Люди сумрака (СИ) - Герцен Кармаль (читать книги полные txt) 📗
Снова начались долгие разговоры. Дарлин очень многое знала — обо всех и обо всем. Рассказывала мне о дальних уголках, где я никогда не была и вряд ли когда-нибудь побываю. Она знала сотни — а, быть может, и тысячи — разнообразных историй: грустных и смешных, коротких и бесконечных. Развлекала меня долгими пустыми вечерами, когда у мамы не находилось времени для того, чтобы со мной поиграть или почитать мне книгу. А с тех пор, как я начала видеть и слышать то, что нормальной девочке видеть и слышать не пристало, у мамы никогда не находилось для меня времени.
Я старалась вести себя осторожно: говорила с Дарлин тихо, перед этим убедившись, что дверь в мою комнату закрыта. Но в один из дней я все же потеряла бдительность: мамы не было дома — она ушла на какую-то вечеринку к давней знакомой, тете Фэр, а папа возился в гараже, изредка напоминая о себе доносящимся из приоткрытого окна оглушительным шумом.
Я сидела в своей комнате, играла с Дарлин. Легкий сквозняк, проникающий сквозь окно в приоткрытую дверь и обратно, обдувал мои щеки. Лето в этом году выдалось невероятно жарким, и я радовалась тому, что наступил вечер, потеснив душный день. Из-за непрекращающегося стука молотка я не услышала, как в проеме двери появилась мама. Увлеченная беседой с Дарлин, я не сразу увидела ее. Увидев, вздрогнула и выпустила куклу из рук.
Кажется, мама была сильно пьяна. Ал называл это «навеселе». Чтобы сохранить равновесие, она прислонилась к дверному косяку. Между пальцев тлела сигарета. Я нахмурилась, позабыв про страх. Мама никогда не курила в доме, по правде говоря, я вообще не знала, что она курит.
Мама направилась ко мне нетвердой походкой.
— Встань, — коротко приказала она.
Я подчинилась. Дарлин притихла, глядя на меня с пола своими большими голубыми глазами — глазами, которые никогда не закрывались.
Мама села на край кровати, затянулась и выпустила в сторону дым.
— Я, кажется, говорила тебе, что будет, если я услышу, как ты разговариваешь с куклой.
— Мамочка, пожалуйста, не сжигай Дарлин, — шепотом попросила я. — Я больше не буду…
— Ты знаешь, что Выжигатели делают с теми, в ком течет кровь Сатаны?
Я молчала, опустив голову вниз. Я знала — они выжигают дар клеймом.
— Знаешь? — взревела мама.
Я начала всхлипывать. Я — порочная, порочная, порочная…
Она схватила меня за запястье — так сильно, что не вырваться. Быстро сунула сигарету в рот, прижав ее зубами. Освободив руку, принялась расстегивать верхние пуговицы на моем платье. Я дернулась один раз, другой, но мама держала крепко. В ярости дернула ворот платья в сторону. Несколько пуговичек — маленьких, глянцево-черных, как глаза у дешевых тряпичных кукол, отскочили в сторону. Лежали на пору, с укором глядя на меня.
Мама перехватила мои кисти, зажав их одной рукой, и ткнула горящей сигаретой мне в грудь на уровне сердца. Я завопила от боли, начала вырываться — сигарета плотно прилегала к коже, удерживаемая мамиными пальцами. Стук молотка затих — папа услышал мой крик.
— Вот что будет с тобой, если ты и дальше будешь вести себя как одержимая! — выпалила мама.
Отпустила меня, плачущую. Я прижала руку к груди, постанывая от боли. Дарлин молча лежала на полу, как и я, ошеломленная произошедшим. Но почему-то, глядя на нее, я читала в ее глазах: одержимая, одержимая.
И хотя мама забыла сжечь Дарлин, больше я никогда не заговаривала с ней.
ГЛАВА 4
Открывший нам дверь Рори Монаган выглядел неважно. Глаза покраснели, темные круги говорили о ночи, проведенной без сна. Пшеничного цвета волосы растрепаны, на щеках — колкая щетина
— Мистер Монаган? Детектив Лунеза, — я показала значок. — Это — детектив Флетчер…
— Вы нашли ее? Нашли мою жену? — перебил меня
— Да, нам… очень жаль.
Некоторое время он просто оторопело смотрел на меня. Потом судорожным жестом закрыл рукой рот и обессилено прислонился к косяку.
— Как это случилось? — он прошептал это так тихо, что я не сразу различила слова.
— Ее нашли в парке рядом с вашим домом, — вклинился Флетчер. Он вообще не умел долго молчать.
— Как? — выдавил мистер Монаган. — Ее… убили?
— Да, — ответила я. В памяти всплыла зияющая рана в груди некогда привлекательной Эмили Роуз — от ножа, которого мы так и не нашли.
Рори резко развернулся и ушел вглубь квартиры. Переглянувшись, мы вошли следом. Обнаружили его в гостиной — дрожащими руками он наливал воды из кувшина. Залпом осушил стакан — уверена, сейчас он предпочел бы что-нибудь покрепче. Дерганым жестом указал нам на диван, а сам принялся мерить шагами пространство комнаты.
— Что Эмили вообще там делала? — воскликнул мистер Монаган.
— Может быть, решила прогуляться? — предположил Флетчер.
Рори помотал головой.
— Она должна была встретиться с подругами…
— Когда вы в последний раз разговаривали с женой? — спросила я.
Он покусал губу, припоминая.
— Днем мы не виделись — я уехал на работу раньше, а Эмили в этот день в клинику не приходила — у нее намечалась какая-то встреча. С литагентом, по-моему. Часов в шесть мы созвонились. Я сказал, что задержусь, она рассказала мне о своих планах. Разумеется, парк в них не фигурировал.
— Где вы были вчера вечером? — осведомилась я.
К счастью, он не стал закатывать истерику из серии «Вы что, думаете, что я убил собственную жену?», а ответил предельно спокойно:
— В баре. Эмили — очень понимающая женщина… была… — Слово — острое, едкое, отдающее обреченностью и безнадегой, далось ему нелегко. — Ей не слишком нравились мои друзья, а мне нравились далеко не все ее подруги. Поэтому мы решили так — субботу проводим так, как хочется каждому. Эмили с подругами или устраивают домашние посиделки или идут в суши-бар. Мы с парнями отдыхаем отдельно. Так было и вчера.
— Вы звонили ей?
Рори Монаган с усилием кивнул.
— Раза два в течение всего вечера. У меня нет привычки донимать жену звонками, к тому же, я знал, где она и как проводит время. Точнее, думал, что знал. — Он помолчал. — Я вернулся домой уже ближе к часу ночи. Увидел, что ее нет. Начал звонить. Она по-прежнему не брала трубку, и тогда я всерьез забеспокоился. Позвонил Канди — ее лучшей подруге. И та сказала… сказала, что Эмили написала ей смс, что не придет — голова разболелась. Я позвонил в полицию — как и ожидалось, к моему заявлению они отнеслись прохладно. Я бы еще понял, если бы речь шла о молодой девчушке, но Эмили-то — взрослая и неглупая женщина, и загуливать совсем не в ее…
— Мистер Монаган, — сухо сказала я.
Он вздрогнул и перевел на меня растерянный взгляд.
— Да, простите. В общем, я решил найти ее сам. Проехался по всему району, даже доехал до «Острикса», хотя подруги Эмили и утверждали, что она там не появлялась. Просто подумал — мало ли, может, что-то случилось по дороге… Вот только в парк зайти я не догадался — даже и мысли такой не возникло.
— Назовите нам имена подруг вашей жены, — попросил Флетчер.
Рори Монаган послушно принялся диктовать. Я понаблюдала за аккуратным — почти девичьим, буковка к буковке — почерком детектива, но мысли вертелись вокруг рассказа мужа Эмили. Она ли отправила смс или кто-то, хорошо знающий о ее планах, сделал это за нее, чтобы выиграть время? Если второй вариант, то убийца — кто-то из ее близкого окружения.
Я вгляделась в лицо Рори Монагана, пытаясь считать его эмоции. Как обычно — подавленность, опустошенность. Смог бы он убить жену? А какой резон? В Дейстере они слыли замечательной парой, но кто знает, что происходило за закрытыми дверьми их дома?
— Мистер Монаган, постарайтесь подумать — кто мог желать вашей жене смерти?
— Никто! — категорично сказал он, едва дав мне договорить. — Нет, вы не понимаете — Эмили, она… Люди любят ее — и есть за что. Я никогда не встречал человека более чуткого и отзывчивого. Эмили каждый день вкалывает… вкалывала… со мной в клинике — и не ради денег — она, увы, пока не приносит особого дохода.
