Порочные (СИ) - Вольная Мира (лучшие книги TXT) 📗

— Может, он просто волновался, — меланхолично пожал волк плечами, убирая руки с мох плеч.

— Может, — кивнула, поднимаясь на ноги. — И спасибо тебе.

Я оглядела помещение, мысленно прикинула, сколько времени у меня в запасе, и захлопнула крышку ноутбука.

— Как тебе эта стая, Реми?

— Самое невероятное из того, что я видел, — серьезно ответил волк.

Он рассказал мне вчера, пока мы сидели на кухне, как именно парни Макклина знакомили его со стаей, что они совершенно отбитые, и что он не понимает, как вообще возможно сосуществование этих волков на одной территории, причем сосуществование продолжительное.

— Хочешь увидеть ее сердце? — спросила, стягивая с плеч халат.

— Я разве его не видел?

— Ты про Макклина? — спросила, уже подходя к двери.

— Да, — Джереми спешно выбирался из собственного халата.

— Макклин — мозг и яйца, — улыбнулась я, качая головой. — Сердце у этой стаи другое. И оно в городе, Реми. Едем?

— Едем, — не раздумывая кивнул волк.

Лицо оборотня вытянулось, стоило ему понять, возле какого именно здания я паркуюсь. Он даже немного подался вперед, всматриваясь в темную громаду перед собой, вызвав у меня этим самым улыбку.

— Эм, — протянул мужчина озадаченно, — я не понимаю…

— Макклин хозяин «Берлоги». На самом деле, он хозяин всего, что в этом здании. Бар, стейк-хаус и ресторан, — я отстегнула ремень, открыла дверь, выходя на улицу. Вокруг царил полумрак и уже почти весенняя прохлада, шумели кроны деревьев, воздух оставался все еще влажным после вчерашнего дождя.

— Но? — Джереми тоже вышел на улицу, рассматривал владения Конарда, перебегая взглядом с одного темного окна на другое, рассматривая вывеску.

— Но начиналось все именно с «Берлоги», с бара на первом этаже. Когда-то это место было почти притоном. Заплеванный пол, засранный сортир, проститутки и дальнобойщики. А потом появился Конард. Пойдем, — я потянула волка за руку к бару. — Теперь здесь всегда полно оборотней.

Стоило пересечь порог бара, как в нос ударили запахи стейков, бургеров и пива, инди-рок — из динамиков, звон стаканов, голоса и хохот, мягкий свет и, конечно, неизменные пишущие машинки в стеклянных коробах над баром.

— Эмили, детка, — махнул Джеймс огромной лапищей, перегнувшись через барную стойку. — Первое пиво за счет заведения! — он широко улыбался, серьга поблескивала в ухе то ли фальшивым, то ли настоящим бриллиантом.

— Я буду кофе, Джеймс, — не могла не ответить на улыбку. — И за стойкой нет места, так что мы, пожалуй, устроимся за столиком. Хочу фирменный стейк.

За стойкой и правда не оказалось свободных мест, впрочем, как всегда, в основном, сидели парни и девушки Макклина, но была и парочка городских. Орешки, пиво и трансляция Торонто Рэпортс против Никс. Матч перед открытием сезона, а ажиотаж как будто речь о финале и Лин готов забросит слэм-данк. Я никогда особенно не понимала возни вокруг спорта, но вместе с тем не зарядиться атмосферой невозможно.

— Я возьму нам напитки, — потянул свою руку из моей Реми, и я только сейчас поняла, что все это время продолжала удерживать волка.

Как первоклассника в первый день в школу отвезла.

Я завертела головой, нашла свободный столик и указала на него оборотню.

— У окна.

— Окей.

Все-таки, что ни говори, а вернуться домой, несмотря ни на что, чертовски приятно, этих волков видеть приятно, и стая… Наверное, Марк прав, наверное, я изначально была настроена против них, поэтому так отреагировала на тупицу Ленни. В конце концов, как будто раньше всяких идиоток не обламывала и не стояла перед очередным директором очередной школы, оправдываясь за бомбочку с краской в шкафчике или выдранный клок волос. Вот только Марк директором не был. Он все еще был тем засранцем, от которого мне напрочь выбивает все мысли. Упрямый, порывистый, иногда слишком резкий, честный до скрежета зубов, почти канонически правильный. Альфа.

Черт!

Я закрыла руками лицо, глубоко вдохнула несколько раз. А сейчас стало еще сложнее, господи, Бартон, почему ты вечно вляпываешься в не пойми что… Что теперь делать?

— Твой кофе, — заставил оторвать руки от лица Реми, ставя передо мной чашку и сам опускаясь напротив. — Что случилось, пока меня не было?

— Ничего, все в порядке, — покачала я головой, делая глоток. Кофе Джеймс всегда делал божественный.

— Почему тогда такое выражение лица? И куда делось твое хорошее настроение?

— Не бери в голову, Реми, — пожала плечами. — Просто… мысли разные…

— Может, я смогу помочь? — немного подался мужчина вперед. Взгляд вдруг стал мягким, серые глаза поблескивали в приглушенном свете ламп «Берлоги». Он не пытался взять меня за руку, не пытался приблизиться еще, нарушая при этом границы моего личного пространства, просто ждал ответ.

— Ты давно в центре, — начала я, — и ты любишь то, чем занимаешься, да? — я видела блеск в его глазах, когда он смотрел на Колдера, видела нетерпение и разочарование, когда он задавал ему вопросы, но в ответ получал лишь односложные реплики, видела, как внимательно он сверяет цифры. Он болел тем, что делал. Впрочем, как и все мы, но… мне почему-то важно было услышать подтверждение.

— Люблю, — кивнул Реми. — Знаешь, я считаю себя исключительным везунчиком. Мне повезло найти то, чем я готов заниматься всю жизнь, за что готов пожертвовать многим.

— Многим… — пальцы против воли принялись теребить салфетку, я закусила губу. Многим, но не всем… — Скажи, Реми, а ты бы пожертвовал своей… — слово с языка не желало срываться, будто застряло, и мне потребовалось какое-то время, чтобы все-таки произнести его вслух, — парой?

— Всем, кроме этого, — уверенно, не раздумывая, кивнул мужчина, а мне захотелось закатить глаза и выругаться. Оборотни… все настолько просто, что аж тошнит.

— Ты уверен?

— Да. Эмили, послушай, — он сделал глоток из своей чашки, тоже, как и я, взял себе кофе, — работа — это прекрасно, самореализация и прочая модная хрень — несомненно отличная штука, но… когда ты один. Один постоянно, на протяжении очень долгого времени, никакая работа этого не изменит, никакая работа не даст тебе того, что может дать пара.

— Работа не значит одиночество, — помотала я головой.

— Да неужели? — немного насмешливо, не без издевки спросил волк. — Скажи, ты счастлива? По-настоящему? Ты часто улыбаешься? Смеешься? Тебе хочется назад? Не в Эдмонтон и центр, а в свою квартиру?

— Я…

— И потом, — не дал договорить волк, наверное, даже к лучшему, потому что что сказать, я не знала. Я никогда не задумывалась об этом всерьез, просто не было времени, я просто работала и… работала, — зная тебя, никто не заставит тебя делать такой выбор. Почему вдруг такие мысли, Эм?

— А если его все-таки придется сделать?

— Я не могу решить за тебя и подсказать не могу.

— Для меня… Понимаешь, это как выбор между мозгом и сердцем, я не смогу прожить только с каким-то одним органом.

— Значит, живи с двумя, Эмили, — улыбнулся волк. — Всегда есть выход. Это все-таки из-за Колдера, да?

Я улыбнулась, стало вдруг смешно даже. Я и Колдер? Господи, да это как брата хотеть, причем младшего.

— Почему ты думаешь, что у меня что-то есть с Колдером?

— Потому что ты все бросила и приехала сюда, потому что впахиваешь, как одержимая, потому что задаешь такие вопросы, после визита с ним в больницу, — спокойно пожал Реми плечами. — Но все-таки изначально, потому что ты все бросила.

Том наконец-то поставил перед нами дымящиеся стейки, поэтому ответить я ничего не успела, но казалось, что Джереми и не нуждается в моем ответе, слишком сильно светилось в его глазах понимание.

— Так что между вами происходит? — спросил оборотень, прожевав первые несколько кусков.

— Ничего, — покачала головой, наслаждаясь стейком. Все-таки кто бы что ни говорил, а стейки в «Берлоге» — лучшие в городе, мясо чуть ли не дышало, таяло во рту. — Правда, — подняла я руки вверх, заметив скептический взгляд Роквела. — Мы просто друзья. Очень хорошие друзья. И если с Артом что-то случится, если я не смогу… — я не стала договаривать, просто покачала головой.