Лесной глуши неведомые тропы (СИ) - "Ядовитая Змея" (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
Громкие удары топора снаружи прекратились. Вскоре скрипнула наружная дверь, а за ней и внутренняя. Энги потоптался у порога, разуваясь, вымыл у рукомойника руки, лицо и шею, а затем присел рядом со мной. Я не подняла на него глаз, сосредоточившись на том, чтобы не уколоть иглой слегка подрагивающие пальцы.
— Илва. Пойми, я не могу иначе. Я должен быть со всеми, иначе какой из меня мужик, что за юбкой бабы станет прятаться? Мы должны защищать свою деревню. Своих женщин. Своих детей. Ты понимаешь?
Я думала иначе, но злить его лишний раз тоже не хотелось. Стоило бы кивнуть, будто бы уступая, но и тут я не хотела лгать больше, чем следовало. Энги, похоже, почувствовал это и продолжил, легонько толкнув меня плечом в плечо:
— Вчера была коза, сегодня корова, а если завтра волки утащат какого из мальцов Бьорна? Что ты тогда скажешь?
Я в страхе опустила шитье и посмотрела ему в глаза:
— Этого не будет. Они не посмели бы…
— Ты наивная, как и моя мать. Думаешь, что волки как люди… Но они не такие. Это дикие звери, Илва.
— Дикие звери, — кивнула я. — Вспомни, как поступили люди с твоей матерью? Как поступил с нею твой отец? Как поступил Милдред с Бьорном? А с Мирой? Звери, говоришь?
Темная зелень в широко раскрытых глазах Энги стала еще темнее: я знала, что мои слова о матери ранят его глубоко, и ненавидела себя за это. Но остановиться не могла.
— А волки… не оставили меня в беде. Защитили от разбойников. Даже тебя, неразумного, пощадили, когда я попросила! Они бы никого не тронули… они… Как ты не понимаешь?
— Да чего уж тут непонятного, — в его голосе сквозила обида, но он не отстранился, а наоборот, медленно погладил мою косу, заброшенную за спину. — Волки тебе дороже меня.
— Это не так, — я отложила шитье и приникла к нему, обнимая за плечи. — Дороже тебя у меня никого нет. Но… я не могу пойти против своей сути. Я не могу согласиться на убийство…
— И потому ты не ступишь сегодня за порог, — обнимая меня в ответ, тихо сказал Энги. — Ты женщина, у тебя мягкое нутро. Ты называешь меня неразумным, но я думаю головой, а ты — сердцем. И сегодня тебе придется уступить.
«Как бы не так», — подумала я, зарываясь лицом в раскрытый ворот его рубахи.
Будто чувствуя что-то, Энги весь вечер бросал на меня косые взгляды и допоздна не ложился спать. Я уж давно погасила лучину на своей половине и делала вид, что глубоко сплю, а он все еще перебирал свои стрелы, промасливал ножи, затачивал топор и скрипел тетивой лука. Я изо всех сил старалась не уснуть: щипала себя за чувствительную кожу на запястьях, до боли заламывала пальцы, до крови прикусывала губы; ведь если усну, то завтра прольется невинная кровь… и вспыхнет война уже не с крэгглами, а между людьми и хозяевами леса.
Как бы ни тянул Энги с отходом ко сну, но бодрствовать всю ночь перед ранним выходом на охоту он бы не отважился. Поэтому я все же дождалась момента, когда он задул лучину, улегся на кровать и вскоре размеренно засопел. Подождав для верности еще немного, я тихо выскользнула из постели, медленно оделась и очень осторожно, стараясь не скрипеть дверью, вышла во двор. С облегчением выдохнула лишь оказавшись снаружи, а уж дальше ноги сами понесли меня в верном направлении: волчий вой тихой лунной ночью раздавался из глуши вполне отчетливо.
Я очень торопилась, опасаясь, что Энги внезапно проснется и погонится за мной, поэтому когда настигла стаю, уже едва могла дышать и передвигать ноги.
Зачем пришла, двуногая сестра? — неприветливо выступил ко мне вожак, низко пригибая голову.
— Уходите, — чувствуя, как заходится в груди сердце, выдохнула я. — На рассвете на вас будет охота.
Волки притихли, и вожак, обменявшись негромким рычаньем с другими членами стаи, вновь обратился ко мне.
Люди хотят сразиться? Мы не боимся. Нас много, и зубы наши остры.
Я едва не застонала в голос, вцепившись себе в волосы — если убедить их не удастся, как и упрямца Энги, то беды не миновать.
— Уходите! — крикнула я в отчаянии. — У вас острые зубы, а у них острые вилы, ножи, колья, стрелы! Зачем вам нужна кровь? Зачем вам убивать друг друга? Уходите!
Волк медленно приблизился, уверенно переставляя мощные лапы, и внезапно прихватил мою кисть зубами: я даже вскрикнула от неожиданности.
Твой человек нарушил слово. Он был в лесу. Убивал нашу пищу.
— Вы тоже нарушили уговор! Вы не должны были подходить к деревне! Воровать скотину у людей!
Впору было завыть от бессилия. Но нет, уговаривать зверей как людей нельзя — не поймут. С силой выдернув руку из пасти — так, что на коже остались царапины от острых клыков — я решительно ступила вперед:
— Я запрещаю вредить моему человеку. Я запрещаю нападать на людей. Вы должны уйти. Сейчас же.
Почему? — мне показалось, что внутри сознания послышался вкрадчивый вопрос. — Мы не боимся вас, двуногие.
— Потому что я так велю. А вы должны меня слушать!
Я не знала, так ли это. Я не знала, отчего волки так дружны со мной. Я не знала, почему до сих пор они делали то, что говорила им я. Но если уговоры не работают, может быть, сработают приказы? Для верности я упала на колени, захватила в ладонь ощетинившуюся на холке шерсть и заглянула прямо в золотистые глаза, мерцающие при свете полной луны.
— Уходите.
Волк тряхнул головой, сбрасывая с шеи мою руку.
Мы уйдем, двуногая сестра. Но ненадолго. Мы не можем уйти насовсем. Мы должны быть близко.
Он отпрыгнул мощным, пружинистым прыжком, и за ним последовала вся стая. Я так и села на снегу, не понимая, о чем пытался сказать волк, только вот спрашивать было поздно.
Должны быть близко? Близко к чему? Или к кому?
***
Когда я вернулась в избу, осторожно раздевшись и разувшись еще в сенях, чтобы не топтаться по горнице, Энги все так же мирно спал. Меня же качало от усталости: уже близился рассвет, а я все еще была на ногах. Юркнув в постель и натянув на голову одеяло, я заснула раньше, чем моя голова успела коснуться подушки.
И уже в следующий миг проснулась от того, что Энги с силой тормошил меня за плечо.
— Илва! Проснись!
Я с трудом разлепила свинцовые веки и часто заморгала от назойливого утреннего света.
— Что случилось?
— Что случилось?! — Энги сделал свирепое лицо. — Это ты мне должна сказать, что случилось! Почему твои сапоги еще мокрые, а за воротами появились свежие следы? Ты ночью ходила в лес?
Больше всего в этот миг мне хотелось снова накрыться одеялом и досмотреть свой сладкий сон, а не отвечать на неприятные вопросы.
— Ходила, — призналась я нехотя — скрывать толку не было.
— Ты предупредила волков?
— Предупредила. И они ушли. Вам их не догнать.
Энги побагровел, схватил с подоконника светец и с громким рыком запустил его в заслонку печи. Заслонка, конечно же, рухнула на пол, отозвавшись в голове резкой болью.
— Надо было привязать тебя к лежанке, — его голос теперь и впрямь походил на звериный рык, и я в страхе натянула одеяло до подбородка.
— Надо было дать мне уйти вчера днем.
— Мы все равно пойдем. И выследим их.
— Не догоните.
— А это мы еще посмотрим, — он в сердцах пнул злополучный стул и принялся яростно застегивать на себе ремень.
— Ты когда-нибудь доломаешь эти стулья, — со вздохом сказала я, приподнимаясь на локте.
— Поломаю — сделаю новые, — буркнул он в ответ. — А с тобой мы позже поговорим, когда вернусь.
— Как скажешь, — еще один вздох вырвался из моей груди, и я опасливо покосилась на жениха: не станет ли распускать руки?
Но Энги ушел, сердито сопя, поругиваясь себе под нос и нарочно гремя железом как можно громче. После его ухода я попробовала было уснуть снова — от бессонной ночи ломило виски — но вскоре поняла, что это бесполезно. Вздохнув, я подбросила в печь дров, умылась, выпустила на прогулку курочек, задав им корму, неспешно позавтракала и села за шитье.
Солнце уже встало высоко, когда в наружную дверь тихо постучали.
