Кровавое пробуждение (ЛП) - Доун Тесса (библиотека электронных книг .txt) 📗
Шелби кивнул, его зеленые глаза искрились добротой.
— Я знаю, Кейген. Я знаю. Но ты очень важен; твой дар нужен здесь. Брат, я буду ждать тебя в Долине Духа и Света, и мы снова однажды будем вместе — но не сейчас. Твое время еще не пришло. Живи с миром, брат. Ради меня… живи с миром.
Кейген все еще держал его в объятиях, пока Шелби, наконец, мягко не отстранился, и затем он продолжал пристально смотреть на него, как бы запоминая каждую линию и деталь его лица.
— Я люблю тебя, Шелби.
Тот улыбнулся, выглядя совершенно довольным.
— А я тебя, брат. — И снова повернулся к Маркусу.
Шелби медленно подошел к Древнему Воину и не спеша опустился на колени рядом с ним.
— Маркус… — Его голос звучал, словно песня. — Я знал, что если кто-то и решится последовать за мной, это будешь ты. Если кто-то и откажется от своей жизни, это будешь ты. Если кто-то и сойдет со своего пути, это будешь ты. Я видел, как разворачивались события, видел вашу с Накари расправу над Валентайном. — Подняв голову, он вновь посмотрел на близнеца, и по-дружески, шутя стукнул его кулаком. — Спасибо тебе, брат. Это было самое справедливое правосудие, которое я когда-либо видел. — И затем снова повернулся к Маркусу. — Но это не уменьшило твоих страданий.
Воин лишь смотрел на него, не в силах ответить.
— Я видел тебя, когда ты нашел принцесс, — Шелби указал на Киопори. — Приветствую тебя, сестра.
— П…п…приветствую, — запинаясь, выговорила та.
— Могу я увидеть моего нового племянника?
Киопори подошла и склонилась перед Шелби, ее руки дрожали. Она быстро поцеловала Маркуса в висок и передала ребенка его брату.
— Ого, — одобрительно прошептал тот. — Мне кажется, у Накари наконец появился соперник. — Маркус хотел ответить, но вина по-прежнему не отпускала его.
— Он настоящее… совершенство, — сказал Шелби, наклоняясь, чтобы поцеловать ребенка в лоб.
Маркус чувствовал, что его глаза блестят от слез, и вдруг брат крепко схватил его за отвороты рубашки.
— Ты не можешь умереть здесь и сегодня!
Воин сумел выйти, наконец, из ступора.
— Я не хочу умирать, но я не могу произнести оскорбляющие тебя слова.
К изумлению Маркуса, Шелби рассмеялся.
— Что прошло, то прошло. Ты не можешь вернуть меня, погибнув вместе со мной. Ты не можешь отменить Проклятия, бросая ему вызов. Ты не окажешь мне честь, оставив наших братьев, своего племянника, свою возлюбленную и сына страдать без тебя. — Шелби отпустил рубашку Воина и дотронулся до его лица, не беспокоясь, что жест выглядит слишком нежно. — Неужели ты думал, что я хоть на мгновение усомнился в твоей преданности? Что я не знаю, что ты готов умереть за меня? Убьешь за меня? Пожертвуешь чем угодно, даже собственной жизнью, ради меня? — Он обвел рукой комнату. — Ради каждого из нас? — Шелби покачал головой. — Маркус, ты был наставником, отцом, опорой в тяжелые времена и мудрым советником с самого моего рождения. Ты всегда был моим спасением, моей гордостью и моей честью. Ты понимаешь? — Воин тяжело сглотнул и выдержал взгляд Шелби, даже когда горячие обжигающие слезы потекли по его лицу. — Но теперь твоя очередь жить. Твоя очередь любить. Твоя очередь внимать дарам. — Шелби посмотрел на Киопори. — Ради всех богов, неужели ты не видишь, что они подарили тебе? — Он коснулся головы Николая. — Неужели ты лишишь этого ребенка того, что когда-то дал мне?
Маркус посмотрел вниз на своего сына.
Шелби коснулся руки Воина и мягко его встряхнул.
— Брат, если ты сделаешь это, если ты умрешь сегодня, ты снова меня убьешь. То, что сделал Валентайн, — не твоя вина, и его душа дорого расплачивается за это каждый день в Долине Смерти и Тени. Я пришел сюда и склонился перед этим алтарем, произнося эти слова, потому что понял, что у нас есть долг, который мы должны выплатить, справедливо это по-нашему или нет, а также потому, что я знал, что вновь скоро увижусь с любовью всей моей жизни, Далией, в другой, загробной жизни. Теперь мы свободны, и мы вместе. И вечность слишком длинна, чтобы пожертвовать своей душой. — Шелби отклонился назад и вздохнул. — Маркус… брат… если бы я попросил, ты убил бы ради меня?
Маркус озадачился на мгновение.
— Разумеется.
— Если бы я попросил богов поменяться с тобой местами, ты бы отдал свою жизнь за меня? Ты бы действительно умер ради меня?
— Я бы…
— Тогда наберись мужества и сделай последнее, о чем я тебя прошу: живи ради меня. Маркус, я умоляю тебя. Живи ради меня, мой возлюбленный брат. Живи pentru mine!
Воин положил руки поверх его рук и с трудом сохранил спокойствие. Красные бриллианты, в которые превратились их слезы, усыпали их сцепленные руки, пока Воин раздумывал над словами Шелби. С самого его рождения его братья повиновались приказам старшего, таков был порядок в доме Джейдона. Но в этот раз мужчине следовало поступить так, как ему говорят. Его брат вернулся с того света, чтобы спасти его, и то, что Маркус не мог повернуть все наоборот, причиняло ему боль.
Шелби положил руку на сердце старшего брата и тоже наполнил его миром.
— Позволь этому случиться.
Воин медленно встал и приблизился к алтарю, вновь преклонив колени перед разрушенной платформой.
Сделав длинный глубокий вдох, он медленно выдохнул и склонил голову:
— Вам, кто был благочестив и невинен; pentru tine, care au fost sacrificate fără milă: Am venit pentru a rambursa datoria mea. Pentru păcatele de stramosii mei, şi pentru că eu nu au reuşit să-şi sacrifice primul nascut fiul meu, am oferi propria mea viata în ispăşire. Проявите милость к моей душе и примите жизнь этого ребенка в обмен на мою.
Полная злобы сущность зависла над алтарем и подхватила спящего ребенка, отступая с протяжным воем.
Это не имело значения. Все было кончено.
— Шелби, — голос дракона прорезал тишину, как гром среди ясного неба, — ты сделал то, ради чего пришел. Время возвращаться.
— Подождите! — отчаянный женский голос эхом разнесся по комнате: жена Натаниэля, Джослин, появилась на виду, держа в руках пухлого подросшего ребенка. — Твой племянник, — сказала она, тяжело дыша.
Шелби пристально посмотрел на прекрасную женщину, без сомнений, заметив ее удивительные разноцветные глаза, затем взглянул на ребенка, и на его лице отразились радость и гордость.
— Приветствую тебя, Шторм, — прошептал Шелби, проводя рукой по щеке улыбающегося малыша, и, наклонившись, поцеловал Джослин в висок. — И тебя также, моя сестра. Спасибо тебе за это сокровище.
Женщина обменялась понимающим взглядом с Натаниэлем.
— Не за что.
На мгновение лицо Шелби отразило глубокую печаль, хотя он пытался это скрыть. Мужчина кивнул, оглядывая комнату, вынуждая себя улыбаться, но глаза оставались грустными.
— Я буду присматривать за всеми вами. — Шелби повернулся к Накари. — Мой близнец, говори со мной; наши души нельзя разделить. Мне нужно это общение.
Тот кивнул и сжал амулет.
И затем Шелби обратился к Наполеану.
— Господин, спасибо, что оставался со мной в час моей смерти. — Его голос стал едва слышным. — Я не могу представить себе, чего Вам это стоило.
Наполеан лишь склонил голову.
— Ты глубоко заблуждаешься. Иди с честью и миром, сын мой.
Шелби, кивнув, подошел к Маркусу и обнял его в последний раз.
— Живи, pentru mine. Живи!
Воин, стер слезу со щеки, положил руку на сердце. Он обнял Киопори и посмотрел на своего новорожденного сына. Действительно, мужчина был безмерно благословлен и имел то, ради чего стоило жить.
Шелби предлагал ему мир, если только Маркус готов его принять.
Любовь была даром, которого он ждал всю жизнь, и теперь она стояла прямо рядом с Воином.
Будущее казалось таким живым, он видел его в янтарно-голубых глазах сына: Николая Джейдона Силивази, наследника дома Джейдона, посвященного богу Персею, племянника Принца, внука Короля, воплощения двух миров — божественного и вампирского.
