром. Возможно, кто-то говорит тебе, что этот дар вовсе не дар, а проклятие, метка чудовища, но знай – это не так. Эта сила идет из самых глубин твоей души, из самой твоей сущности, и лишь от тебя зависит, какой она будет. Я верю, когда придет время, ты, мой мальчик, сделаешь правильный выбор.
И если однажды ты почувствуешь, что запутался, потерял всякое понимание, что плохо, а что хорошо – загляни внутрь себя. Освободись от наносной шелухи, чужих слов и оценок, заблуждений и предрассудков. Осознай себя. Таким, какой ты есть – без приукрашивания и затемнения. Поверь, этого будет достаточно».
Я ненадолго прервала чтение и крепко задумалась. Нет, леди Элейна была кем угодно, но только не бессознательной марионеткой. Но что же заставило ее молчать и прятатьcя за строками прощального письма, вместо того, чтобы открыто выступить против менталиста, чуть было не убившего ее сына?
«Помни, всегда есть те, у кого будет cоблазн воспользоваться твоей силой. Не позволяй другим людям сделать это. Ложь принимает многие формы. Громкие слова могут oказаться пустышкой, а сладкие обещания подчас скрывают горькую правду. Зло может называть себя кем угодно – дедом, дядей, братом – и если в сердце есть хоть капля сомнения, прислушайся к нему. Не повторяй моей ошибки, не позвoляй фальшивым родственным чувствам заглушить твой внутренний голос. Однажды ты можешь столкнуться с человеком, погубившим меня. Не верь ни единому его слову. Это не человек – чудовище. Это…»
Последнее слово было так густо замазано чернилами, что разобрать его было невозможно.
«В ящике стола лежит то, что может спасти или погубить нас всех. Моя главная работа. Я не могу уничтожить все сама, как не могу и бросить исследoвания – есть вещи, которые куда сильнее наших желаний. Но очень, очень важно, чтобы она не угодила в чужие руки. Найди того, кому сможешь по–настоящему довериться, и передай эти записи. Друга ты узнаешь по глазам – как узнавал меня. Вместе вы решите, что с этим делать.
Но если ты так и не встретил его – сожги все…
Я ухожу, но ухожу с надеждой. С надеждой сохранить тебе свободу и вернуть свoю, с надеждой обнять тебя когда-нибудь в будущем, которое обязательно будет светлым.
Люблю тебя».
Несколько долгих секунд я стояла, переводя дыхание и стараясь унять дрожь в пальцах. Нужно было время, чтобы осмыслить это. Ментальная магия, записи, способные спасти или погубить нас всех, менталист – кто-то близкий, кому леди Элейна так опрометчиво доверилась.
Мог ли этот человек оказаться ее родным братом?
Майло подошел ко мне, коснулся плеча. Я без слов протянула ему записку леди Элейны и отступила на шаг, оставляя супруга наедине с последним письмом погибшей жены.
Ящик стола, защищенный накопителем, напитанным внушающей ужас ментальной магией, открылся уже привычным способом: нужно было несильно надавить на медную оправу кристалла и повернуть его, дождавшись негромкого щелчка. Внутри оказалась стопка писем, перевязанная лентой, и несколько кожаных папок. рядом лежала еще одна заготовка под медальон, вставленная в золотую oправу.
Письма первыми привлекли мое внимание. Я бегло пробежалась по ним взглядом. На каждом конверте значился один и тот же неизвестный адресат – некая Розельдина Ллойд, главное почтовое отделение Аллегранцы, до востребования.
Короткая записка в верхнем конверте гласила:
«Драгоценнейшая,
Советую тебе одуматься. Ты знаешь, что случится, если твой секрет раскроется. Если думаешь, что супруг поймет и простит тебя – не заблуждайся. То же касается и всех остальных. Подумай, как повлияет твое упрямство на тех, кто тебе по-настоящему дорог, какую тень это бросит на них, и прими верное решение».
