Женитьба и другие злоключения принца Кармаэля. Книга 1 (СИ) - Этери Анна (версия книг .TXT) 📗
— Ну разумеется! — пришел в благодушное настроение принц. — Откуда бы вам о нем знать. Оно скрыто от посторонних.
— А ты, значит, не посторонний.
— Не совсем, просто я кое-что могу.
— И что ты можешь?
— Чувствовать природную магию. А если магия сильна, она ощущается и на расстоянии.
— Это место силы? — указал я пальцем в землю. Я ничего не чувствовал, разве что покалывание в боку, обозначающее, что рядом течет кэшнаирская кровь.
— Оно самое, — самодовольно сложил руки на груди Эсмирато; его перстень светился.
— Что это?
Он опустил взгляд и, выругавшись, спрятал руку подмышку.
— Всего лишь кольцо.
— А за спиной что? — не отставал я.
Сощурившись, он уставился в упор, словно стараясь определить, удастся ли меня провести. Я вопросительно приподнял бровь, вглядываясь в его оценивающие глаза.
— Цветок, — оповестил округу скучающим голосом Венди, подкравшийся со стороны, пока я проворачивал отвлекающий маневр. — Всего-то… Зачем тебе цветок?
Эсмирато неожиданно покраснел и отступил со своего караульного поста.
— Зачем ему цветок? — не дождавшись ответа, адресовал Венди вопрос мне.
Я тоже промолчал, невольно залюбовавшись красотой необыкновенного экземпляра местной фауны. Фиолетовые, переходящие в синь лепестки светились, храня в сердцевине золотистые тычинки. Цветок издавал однотонный звук, от которого клонило в сон.
— Если это все, то мы возвращаемся, — подавил я зевок — никогда в особенности не любил внеплановые пробежки впотьмах по лесу.
— Вас сюда никто и не тащил, — огрызнулся кэшнаирец.
— В самом деле? — вступился Венди. — У Кармаэля лошадь пропала!
Вот, кстати, да!
— Сам виноват! Удержать не смог, — резюмировал этот выскочка.
— Кто ж знает, как ее удержать! Инструкция к подарку не прилагалась! — уже орал Венди.
— Инструкция? — снисходительно ухмыльнулся темный. — Может вам еще и план по захвату Кэшнаирской Империи предоставить?
— Было бы неплохо!
Мои талахари злобно уставились друг на друга.
— Что мне сделать, чтобы удержать Халцедона? — спросил я, опасаясь как бы простая перебранка не переросла в обвинение в политическом заговоре против известной империи, потому как Вендиан Лириканто, обладая определенными территориальными владениями и будучи герцогом, имел голос в Совете, тем самым являясь в какой-то степени официальным представителем саразийского государства. И бросая заявление в лицо одному из правящей династии Кэшнаира о том, что неплохо бы, в обход маячащему на горизонте мирному договору, разрешить военный конфликт в одностороннем порядке и вовсе не в пользу Астарты, был риск поставить собственную империю в неудобное положение. И не только империю. Я уже чувствовал себя дураком, выслушав от Венди подобный намек. Здесь не до шуток!
Злость в глазах Эсмирато поостыла.
— Вначале надо найти коня, а потом приручить. И тут я не помощник. Не люблю сумеречных, с ними много возни. Но ты, говорят, с детства о них грезишь.
С детства? Ну ничего не утаишь!
— А хоть бы и так, то что?
— Ладно, может, и помогу.
— С него помощник, что из амбарной крысы, помогающей зерно стеречь, — шепнул мне на ухо Венди.
Эсмирато не услышал, продолжая покровительственно улыбаться, что мне совсем не понравилось. Но что с него взять, если с младых ногтей его учили, что Кэшнаир центр мира, и жители других стран должны раболепствовать перед кэшнаирцами. Так о них написано в книге «История Кэшнаира».
— До рассвета ты его найти не пытайся, все равно не увидишь, даже если он будет в лицо тебе дышать.
— Мне что спокойно спать ложиться, оставив Халцедона одного блуждать по лесу?
— Сам же сказал, тут безопасно — что с ним случится?
И то верно, район самый что ни на есть благополучный. Я развернулся, собираясь было вернуться на место стоянки, но наткнулся на придирчивый взгляд Венди, направленный не на меня.
— Остается открытым вопрос: отчего это наш кэшнаирский принц постоянно что-то скрывает? Уж не замыслил ли что за нашими спинами? В талахари превыше всего ценится открытость и кристальная честность!
— Да ну! — усомнился Эсмирато, окинув сказавшего пренебрежительным взглядом.
Лицо Венди покраснело от гнева.
— Здесь тебе не Кэшнаир! — схватился он за нож… вернее, хотел, но пояс с ножами остался на стоянке.
— Какая незадача. К твоему счастью. Ведь поднимать оружие против…
— Да это я уже слышал! — окрысился Венди. — Но здесь, как я уже сказал, не Кэшнаир! И тут ты не принц! — Эсмирато открыл рот. — А талахари! Защитник принца Кармаэля! Его страж! Охранитель! Тот, кто без раздумий пожертвует ради него своей жизнью, если в том возникнет нужда! И если ослушаешься или пренебрежешь своими обязанностями, на тебя ляжет великий позор!
— Он давно такой? — спросил меня Эсмирато.
— Ну в чем-то он прав. — Если не во всем. — Тебе разве не растолковали твои обязанности? — Судя по равнодушной физиономии темного, ему было как-то наплевать, что и кому он должен. Подозрительно. Ему что-то пообещали за согласие идти со мной, или у него есть какая-то миссия? Или… и то, и другое? Венди, конечно, иной раз языком чешет почем зря, но и в его голове рождаются светлые мысли.
Когда же он остервенело схватил принца за лацканы камзола, насчет светлых мыслей я передумал. Однако Эсмирато удивил. Вместо контратаки, он возложил руку на чело напавшего, как обычно делают служители Лагаса, благословляя. Венди пораженно замер.
— Так и думал — пусто.
— Убери граблю! — отмахнулся пришедший в себя. — У кого это пусто?
— Не беспокойся, я не о твоей черепушке. Хотя и о ней так можно сказать.
— Я тебе сейчас покажу, что можно, — сжал друг кулак, явно собираясь ознакомить оный с лицом голубых кровей.
Как с цепи сорвался, ей-богу!
Эсмирато плавно скользнул в сторону, и этот дурень, Венди, махнув кулаком в пустоту, завалился и угодил прямо на грядку… в смысле клумбу, где расточал сияние волшебный цветок.
— Пусто, — обратился ко мне принц. — На нем нет защиты. У вас что, нет защиты? Ну от всякого там колдовства, — немного смутился он.
Ага, он хотел сказать черного.
— У нас как-то «всякое там» колдовство не практикуют. А если практикуют — уже не практикуют, понятно?
Эсмирато захлопнул рот. Видно, так ему переварить было легче. И все же не смолчал:
— Он отмечен. Я чувствую на нем проклятье.
— В самом деле? — приподнял я бровь.
— Чего ты на меня так смотришь?
А того. Если вспомнить, кто черным колдовством занимается…
— Это все, что я могу сказать, — на всякий случай уточнил Эсмирато.
— Чего ж так?
— Кольцо… Через него большего не почувствуешь. Наложение поверхностное, легкое как дуновение ветерка или неуловимый аромат. Не на всех бы и подействовало, разве что на недалеких умом… — Вскрикнув, он повалился к последним, повергнутый предательской подножкой¬.
Пока мои талахари барахтались на клумбе, выясняя, кто дольше сможет прожить без воздуха, я отошел назад — мало ли, вдруг дурь заразна?
К счастью, возня длилась недолго.
— Я тебе это еще припомню, ты поднял руку… — завел Эсмирато старую песню.
— И не только руку, — вспомнил Венди, как напоследок пихнул принца ногой.
— Так это место своего рода святыня? — отвлек я кэшнаирца, опасаясь, как бы потасовка не возобновилась — еще на стоянку возвращаться, а рано утром в путь; надо бы выспаться.
— Своего рода.
— И ты вроде как на поклонение пришел?
— Вроде как.
Да, легче шпагу проглотить, чем получить от него ответы.
— Так мы можем идти обратно?
— Можем.
Прекрасно! А-то не хотелось бы прямо тут и заночевать.
— Не можем! — возопил Венди, и его испуганный голос мне сразу не понравился. Хотя друг в последнее время был уж очень нервным. — С цветком что-то происходит. Он как будто бы… как будто бы…
— …отвалился, — склонился над клумбой Эсмирато. — Цветок отвалился. — Он выпрямился и недоуменно уставился на меня.
