Кольцо Анахиты (СИ) - Рябинина Татьяна (е книги .txt) 📗
Выехав с фермы, Тони свернул к лесу. Проехав немного по грунтовой дороге, мы выбрались к небольшой речушке и нашли укромное место, со всех сторон скрытое густыми кустами. Тони вытащил из багажника плед, и мы провели на нем несколько часов, занимаясь любовью, болтая или просто молча греясь на солнце, наслаждаясь близостью друг друга.
Когда солнце стало клониться к закату, а комары озверели настолько, что перестали пугаться спрея, мы оделись и вернулись обратно на дорогу. Тони отключил навигатор, и мы поехали неизвестно куда. Тихо играло радио, мимо проносились поля, леса, деревни, а мне — как позапрошлой ночью в такси — хотелось ехать так долго-долго.
— Ты хоть знаешь, где мы? — спросила я.
— Нет, — беззаботно ответил Тони. — Да и какая разница? Дальше, чем позволит бензобак, не уедем. По правде, я даже не знаю, в какую сторону мы направляемся. Может, к морю, может, на север.
— А может, уже где-нибудь причалим? — я посмотрела на стрелку указателя топлива. — Не хотелось бы застрять ночью посреди леса.
— Страшно? — усмехнулся Тони.
— Нет, есть хочется. Мы даже сэндвичей каких-нибудь дохлых с собой не взяли.
— Хорошо, остановимся в первом же городишке, где есть гостиница и ресторан.
Словно в ответ на эти слова, из сумерек выпрыгнул дорожный указатель.
— Horncastle, — прочитала я. — Знаешь это место?
— Не очень. Только название. Никогда не был. У тебя есть интернет в телефоне?
— Нет.
— Возьми мой, поищи гостиницу.
Гостиница нашлась, и даже, судя по отзывам, вполне приличная, с рестораном. Я тут же забронировала номер на двоих, ужин и завтрак. Тони включил навигатор, и тот быстро вывел нас на цель. Кстати, навигатор говорил очень приятным баритоном, не то что Федькин — в нем жила занудная и с противным голосом баба по имени Оксана.
Проехав по улице, застроенной двухэтажными кирпичными домами, мы остановились у гостиницы — тоже из красного кирпича, со стеклянными дверями. Тони поехал поставить машину на стоянку, а я решила позвонить Люське.
В подробности вдаваться не хотелось, поэтому кратко отчиталась: ездили с Тони в деревню и на ферму, загорали на речке, а сейчас в гостинице в городе Хорнкасл.
— Ни фига себе вас носит! — присвистнула Люська. — Ну ладно, развлекайтесь.
— Люсь, а что вообще происходит? — спросила я, задетая ее сухим тоном. — Ты все еще сердишься, что я тебе не сказала сразу про Тони? Или тебе вообще не нравится, что мы с ним?..
— Свет, не говори глупости! Ты взрослая девочка, твоя личная жизнь — это твоя личная жизнь. Я тебе не мама.
— Ну а что тогда?
— Что тогда, что тогда… — вздохнула она. — То, что я ненавижу Париж, вот что. Питер целыми днями на своих встречах-заседаниях, а я одна, как дура. Выходишь на улицу — кругом негры и арабы. Не знаешь, куда можно идти, а куда нет. Так и ждешь, что где-нибудь что-нибудь взорвется или кто-нибудь стрельбу начнет.
— Неужели все так плохо? — я вспомнила Париж пять лет назад, тогда он показался мне прекрасным.
— Не знаю. Может, у меня просто ПМС.
— Ты же говорила, что тебе надо быть с Питером на всяких мероприятиях.
— Ага, на целых двух уже была. Пожимать ручки и улыбаться фотографу. А завтра с утра мы едем в какую-то рыбачью деревню. На целый день. Так что не звони, там наверняка связи нет. Я тебе сама позвоню. Ладно, давай. Питер зовет — галстук завязать.
Я стояла у двери гостиницы и ждала Тони. К вечеру похолодало, и даже теплая кофта не спасала, но мне почему-то не хотелось заходить внутрь без него.
Все-таки что-то было не так.
Я слишком хорошо знала Люськин тон, когда она жалуется. Голос у нее становился немного гнусавым, как будто в нос уже натекли слезы. А сейчас она говорила четко, отрывисто — раздраженно. Может, с Питером поругалась? Нет, тогда бы тоже жаловалась. Остается одно — она злится на меня. Но почему? Неужели правда из-за Тони?
Глупость какая-то. Когда они с Питером просили его развлечь меня, неужели им в голову не пришло, что все может зайти несколько дальше, чем прогулка по городу и пиво в пабе? Да и что в этом такого ужасного?
А вот что, Света. Все очень просто объясняется, если у Люськи что-то есть — или было — с Тони. Или, допустим, он ей нравится, но без взаимности. И вдруг Питер говорит: а давай-ка мы попросим Тони со Светой по округе поездить, ей веселее будет. Да, дорогой, отвечает Люська, скрипя зубами, отличная идея. А что она еще могла сказать?
И что мне теперь делать? Пристать с ножом к горлу к Тони? Дождаться Люськиного возвращения и допросить с пристрастием? Или сделать вид, что ни о чем не догадываюсь, ничего не замечаю? Как бы я хотела быть сладкой идиоткой, страусом с головой в песке, женщиной, которая видит и слышит только то, что хочет. Блаженны невидящие и неслышащие, ибо тии счастливы будут! Впрочем, нет людей счастливых, есть люди, которые умеют быть счастливыми, а я явно не из их числа.
Еще не хватало только выбирать между двадцатилетней дружбой и чувствами к мужчине, у которых вообще нет никакого будущего. Что, если у них с Люськой действительно… отношения, в которые я так беспардонно влезла? Но пока… пока меня никто не просит делать этот выбор, правда?
Я вспомнила наш с ней разговор в день моего приезда. Ее обмолвки о том, как она провела в Скайхилле весну одна. О том, как приятно спать с теплыми собаками. О проблемах с зачатием. И потом — ее слова о Тони, о том, что она не стала бы «ставить на эту лошадь»…
Дьявол, ну почему со мной всегда так?
На глаза набежали слезы, защипали веки. Я задрала голову, чтобы не пустить их наружу.
— Что ты там увидела? — Тони подошел неслышно. — Ммм, не опускай голову, так тебя удобнее целовать.
Он легонько коснулся моих губ и взял у меня рюкзак и свою сумку.
— В глаз что-то попало, — пробормотала я и пошла за ним в холл гостиницы.
====================================================
Наш номер был на втором этаже с окнами во дворик. Очень приятный, хотя немного напрягало обилие красного цвета в оформлении. Мы наскоро привели себя в порядок и спустились в ресторан, где красный цвет тоже был в приоритете. Народу было не очень много, нас усадили за столик в углу. Заказ долго не приносили, и мы принялись грызть хлебные палочки из корзины, запивая их вином.
Как ни гнала я из головы мысли о Люське, они сопротивлялись и не уходили. Так и тянуло за язык спросить Тони о ней, но я не знала, как сформулировать вопрос. И каково же было мое удивление, когда он сам завел разговор на эту тему.
— Странно, — сказал он задумчиво, разглядывая полосатую салфетку, — вы с Люси такие разные, но дружите столько лет. Что вас связывает?
— На самом деле мы похожи в главном, — покачала головой я. — Мы обе страшно не уверены в себе.
— Вы?! Не уверены в себе?! — не поверил Тони. — Вы обе такие красивые, необычные — и не уверены в себе?!
— Согласись, Люська… Люси несколько отличается от модельных стандартов, и она всегда из-за этого переживала. Ну а я… я всегда была в ее тени. Мальчики, юноши, мужчины всегда обращали внимание на нее, и только потом на меня — если, конечно, вообще обращали. Но она сама себе все портила, страдая из-за своего лишнего веса. И в результате мы оказывались в одной лодке — ни с чем. Кстати, вы с Питером тоже дружите много лет, хотя совсем не похожи.
— Ты просто плохо знаешь Питера, Света.
А тебя я не знаю вообще, подумала я.
Тут нам принесли большое блюдо запеченного мясного ассорти, одно на двоих, и я поспешила перевести разговор на другую тему. Нет, не готова я была обсуждать Люську, а тем более — Люську и Тони. Не сейчас. Не сегодня. Положив себе на тарелку колбаску-гриль и полив ее острым соусом, я спросила:
— Скажи, а ты веришь в привидения?
Это была тоже довольно скользкая тема, но все же меньшее зло.
— В привидения? — нисколько не удивился Тони. — Верю.
— Серьезно?
