Запутанное течение (ЛП) - Хупер Карен Аманда (электронная книга TXT) 📗
— Заслужил? Что я заслужил? Я поклялся защищать Яру. Я обещал ее матери, что уберегу ее от мучительного будущего. Я нарушил эту клятву. Я собственноручно сделал ее более несчастной, чем она была когда-либо.
Он встал рядом.
— Она несчастна, потому что не может быть рядом с тобой.
— Она уже знает? Панго рассказал ей план Селки?
Щеки Дельмара поникли, когда он громко выдохнул.
— Он хотел подождать, пока она не покажет хоть какие-нибудь улучшения. Она слишком нестабильна в эмоциональном плане. Он беспокоится, что, рассказав ей, он доведет ее до крайности. Фиалки согласны.
Я кивнул.
— Трейган, Фиалки колеблются в своей вере. Через два дня, если Яра не будет готова выполнить свою часть, тогда…, - кожа Дельмара замелькала оттенками зеленого. Он редко показывал свою печаль.
— Что? Что потом?
— Они вернут ее Селки.
— Нет! Как они могли на это согласиться? Это же варварство!
— Они не знают, что еще делать. Они обезумели.
Мое сердце заколотилось. Все мои метки змеями извивались по моей коже. Кожа стала темно-серой.
— Они не могут этого сделать!
— Ты сказал, как хочешь поступить, и я не остановлюсь ни перед чем, пока это не произойдет.
— Мне нужно увидеть Яру. Мне придется убедить ее, что наш путь — самый правильный.
— Когда?
— Сейчас.
— Дай мне несколько часов. Я выясню, кто охраняет Панго, и дам сигнал. Я не хочу бороться с кем-либо из наших, если нам это без надобности. Ты можешь потерять контроль.
— Нет. То есть. Конечно, — я не мог ясно соображать. Жизнь Яры висела на волоске, и мне придется подождать несколько часов перед тем, как я смогу сделать что-то, чтобы защитить ее. — Дельмар, Селки не могут приближаться к ней. Мне все равно, если нам придется бежать, пока не наступит День Троицы Восемнадцатилетних.
— Я позабочусь о месте, где вы сможете спрятаться, на случай, если до этого дойдет.
Я обнял его.
— Ты рискуешь всем, помогая мне. Не знаю, как благодарить тебя.
— Хочешь отблагодарить? — он сжал мои плечи. — Люби ее, Трейган. И позволь ей любить тебя. Помни слова Коралин: Люби, пока любовь не убьет тебя, потому что нет ничего, кроме нее, за что стоит умереть.
Болезнь сделала мою связь с матерью сильнее.
Я не могла сказать Панго. Я хотела, но он бы подумал, что я сошла с ума, если бы сказала, что нарочно делаю себе хуже, чтобы снова и снова видеть призрак моей мамы. Я убедила его, что извожу себя из-за депрессии. Никто мне поверил бы мне, если бы я сказала правду. Никто, кроме дяди Ллойда.
Я продолжала надеяться на то, чтобы увидеть маму снова, как я это сделала на пристани. Она выглядела, как белый шар света, но я знала, это была она. Она пыталась мне что-то сказать, но я испытала слишком сильную боль, чтобы понять ее.
Два дня назад, воспоминание о другом времени, когда я увидела ее призрак, вернулось ко мне. Несколько лет назад, когда я болела пневмонией, я видела ее в больнице. Я сказала об этом дяде Ллойду, а он ответил, что я не сумасшедшая. Он верил, что ангелы-хранители витают рядом, чтобы помогать нам, и что связь с другими душами возможна. Возможно, моя мама могла помочь мне и Трейгану.
Панго отказывался раскрывать мне план Селки до тех пор, пока я не начну есть. Все, что он мог сказать, это то, что он не сработает. Моя мама была сиреной, вступившей в связь с горгоной. Что если она знала что-то, что не знают остальные? Что если она могла помочь?
Бассейн для отдыха у Панго был более уединенным, чем у Коралин. Он и Меррик были далеко, чтобы что-то услышать, поэтому я закрыла дверь в комнату. Тучи закрыли луну. Сквозь окно не проходило и лучика света. Я села на край бассейна и погрузила ноги в холодную, жидкую темноту.
Моя голова раскалывалась уже несколько дней, а живот так сильно болел от голода, что меня тошнило. Мои мышцы трясло от усталости. Но если бы у мамы были ответы на мои вопросы, то все это стоило бы страданий.
— Мам, — шептала я. — Ты здесь? — я сидела очень тихо, искоса смотря на темную воду и наблюдая за вспышками света и за тем, как он качается по волнам. Я ждала, что от ее появления у меня начнет щипать кожу. А потом я что-то заметила. Сначала это выглядело, как белое, каменное свечение на дне бассейна, хотя я знала, что каменная линия была сделана из черных и коричневых камней. Поэтому я наклонилась ближе, часто моргая, пытаясь не обращать внимания на головную боль. Я сосредоточилась на белом расплывшемся пятне в воде.
Мутное пятно становилось больше, плывя в мою сторону, пульсируя и изгибаясь. Из него появились туманные очертания лица. Я чувствовала такую слабость, что едва могла держать голову, но я наклонилась ближе. Мое лицо было в нескольких дюймах от воды, а пальцы крепко вцепились в край бассейна.
Голос моей мамы разливался по моей больной голове.
Мне казалось, будто в моих ушах вата. Большинство ее слов были слабым шепотом, который я не могла разобрать, но я уловила несколько слов.
Правда… секрет… посетить… сирены… кровь… умереть.
— Умереть? — лишь это слово вырвало меня из сосредоточенного состояния. — Кто умрет?
Облачко растворилось. Шепот прекратился.
— Мама, пожалуйста, не уходи.
В окно надо мной врезалась белая птица. Она билась о стекло снова и снова. Он громкого шума мне казалось, будто моя голова разрывается. Резкая боль ударила в виски.
Я потянулась до того места, где исчез свет, и упала вперед, расплескав воду. Я была слишком слаба, чтобы плыть. Мои глаза закрылись, как только я погрузилась на дно бассейна. Я тянулась за мамой, хватаясь за способ спасти Трейгана, но ни того, ни другого не нашла.
На самом деле, я никогда не падала в обморок.
Мое тело начало неметь, а разум затуманился, когда вокруг меня начало что-то происходить, но я помнила какие-то кусочки и отрывки: Панго достал меня из бассейна, завернул в полотенце, а затем опустил на кровать. Один раз я увидела Меррика, он шевелил губами, говоря что-то, но я не слышала его. Я помню запах спирта, укол в руку, затем, в итоге, взгляд сосредоточился на потолке из деревянных балок.
Я долго смотрела на них, думая о том, что нужно двигаться или хоть что-нибудь делать, что угодно, но я не могла. Я не могла открыть глаза, но и уснуть тоже не удавалось.
Долгое время мой мир состоял только из того, что я видела, закрыв глаза. Я не заметила, что все было мерцающего золотого оттенка. Не могла вспомнить, что видела, когда закрыла глаза, будучи человеком, но оно точно не было таким ярким и сверкающим.
Я заставила себя открыть глаза и снова посмотрела на дощатый потолок.
Затем я закрыла веки.
Потолок.
Веки.
Снова и снова, кое-что не изменилось: потолок, веки, Панго.
Я держала глаза открытыми, и он улыбнулся.
— Вот и она. Добро пожаловать обратно в Оз, Леди Дороти. Мы по вам скучали.
Мой живот больше не болел. Я села, а мышцы не казались размякшими. Панго поправил подушку позади меня. Я лежала на его кровати с катетером в руке. Рядом со мной на трехзубчатом торшере висел пакетик с жидкостью.
Я чувствовала себя намного лучше.
Бред.
— Хорошо, что ты русалка, — поддразнивал Панго. — Иначе ты бы утонула в том бассейне. Предполагалось, что ты останешься лицом кверху, понимаешь? Будешь находиться лицом вниз, кожа обвиснет.
— Яра, как ты себя чувствуешь? — спросил Меррик, сидя с другой стороны от меня.
— Лучше, — они все испортили. Я сделала сильные успехи, ослабляя себя и налаживая связь с мамой, а они все испортили, накачав чудесным соком.
Панго положил на меня руку.
— Пожалуйста, скажи, что это была не попытка суицида. Жалость к себе не в моде.
— Я не самоубийца.
— Тогда почему довела себя до такого? Ты и моя сестра, мое слабое сердце не вынесет такого.
