Небеса в огне (СИ) - Эльденберт Марина (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Кто-то из ассистенток (кажется, со стороны Гроу), судорожно вздохнул. Я же вцепилась в Рихта, прямо в его руку повыше локтя и с милой улыбкой обернулась на остальных:
— Мы на минуточку.
Режиссерский прищур впаялся в меня раскаленной печатью, но я уже поволокла Паршеррда в сторону гримерных. Точнее, он шел сам, и со стороны, наверное, это вообще смотрелось как то, что мы мило удаляемся под ручку, но ничего милого в этом не было. Больше всего на свете мне сейчас хотелось треснуть его букетом по голове, и пусть это не совсем обычная реакция на аррензии, мне было плевать. Я не была так зла с того момента, как он заявил мне «Привет, Танни», — и оставил целоваться с дверью павильона.
— Ты что творишь?! — выдохнула ему в лицо, стоило нам свернуть к гримерным, к уютному диванчику и кулеру с водой, рядом с которыми в свое время произошел наш эпичный разговор с Мелорой.
— Я не откажусь от тебя, Танни.
— Рихт, твою… драконью сущность! Мы же все выяснили!
— Не все, — он швырнул букет в сторону, и тот жалобно хрустнул слоями обертки. — Тебе ничего не светит рядом с Гроу, ничего хорошего, Танни, и я не собираюсь тебя ему отдавать.
От такого заявления я очешуела окончательно.
— А может я сама буду решать, что мне светит и с кем?
— Решать ты, конечно, можешь что угодно, — глаза его сверкнули темным огнем: ну чисто Даармархский, особенно в сейчас, в гриме. — И на твои решения я не претендую, но я не собираюсь смотреть на то, как он делает тебе больно.
— А, то есть тебе можно делать мне больно, а ему нет?
Рихт плотно сжал губы.
— Ты мне это до конца жизни будешь вспоминать?
— До конца жизни — это слишком долго, Рихт, — я зацепилась взглядом за лежащий на полу букет, и мне почему-то стало дико его жаль.
Наклонившись, подхватила цветы, которые вообще были ни при чем. Огненные лепестки раскрылись, аррензии благоухали так, что у меня кружилась голова. Некстати вспомнилось, как Рэйнар завалил нашу квартиру аррензиями (чешуя его знает, сколько их там было), но они стояли повсюду. Мне пришлось вытащить все вазы, тазики, ведра и прочую утварь, имеющуюся в наличии, чтобы поставить их в воду. Море цветов — это про тот случай, несмотря на позднюю осень я открыла все окна, чтобы было чем дышать, но Марр все равно чихал. А мне никто не дарил цветов. Точнее, не дарил до этой минуты.
— Танни, — Рихт шагнул ближе. — Я понимаю, как я накосячил, и я… ну не могу я отмотать время назад и все исправить. Я просто хочу быть с тобой, понимаешь? И если тебе нужно время, чтобы это понять, я буду ждать. Буду ждать, сколько потребуется…
— Ждун отсохнет, — рычащий голос Гроу ворвался в его слова раньше, чем Рихт успел закончить.
— По-моему, тебя это не касается, Джерман, — прорычал Рихт в тон ему.
— А по-моему, касается. Ты сейчас говоришь с моей девчонкой.
Прилетели.
— Это правда, Танни? — Рихт внимательно на меня посмотрел.
Испытывая смутно желание треснуть цветами сначала одного, потом другого, и до кучи себя, я покачала головой.
— Нет.
— Нет? — Гроу недобро прищурился.
— Не помню, чтобы ты меня о чем-то спрашивал!
Цветы вырвали из моих рук и повторно швырнули на пол. Там снова что-то хрустнуло, а Гроу шагнул к Рихту:
— Я, наверное, неясно выразился в Ортахарне, Паршеррд. Держись от нее подальше.
— В моем контракте ничего такого нет, Джерман.
— В ее есть, — режиссер жестко улыбнулся. — Сунешься к ней еще раз в широко-показательном жесте — Ладэ получит штраф. Что там на этот счет прописано в лархаррском кодексе мужской чести?
У Рихта снова сверкнули глаза: видно было, что он с трудом сдерживается.
— Что бы там ни было прописано, Джерман, ты с этим явно не знаком.
— И не собираюсь знакомиться. Ты сейчас саботируешь съемки — это первое, и второе — подставляешь ее, — в меня ткнули пальцем, как в кулер с тумбочкой. Хотя сдается мне, у кулера с тумбочкой в глазах Гроу и то больше авторитета, чем у меня. Потому что именно так обо мне сейчас и говорили, как если бы я была собственностью «Гранд Пикчерз» и внештатный сотрудник попытался меня спереть.
Да не пошли бы вы!
Я развернулась и вылетела в коридор, оставив двух драконов (одного половинчатого, другого фальшивого) разбираться самих. Впрочем, судя по шагам, Гроу посчитал разборки излишними. С Рихтом.
— Стой, Ладэ.
Ага, щас.
— Я сказал, остановись.
Он перехватил меня за локоть раньше, чем я успела свернуть на площадку.
— А я говорю — идите в зад, ваше режиссерство, — процедила ему в лицо. — Я вам не трофей и не переходящий приз, чтобы решать за меня!
— Ошибаешься. В процессе съемок за тебя решаю именно я, Ладэ, и сейчас ты тратишь рабочее время.
В процессе съемок?! Рабочее время?! Замечательно!
— Да ну?! С чего бы Рихта не пустили ко мне, когда я болела? Тогда мы вроде были не в процессе съемок.
— С того, что Паршеррду нечего делать в моем номере.
— Да не вопрос, — я дернула локоть, но тщетно, захваты у режиссера знатные. — Только тогда в твоем номере была я, и спросить меня ты забыл.
В темные глаза ворвался зеленый огонь.
— О чем? Твое эпичное появление с Паршеррдом в Ортахарне и так прошло мимо исключительно потому, что у всех головы были забиты драконами.
— Твоя эпичная драка с Паршеррдом в Ортахарне прошла мимо исключительно потому, что у всех головы были забиты драконами! — рявкнула я.
Огонь взметнулся вихрем, кожу полоснуло льдом.
— Увидела цветочки, и все, сопли до пола, улыбка до ушей? — поинтересовался Гроу.
Че-го?!
— Представь себе, некоторые в отличие от тебя умеют ухаживать! — хмыкнула я.
Глаза полыхнули, как неисправный софтбокс, а от пальцев по руке разве что ледяные стрелки не побежали.
— Если желаешь углубить свое с ним знакомство, сделаешь это после того, как закончатся съемки. Если дождешься и не сдохнешь со скуки на первом свидании.
— Если подыхать со скуки — значит просто сходить в аквапарк, а не лететь в воду, сверкая задницей — то нет, не подохну! — прорычала я. — И кстати, сейчас именно ты тратишь рабочее время.
Это, похоже, сработало, потому что хватка ослабла.
Я рванулась и направилась туда, откуда по сути, вообще не стоило уходить, то есть на съемочную площадку.
Рабочее время — значит, рабочее время.
В процессе съемок — значит, в процессе съемок!
«Ладэ получит штраф».
Да засунь его себе в задницу и контрактом затрамбуй, хрен чешуйчатый!
С этой мыслью я вылетела из коридора, чтобы наткнуться на убийственный взгляд Гайера.
Рядом с бывшим исполнительным продюсером, а ныне исполняющим обязанности генерального менеджера стоял какой-то мужик. Ростом с Рихта, но телосложения куда более худосочного; темноволосый, с широким носом и раскосыми глазами.
— Почему я абсолютно не удивлен, что в очередной раз прихожу на съемочную площадку и вижу, что никто не работает? — поинтересовался Гайер, глядя сквозь меня. На кого, наверное, уточнять не надо.
— Ты уверен, что сможешь заниматься своими непосредственными обязанностями, если постоянно будешь бегать на съемочную площадку? — недобро поинтересовался Гроу, направляясь к нам.
Впрочем, направился не только он: два застывших чуть поодаль бугая тенями выросли из-за спины хлипкого Гайера. Они недвусмысленно намекали на то, что если кто-то рискнет прикоснуться к неприкасаемой туше, то будет иметь дело с ними. Видимо, Гроу тоже это понял, потому что на губах режиссера возникла саркастическая ухмылка, из-за чего Гайер плотно сжал губы, невыразительно-сухое лицо исказилось от ярости.
— Не в твоих интересах мне дерзить, Джерман. Ты знаешь, что решил Совет директоров.
— О, так вас можно поздравить?
Я не сразу поняла, что эти слова сорвались с моих губ, а когда поняла, Гайер уже повернулся ко мне.
— Кстати, о вас, эсса Ладэ. Вы, не имея актерского образования, находитесь на съемочной площадке только милостью Джермана Гроу и благодаря своему умению вихлять задницей…
