Жрица богини Маар (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Ворвавшаяся в мои комнаты Гарима походила на ураган, настолько сильны были ее переживания. После общения с кристаллом я особенно отчетливо ощущала сестру, ее гнев, тревогу, страх за меня, возмущение и желание наказать сареха. Хорошо, что мои чувства были подавлены успокоительным.
— Мне только что сказали! — выдохнула Гарима, порывисто обняв меня.
Я прижималась к сестре и с трудом справлялась со слезами. Не хотела, чтобы Абира потом видела мои покрасневшие глаза. Это доставило бы ей удовольствие.
— Как это случилось? — всматриваясь мне в лицо, спросила Гарима.
— У него был амулет, помогавший говорить правильно. Не обманывать, — указав на лежащее на столе украшение, объяснила я. — Поэтому он так убедительно изображал влюбленного. Священник общины зачаровал для него красные цветы, о которые я руки оцарапала.
— Заклятие для изменения воспоминаний? — догадалась хмурая Гарима.
— Думаю, да. Но слабое. У меня возникали сомнения в искренности сареха, если долго его не видела… Он хотел меня обесчестить и бросить. Знал, какой это будет позор для меня.
— Он успел? — с сочувствием спросила сестра.
Я отрицательно покачала головой.
— Хвала Великой, — выдохнула Гарима и вновь крепко обняла меня.
Мы молчали. Успокоительное действовало хорошо, поэтому даже воспоминание о прошедшей ночи ранило не так сильно, как я боялась.
— Он меня удивляет, — призналась сестра. — Он не производит впечатление хитрого, даже коварного человека. В его духе было бы простое нападение. Даже яд для него слишком изощренный способ, а здесь он четко рассчитал уязвимые места… Бил по самому дорогому… Дар, любовь, телесная связь…
— Он, к сожалению, не один это придумал, — вздохнула я. — Его подстрекала Абира.
— Что? — воскликнула Гарима, резко отстранившись.
— Я видела его воспоминания.
— Как без ритуала?
— Я не задумывалась, как мне это удалось, — я пожала плечами. — Мне нужно было знать, я посмотрела. Он знал, что я видела. Сказал, что у меня любящая сестричка.
— О, небо, — выдохнула сестра.
Она не сомневалась в моих словах, а первое потрясение постепенно сменилось душевной болью. Предательство Передающей ранило Гариму, как и меня, очень сильно. В глазах сестры блестели слезы, губы дрожали, она закусила нижнюю, чтобы не плакать, но все равно не справилась с чувствами. Тяжело сев на кровать, Гарима разрыдалась. Я устроилась рядом и, обняв ее за плечи, молчала.
Сестра довольно быстро взяла себя в руки, вытерла слезы. А когда заговорила, ее голос звучал твердо и решительно.
— Нужно об этом поговорить с Императором. Абира — вдохновительница и соучастница сареха. Это должно быть наказано. Не знаю, как. Пусть сам решает.
— Богобоязненный тариец не накажет жрицу, — возразила я.
— В этом случае придется, — отрезала сестра. — Сегодня же сообщу Наблюдающим. Пусть Абира и не злоупотребила даром, но она предала сестру. Дальше жить с ней в одном доме и проводить ритуалы невозможно. Я сообщу им. Попрошу избавить нас от нее. Как можно скорей.
— Думаю, они уже знают…
Гарима вопросительно вскинула бровь и ждала пояснений.
— После случившегося я была в Храме. Кристалл манил меня. Когда я его коснулась, почувствовала, что он меня… читает, если можно так сказать, — признаваться в том, что остаток ночи пролежала в Храме, не стала.
— Я понимаю, о чем ты, — кивнула сестра. — Когда Наблюдающие приезжали за Ральхой, я проходила через подобное. Теперь я уверена, что Наблюдающие знают. Но все равно им сообщу. Так будет верней.
Абира не знала, что ее соучастие больше не тайна, и в то утро поразила лицемерием. Картинно всплескивала руками, выставляя напоказ свое мнимое сочувствие. Кляла сареха, которому в голову пришла мысль, что жрице можно причинить вред. Возмущалась его подлостью, тем, как втерся в доверие, как вскружил голову. Ласково журила за то, что я доверилась такому вспыльчивому и непредсказуемому мужчине. Говорила, время все расставит на места и научит разбираться в людях. Снова сочувствовала.
Я молчала, даже не встречалась с Передающей взглядом, позволяла ей все это выплеснуть. Мне происходящее было почти безразлично — микстура притупляла разум. Гарима тоже слушала, не перебивала, но я чувствовала злость, крепнущую в ней, ярость, усиливающуюся с каждым новым словом Абиры. Я ждала всплеска гнева и боялась его. Но Абира и в этот раз видела только себя, а потому не замечала надвигающейся бури.
— Мы знаем, что ты несколько раз встречалась с сарехом, — голос Гаримы прозвучал на удивление спокойно. — О чем вы разговаривали?
— Он спрашивал о Лаиссе, — по-прежнему сочувственно ответила Передающая. — У меня и в мыслях не было, что он так использует сведения!
Протянув руку, легко сжала мое запястье. Там синел кровоподтек, поэтому прикосновение причинило боль. Я вздрогнула и повернулась к Передающей. Она старательно изображала сопереживание, красивые губы изгибала участливая улыбка. Но не это в образе Абиры поразило меня больше всего.
— У тебя голубые глаза, — выдохнула я, не в силах отвести взгляд.
— Что? — она нахмурилась, недоуменно подняла брови.
— У тебя голубые глаза, — повторила я.
Она отшатнулась, схватила широкий нож и попыталась разглядеть в нем свое отражение. Но ее руки дрожали так сильно, что Абира только порезалась. С раздражением отбросив нож на стол, она всем телом повернулась к сестре.
— Гарима! — требовательно, с надрывом выкрикнула Абира. — Скажи, что это неправда!
— Великая услышала мои молитвы, — тихо ответила Доверенная. — У тебя действительно голубые глаза. Справедливая Маар лишила тебя дара.
— Справедливая? — завопила Абира, вскочив. — За что?
— За предательство, — все так же невозмутимо ответила Гарима. — Мы знаем, что это ты уговорила сареха мстить и научила, как это сделать.
— Она тебе сказала? — указав на меня пальцем, прошипела бывшая Передающая.
— И сарех признался, — кивнула сестра.
Лицо Абиры исказилось злобой до неузнаваемости. Такой взбешенной я ее в жизни не видела и теперь боялась. Не знала, на что она способна. Абира схватила со стола чашку и швырнула ее в меня. Я успела вскочить со стула и увернуться — тонкий фарфор со звоном разбился о колонну беседки.
— Ты нападаешь на жрицу! — крикнула Гарима, когда Абира схватила кувшин. — Не ухудшай своего положения!
Абира ответила ругательствами и все же запустила в меня кувшин. Я поймала его и отступила к выходу.
— Госпожа Абира! — в беседку вбежал начальник охраны. — Остановитесь!
Он ловко отбил рукой брошенную в Гариму чашку, оттеснил Абиру от стола.
— Будьте благоразумны! — увещевал господин Шиан.
— О себе думай! — огрызнулась она, пытаясь обойти его. — Как разговариваешь со жрицей?
— Ты больше не жрица, — громко возразила Гарима. Она встала, подошла ко мне, взяла за руку. — Великая лишила тебя дара.
— Нет! Нет! Врешь! — завопила Абира и попыталась пробиться к столу.
Господин Шиан схватил ее, крепко стиснул в руках. Абира бесновалась, старалась вырваться, но воин держал ее, как в тисках.
— Великая лишила ее дара? — перекрикивая визг, начальник охраны неприязненно морщился.
— Да. Ее глаза поменяли цвет, — обняв меня другой рукой, ответила Гарима. — У нас ведь две камеры, так?
Воин кивнул.
— Проводите ее в пустующую, — велела Гарима. — Потом передадим в городскую тюрьму и ее, и сареха.
— После его недавних откровений я сделаю это с особым удовольствием, — хищно усмехнулся господин Шиан.
— Я тоже, — тихо ответила сестра, но не думаю, что мужчина услышал это признание за бессильными рыданиями Абиры.
ГЛАВА 30
Гарима отвела меня в спальню, велела отдыхать.
— Я напишу Императору, попрошу о встрече сегодня же, — сказала сестра, поцеловала в лоб и ласково погладила по щеке. — Ты ни о чем не тревожься. Постарайся поспать.
