Во имя Абартона (СИ) - Иорданская Дарья Алексеевна (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
- Идемте, леди Мэб.
Женщина нагнала его на третьем или четвертом шаге и поймала за локоть. Спросила тихо, так, чтобы идущий впереди ректор не услышал:
- Что мы будем делать, если и зелье не поможет?
- Тогда Лили придется покинуть Абартон, а нам всем пережить этот скандал, - так же тихо ответил Реджинальд и пожал ее пальцы успокаивающе. - Не нужно переживать раньше времени, Мэб. Ставлю на Д“Или.
Глава тридцать шестая, в которой не помогает даже зелье правды
Как выяснилось спустя пару часов, поставив на любого из студентов Королевского колледжа, Реджинальд проиграл бы.
Немало раздосадованный звонком из столичной газеты, ректор немедленно вызвал профессора Барлони. Тот хоть и пытался робко высказаться против, в конце концов согласился приготовить свежее зелье правды и проконтролировать его прием. Также в своеобразную комиссию вошли профессор Оуэн, профессор Нилсом, двое кураторов Королевского колледжа и Реджинальд с Мэб. И начался утомительный допрос.
Первым принять зелье вызвался Миро, выпил его, не поморщившись — хотя снадобье было мерзким на вкус — спокойно ответил на вопросы, только веко слегка подергивалось, выдавая его напряжение, и вышел. Вторым пошел юный Дильшенди и тоже с легкостью выдержал испытание.
На самом деле, хоть и нельзя было соврать под воздействием зелья, правду все же можно было утаить, обойти тот или иной вопрос стороной, смолчать, или же просто сказать ту правду, которая выгодна тебе в данный момент. Но юные студенты были слишком неопытны для таких фокусов и слишком напуганы. То, что еще несколько часов назад было игрой, стало вдруг реальностью. Они нервничали, когда пили зелье, ерзали на жестком стуле, взгляд каждого второго беспокойно бегал по комнате. Те же, кому удавалось кое-как совладать с собой, каменели и застывали, уставившись в пространство и еле ворочая сведенными челюстями. Тот или иной грешок водился за каждым.
Как стало известно к вечеру, студенты Королевского Колледжа издевались над прочими учениками Абартона, играли на деньги, распивали спиртные напитки (большую часть которых проносил на территорию кампуса Миро, оказавшийся главным в Колледже специалистом по коктейлям), спали с обслуживающим персоналом, жителями городка и в некоторых случаях с сокурсниками. Это, последнее, давно уже не преследовалось по закону, но в целом не одобрялось, и оттого студенты особенно нервничали, выдавая свои маленькие интимные секреты.
К концу этого тяжелого дня у Мэб создалось ощущение, что это ее раздели донага, вымазали дегтем и, вываляв в перьях, в таком виде отправили бродить по округе. Хотелось незамедлительно принять ванну с травами, чтобы отмыться от чужих секретов.
И что самое обидное, все было впустую. Даже под действием зелья никто из студентов Королевского Колледжа не признался, что соблазнил Лили Шоу, заснял ее на фотокамеру, а затем ославил на весь Университет. Хотя бы в этом никто из них повинен не был. Это бы, казалось, должно было обрадовать ректора, но вместо этого вывело того из себя. Удалившись в свой кабинет, вон Грев спустя десять минут вернулся с размашисто написанным приказом. Проверять всех студентов старше восемнадцати лет. Всех, без малейшего исключения. Подобное решение обрадовать не могло уже никого.
- Ну и заварили ж мы кашу… - пробормотала Мэб, когда все разошлись, и они с Реджинальдом направились в сторону дома.
- Мы?
- Ты понял, что я хотела сказать.
Реджинальд пожал ее руку. Вопреки ожиданиям, желание шевельнулось крайне вяло, словно решило войти в ее положение. Мэб тряхнула головой и приняла решение.
- Лучше будет, если я переночую в лазарете и пригляжу за Лили.
- Да, наверное, - кивнул Реджинальд, оглядывая ее задумчиво. - Амулет на тебе?
Поразительно, как сексуально звучат некоторые вещи. Мэб подавила дрожь и вытащила из-за ворота платья кулон. Реджинальд коснулся его кончиками пальцев, и Мэб поняла, что всерьез сглазила свою удачу. Сейчас ей больше всего хотелось качнуться вперед, оказаться в крепких объятьях и целовать, целовать мужчину до умопомрачения. Магическая сила, которой Реджинальд насыщал амулет, будоражила нервы, отдавалась сладкой болью во всем теле, возбуждала, также как запах, теплое дыхание на лице, мягкий, бархатистый голос с раскатистым «р-р-р».
- Вот так, - Реджинальд выпустил амулет из пальцев и сделал шаг назад. Мэб потянулась за ним, не желая разрывать контакт, и, прежде, чем опомнилась, привстала на мысочки и впилась в губы мужчины почти грубым поцелуем. Спустя мгновение он уже сделался мягким, тягучим, соблазнительным, сплетением языков, дыхания с легким привкусом кофе и коньяка, который они выпили напоследок.
Первым опомнился Реджинальд. Иногда Мэб завидовала его рациональному уму и умению действовать в любой ситуации уверенно и… правильно, что ли. Он отстранился, удерживая ее за плечи, тряхнул головой и с шумом выдохнул.
- Иди. Лили нужна твоя помощь.
- Да, - Мэб облизнула припухшие губы. - Да…
Пройдя полдюжины шагов, она обернулась через плечо. Реджинальд стоял, сунув руки в карманы — такое за ним обычно не водилось — и смотрел ей вслед. Кажется, в полумраке, разгоняемом неяркими фонарями, блестели его глаза. Мэб заставила себя отвернуться и, твердо печатая каждый шаг, пойти в больницу.
Лили ее присутствие не требовалось. Как сказал доктор Льюис, девушка спала под действием лекарств и специальных чар, и это было сейчас наилучшее решение. Она просыпалась днем, посетовала одна из медицинских сестер, и проплакала целый час. Потом снова заснула, но и сейчас лицо ее было мокрым от слез.
Мэб подтащила к постели кресло, сбросила туфли и забралась в него с ногами. Обхватив колени и устроив на них подбородок, как в детстве, она застыла, разглядывая скорчившуюся под одеялом фигурку. Бедная Лили Шоу, жертва собственной глупости. Если бы она не поддалась на уговоры того студента, не оказалась бы сейчас в таком положении. Если бы она назвала имя… Да нет, это бы едва ли что-то дало. Словам Лили сейчас мало кто верил.
Профессора, входящие в своеобразный совет — карательный, как метко определила Дженезе Оуэн, и отчего-то стала Мэб еще более неприятна — перешептывались между собой. Обострившийся слух Мэб улавливал обрывки их разговоров. Лили по мнению большинства все равно была повинна в своем падении. Само слово это — падение — звучало необычайно высокопарно, а от того фальшиво, но это мало кого задевало. Это был факт. Лили Шоу сама виновата в своем падении, потому что поступила не так, как надлежит поступать девице ее положения. Зато, как встревал кто-то злоязыкий и неприятно осведомленный, девчонка действовала в точности, как ее шлюха-мать.
Мэб спустила ноги, подошвами ощутила холод пола, сквозняк, гуляющий по больничным коридорам.
- Леди Дерован, - шепотом позвал доктор Льюис, заглядывая в палату. – Вам постелят в соседней палате, если уж вы не хотите уходить.
Мэб покачала головой.
- Спасибо, я тут посижу.
Доктор шагнул в палату, бросил короткий взгляд на спящую Лили, а потом внимательно оглядел саму Мэб. Взгляд его вышел неодобрительным.
- Вы, леди Дерован, неважно выглядите. Никуда это не годится!
- Это все сессия, - соврала Мэб, которая в этом году уделяла экзаменам ничтожно мало времени и внимания.
- Это все ваше доброе сердце, - проворчал доктор. - Приятно видеть, что хотя бы кто-то в этом месте переживает за бедную мисс Шоу. Однако, если вы свалитесь с переутомлением, леди Дерован, то лишь прибавите мне работы. А ее и так хватает.
- Как там мальчики из Арии?
Льюис хмыкнул.
- Выписываются завтра. Их теперь будут украшать шрамы, но они, как известно, идут мужчинам.
- Особенно если подобрать подходящую историю, - хмыкнула ему в тон Мэб. - Не беспокойтесь, доктор, я поберегу себя. Готова пить самые противные ваши укрепляющие отвары, но с Лили все-таки посижу.
