Сменить мечту. История попаданки наоборот (СИ) - Штефан Елена (читать книги без .txt) 📗
Протертый супчик был съедобен, но не более. Видимо, в моем состоянии соль в принципе не положена. Но желудок отнесся к подношению благосклонно и я доела все. Процесс принятия пищи оказался утомительным, приятная сытая тяжесть расслабляла и мне захотелось поспать.
Два часа сна меня освежили, а проснулась я от неприятных ощущений. Оказывается, я навалилась во сне на рану и мне стало больновато. Вот такое вот наследие, да уж. Яркие и неоднозначные впечатления, подаренные гаджетами и тревожные мысли о будущем, смягченные сном, вылились в некоторое подобие плана действий. Мне следовало осторожно разузнать, откуда эта травма. А для этого мне нужна Ирина, которая, как оказалось, осведомлена о многих аспектах жизни моей предшественницы. Вот и получается, что выбора у меня нет, я должна ей открыться. И чем быстрей, тем лучше, а не выжидать условно-благоприятного случая. Как она это воспримет — непредсказуемо, ведь для нее — это утрата, я то ей единственную подругу не заменю при всем моем искреннем желании.
Ожидание рокового часа было бесконечным. Вера принесла ужин, опять нечто серое, которое называлось суфле и немного пахло мясом.
— Вам еще нельзя твердую пищу, ваш доктор настрого запретил. Он у вас ух, какой строгий! — Девушка присела на стул для посетителей и продолжала, — вам повезло с лечащим врачом, самый лучший хирург в городе! — Девушка восторженно закатила глаза. — Я тут услыхала, как он другому хирургу говорил, что когда вы никак от наркоза не просыпались, он уже готовился вас хоронить. А как вы очнулись, так готов каждый час бегать, чтобы посмотреть, как ваши швы заживают. Он говорил, — Вера доверительно понизила голос, — что ваша регенерация, это что-то магическое, что мол нет терпежа до утра ждать, так хочется на ваши анализы взглянуть. — Добродушная девушка говорила еще что-то хвалебное. Это было так мило, что губы сами складывались в улыбку.
Забавно, Вера говорит о магии, которой вокруг не наблюдалось, а я — маг, если о ней и вспоминала, то лишь изредко. Это было удивительно, ведь раньше я все время ощущала свою магическую слабость, это было сродни легкому недомоганию или усталости. Это следовало обдумать очень тщательно, но не сейчас. Сейчас мне предстоит выполнить смертельно рискованный трюк и без всякой магической страховки. Очень скоро я вручу свою судьбу в руки незнакомки. Хотя, если быть честной и называть вещи своими именами — всучу, а не вручу. Но остальные варианты еще хуже. Если Ирина окажется милосердной, она поможет сделать мне первые шаги в новом мире в качестве Елизаветы, а если нет, то остается только уповать на опеку вредоно…, то есть светоносной девы.
Зашел доктор, осмотрел мой шов, восхищенно поцокал языком, потеребил в раздумье нижнюю губу и предложил мне потихонечку встать. С профессиональной ловкостью он помог мне спустить ноги с кровати, потом, подхватив меня под локти, поднял на ноги. Ничего, стою, поймала равновесие и стою, доктор аккуратненько отпустил мои руки и больше меня не контролировал.
— Как устанете, скажите Елизавета Андреевна. — я видела, что за мной наблюдают внимательные глаза.
Организм, как только принял вертикальное положение, вдруг вспомнил о естественных нуждах и напомнил о себе так, что об усталости речи быть не могло. Доктор оказался опытным и как-то догадался о моей проблеме. Наверное, по участившимся дыханию. Рослому мужчине не составило труда дотянуться до кнопки вызова. Передав меня в заботливые руки сиделки, он удалился.
Туалетная комната скрывалась за той маленькой дверью, которая до этого меня как-то не заинтересовала. Еее обстановка ничем меня не удивила, все было узнаваемо. Несколько непривычные глазу формы, просто и без затей. Но главное не это, главное то, что я дошла сюда сама! Конечно, я крепко опиралась на руку санитарочки, а потом приняла ее помощь с пижамой, но я смогла умыться и вымыть руки.
А еще я увидела себя в зеркале. Ничего общего с цветущей женщиной на изображениях в планшете. Бледная до синевы, только темные брови изломанной дугой разлетаются к вискам. Миндалевидные глаза были ввалившимися, а крупный рот обметало сухостью. Я попробовала попить из-под крана, но тут же выплюнула неприятную на вкус воду. Сиделка жалостливо бормотала, что мол бедняжке наркозом голову совсем повредило, это ж надо — воду из-под крана пить! Возвращение в кровать далось мне с куда большим трудом. Воду мне достали из тумбочки, опять в забавной бутылочке.
По предыдушему опыту предполагалось, что на ночь мне опять поставят капельницу, но произошло то, к чему я была совершенно не готова. Медсестра пришла с предметом, который я с затруднениями опознала, как шприц. В целительской практике моего мира ничего подобного не было и я никак не могла сообразить, что от меня требуется. Медсестра, раздражаясь, соблаговолила пояснить. Наконец-то все закончилось и недовольная медсестра удалилась, бормоча, что-то про не в меру здоровых пациентах, которые шприца не видывали. На то, чтобы прийти в себя понадобилось некоторое время. Все-таки требование “обнажить ягодицу” меня преизрядно шокировало. Получать инъекции мне совершенно не понравилось, да и привычка верить только знакомым зельям от проверенных зельеваров требовала все проконтролировать, но тут я была совсем беспомощна.
Часть 7
Предаться девичьим страданиям из-за странностей местного целительства и неуверенности в завтрашнем дне мне не довелось, пришла Ирина. Пришлось быстро брать себя в руки. Уставшая женщина с раздражением плюхнула кожаную сумку с какими-то папками в изножье кровати, тяжело опустилась на стул и пожаловалась:
— Предварительные слушания порой такие длинные, — она вытянула ноги расслабляясь, а потом, вдруг резко подхватилась и придвинувшись поближе, спросила, — а ты тут как день провела? Мне сказали ты вставала. Доктор вторые сутки домой не уходит, все твоей регенерацией любуется. Поверить не может, что ты день без обезболивания продержалась, и еще сказал, что так не бывает.
Ирина с надеждой и каким-то азартом вглядывалась в мое лицо. Что она хотела там найти? Да понятно, что — свою подругу единственную, которой я вот-вот ее лишу.
Весь день, порой подспудно, а порой осознанно готовилась к этому разговору, но глядя в эти усталые глаза, в которых светилась искренняя заинтересованность, отчаянно трусила. Пришлось подавлять свое малодушное я, которое ныло “пожалей усталую женщину, давай не будем сейчас ее мучить, а?” По горькому опыту я знала, что никогда не нужно откладывать плохое на потом. Никогда! Потому что пока я трушу и тяну время, плохое все разрастается и разрастается. Это я поняла еще в детстве, семья моего отца доступно и многократно объяснила.
— Лизка, ты почему молчишь? Я от тебя пяти фраз не слышала, с тех пор как ты очнулась!
— Ирина, послушай меня внимательно, — шаг в бездну заставил покрыться липким потом, зря она меня перебила…
— Лизка, ты меня Ириной только в официальной обстановке зовешь, не пугай, пожалуйста!
Чуткая она, эта Елизаветина подруга, трудно не заметить, как женщина подобралась, как тверже стали губы, как сосредоточился на моем лице внимательный взгляд. Говорить стало еще сложнее, не выдержав напряжения, я выпалила:
— Я — не Елизавета. Елизавета сейчас в моем теле в другом мире. Ирина, не отмахивайся от моих слов, — затараторила я сглатывая звуки, — ты вправе не верить, но я не лгу и не разыгрываю. И не сошла с ума, — слова вылетали быстро, сумбурно и неубедительно, вся моя внутренняя подготовка осыпалась прахом, разбилась о колючее недоумение собеседницы. После судорожного вздоха удалось продолжить, — если я правильно поняла, когда соглашалась на этот обмен, то Елизавета пострадала необратимо, и, насколько я разобралась в ситуации, выжить она была не должна. Вместо нее выжила я, а она получила мое здоровое тело, и пусть маленький, но дар. А наличие дара, это залог долголетия, — заготовленная речь, повина которой была благополучно забыта, иссякла.
— Какой дар? — голос Ирины был сух и бесцветен, кто бы осмелился осудить ее, только пожалеть. Такая горькая новость.
