Заговор маски (СИ) - Костылева Ляля (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Что ж, мы пойдем, — мрачно бросил Аурвандил, метнув испепеляющий взгляд на пару на диване, впрочем, оставшийся незамеченным. Дроттины направились к двери, тогда как Маркус повернулся к Гориславе и сказал серьезно:
— Скажите мне для начала, моя милая йомфру, только прошу не лукавить, ибо это важно для дела. Есть ли сейчас на вас корсет?
Аурвандил задохнулся, развернулся было обратно, но Ингимар предусмотрительно схватил его за полу пиджака, рывком вытолкнул друга за пределы комнаты, вышел сам и закрыл дверь.
— А ну пусти меня! — зашипел алхимик. — Я сейчас этому любителю женского белья язык за такие вопросы вырву!
— Да успокойся ты, — тихо скомандовал Ингимар. — Ты же помнишь, в каких свободных одеждах сирены поют! Это для дыхания! А ты ничего ему не сделаешь!
Он бросил взгляд назад и скривился. В этот момент из кухни выскользнула сияющая Яролика с подносом, на котором стояли графин с водой и стаканы.
— Ой, извините, — она протиснулась мимо дроттинов. — Так здорово! Горя будет петь! А вы почему не остались послушать?
Не дожидаясь ответа, она быстро просочилась в гостиную и закрыла за собой дверь. Ингимар стиснул кулаки и глубоко выдохнул.
— Почему это я ничего не сделаю? — уже скорее удивленно, нежели рассерженно спросил Аурвандил.
— Во-первых, на, почитай! — Ингимар достал сложенное письмо из кармана и сунул другу, сам по-прежнему буравя взглядом дверь гостиной. — Он приближенный доминуса Целсуса. А для расследования нужно, чтобы галльский посол был на нашей стороне. И тебя никто не поблагодарит, если его помощник вылетит отсюда с переломанной челюстью!
— Вот же отродье Хели! — изрыгнул Аурвандил. — Вот почему он так нагло держится, будто неуязвимый! Проклятый галл! — он встряхнул головой, тяжело дыша, стараясь унять гнев. — А что во-вторых?
Из-за двери донесся смех девушек.
— Да, чтоб его Хель прибрала, — пробормотал Ингимар. — Сидит там, как хозяин, — он тряхнул головой. — Во-вторых…. Во-вторых, что ты так задергался? Ты же решил отказаться от любых поползновений в ее сторону. Может, Горислава скоро найдет кого-то, кто будет с полным правом снимать с нее корсет!
Аурвандил побледнел от ярости, резко развернулся к другу, сжав кулаки, и дернул рукой, точно намереваясь вцепиться ему в горло.
— Никогда этому не бывать! — сквозь зубы процедил он. — А ты еще раз о ней так отзовешься — и я не сдержусь!
Ингимар серьезно посмотрел на него.
— Ты же знаешь, я отношусь к ней с уважением. Извини, я не хотел ее оскорбить. Но и ты приди в себя. Если ты так отреагировал на простые занятия магией музыки, то что будет, если вдруг у нее появится поклонник? Самое время вылезти из подвала и показать девушке, что ты к ней чувствуешь.
Аурвандил отвернулся и закрыл глаза рукой:
— И ты меня прости, мой друг. Я… Не знаю, чего я на тебя собак спустил. Ты ни в чем не виноват.
— Все в порядке. А я прекрасно знаю, почему… — ответил Ингимар и неожиданно сжал кулаки. — Это мой папенька придумал хитрую схему. Ему же надо политических союзников задобрить. Ненавижу это осиное гнездо! Куда лучше на кладбище с ожившими покойниками!
Он насупился, прислушиваясь к шуму из гостиной.
Алхимик внимательно осмотрел его:
— Как у вас вчера все прошло, я не спросил, — осведомился он.
— Не знаю, — буркнул Ингимар и внезапно разозлился. — Я думал, что неплохо! Но судя по тому, как она кинулась к этому галлу, я, наверно, ошибся! Пойду в кабинет! — он быстро развернулся, намереваясь сбежать от разговора.
— Ты такой же дурак, как и я, — фыркнул алхимик, — грош цена твоим советам после этого.
— Да иди ты! — процедил Ингимар и, не оглядываясь, ушел в кабинет.
— Не к галлу она кинулась, — пробормотал Аурвандил, усаживаясь на банкетку и приготовившись ждать, и нахмурился. — А Горя только моей будет. Моей. И точка.
Занятие длилось около двух часов, в течение которых алхимик то сидел, прислушиваясь к пению, доносившемуся из-за закрытых дверей, то мерял шагами комнату, хмурясь всякий раз, когда слышался смех девушек, а это случалось нередко.
— Шут! Прислужник Локи! — шепотом ругался Аурвандил.
Наконец дверь раскрылась, и йомфру в сопровождении Маркуса вышли из гостиной.
— Тогда до послезавтра, Горислава, и не забывайте о правильном дыхании, — говорил галл.
— До послезавтра! Мы вам очень благодарны за помощь! — бесцеремонно встрял Аурвандил, — Яролика проводит вас, правда, йомфру?
Девушки переглянулись удивленно, Горислава растерянно улыбнулась учителю:
— Спасибо, Маркус, и до свидания!
— До скорого свидания, Горислава! — произнес тот и любезно поклонился алхимику. — Аурвандил!
Тот ответил кивком головы и, едва дождавшись, пока Яролика уведет гостя, повернулся к Гориславе:
— Я хотел…
Но та перебила его и, нахмурив брови, яростно зашептала:
— Как вы смеете так вести себя! Вы теперь на всех орать решили?
— Горислава, я… — попытался оправдаться Аурвандил, но снова был перебит:
— Маркус — вежливый и талантливый дроттин, а вы! Вы просто хам и грубиян!
— Но…
— И, между прочим, ничто, вы слышите, ничто не давало вам права и на меня вчера кричать! Да, я прислуга в этом доме, но у меня тоже есть чувство собственного достоинства!
— Я понимаю…
— Я была неправа, что взяла в руки тот портрет, и я сожалею, но такого отношения я все равно не заслужила! А Маркус тем более! Не хотите, чтоб я пению училась, так и скажите, но нечего срываться на безвинном человеке! — сгорала от гнева девушка.
Аурвандилу надоело пытаться вставить хоть слово, он сделал шаг вперед и взял девушку за плечи. Та изумленно и испуганно захлопала глазами и замолчала.
— Я и хотел извиниться! — выпалил он, пока решимость не вернулась к девушке. — И в качестве извинения я хотел бы пригласить вас на прогулку по Люнденвику. Что скажете?
— Но… а… я… когда? — растерянно выдохнула девушка.
— Прямо сейчас. У вас же выходной, верно? Идемте! — Аурвандил опустил глаза и добавил. — Позвольте исправить впечатление обо мне.
В голове Гориславы все смешалось, от обиды и гнева не осталось и следа. Она кивнула.
— Хорошо, я только возьму перчатки.
Аурвандил улыбнулся и отпустил ее. И она, не раздумывая, улыбнулась ему в ответ.
Спустя десять минут они вышли из дома и направились по лабиринту улиц в сторону центра города. Аурвандил вел девушку под руку, и гордость сквозила в каждом его движении. Горислава шла рядом с ним притихшая и с удивлением осознавала, что она сейчас очень счастлива. Она пыталась вспомнить, почему она должна стыдиться быть такой счастливой в данный момент, и не могла. Сирена отогнала неприятное ощущение чего-то забытого от себя и заговорила о том, что видела вокруг себя. Аурвандил с готовностью ответил, они погрузились в разговор и шли, не разбирая дороги. Горислава рассказала ему о своем детстве, об их деревне, о бабушке Всемиле. У торговца на улице алхимик купил ей яблоко в карамели, они уселись на лавочке в одном из скверов, и он, с нескрываемым удовольствием наблюдая, как она пытается расправиться с лакомством, проговорил:
— Мое детство очень отличалось от вашего, Горислава.
— Вы родились и выросли здесь, в Люнденвике? — с любопытством спросила девушка.
— Нет, — Аурвандил опустил глаза и улыбнулся, — я родился довольно далеко отсюда. На ферме неподалеку от небольшого городка. У моего отца было несколько полей, приносивших хороший урожай. Но я не любил природу, в отличие от моих братьев и вас, не носился с гиканьем по полям, не ходил на охоту и рыбалку.
— Вы были болезненным ребенком? — с сочувствием спросила Горислава.
Аурвандил горько усмехнулся:
— Вы рассуждаете, как мой отец. Ему это все тоже не нравилось. Нет, на самом деле я просто всегда предпочитал свежему воздуху и прогулкам чтение. Книги заменяли мне мир. Я мечтал вырваться с фермы. После того как отец отдал меня в академию, я больше не вернулся домой.
