Эджвуд (ЛП) - МакКвесчен Карен (версия книг .TXT) 📗

— Надо поговорить, — шепнул я, когда она села передо мной.

Она была слегка озадачена, но кивнула.

— После школы.

Последующие пятьдесят минут я только и был занят, что своими волнениями о предстоящем, так что даже не слышал, о чём говорил мистер Спектр. Хорошо ещё, что он не вызвал меня к доске. Наверное, чувствовал, что я сейчас немного не в состоянии сосредоточиться на предмете. Мэллори тоже была тише обычного.

Я думал о силах, которыми обладали Мэллори, Джеймсон и Надя, о том, как сам неожиданно залечил порез Мэллори. Если я тогда и пулю у себя же вытащил, то на что же ещё я способен? Невольно представил себя, идущего по больнице, исцеляющего больных наложением рук. Интересно, сработало бы? Если да, и новости об этом просочились бы, то что тогда? Люди выстроятся в очередь перед моим домом и будут просить о помощи? Перед глазами стала толпа людей, каждый со своей душераздирающей историей, каждый пытается привлечь моё внимание, чтобы именно я вылечил его. Как уж тут откажешься? Вот только если я так сделаю, то новости распространятся ещё дальше, будет приходить всё больше и больше людей. Вскоре их будут тысячи и тысячи. Бррр, жуть какая.

Проиграв этот сценарий в голове, я понял, что не хочу этого. Не потому что был таким бессердечным, а потому что понимал, что мою способность не стоит использовать вот так запросто. Казалось, что у неё есть некое предназначение. Вот только определить его не представлялось возможным.

Когда прозвенел звонок, все начали собирать вещи. Я пошёл к месту учителя. Мистер Спектр копался в лежащем на столе портфеле. Я стоял и ждал.

— Да, мистер Беккер? — он даже не взглянул на меня, но знал, что я тут.

— Помните камешек, который вам вчера продал мой племянник?

— Да? — он поднял голову и глянул на меня поверх очков.

— Он оказался важным для меня. Я хотел бы выкупить его.

— Хорошо, — он постучал по столу почкой бумаги, выравнивая её, и скрепил их зажимом.

— Хорошо?

— Ничего не имею против.

Если честно, это не то, что я ожидал услышать.

— Вы не возражаете?

— Конечно, нет. С чего бы? — голос его был каким-то скучающим. — Это же просто камешек. Если он, правда, важен, то можешь забрать его.

Я облегчённо выдохнул. Снаружи слышались звуки типичной послеучебной возни: крики, ответные крики, грохот шкафчиков, музыка.

— У меня с собой двадцать долларов, — сказал я, вытаскивая из кармана купюру и выжидающе глядя на него.

— Ну, ты же не думаешь, что я принёс его с собой в школу?

Я был слегка озадачен. И на самом деле глупо было полагать, что он будет таскать его с собой.

— Ну да, конечно. Вы бы не могли принести его завтра?

— Я бы предпочёл не заниматься личными делами в школе, если не возражаешь. Это может выглядеть непрофессионально. Если подойдёшь ко мне домой часам к семи, то мы можем совершить обмен. Знаешь, где я живу?

— Да.

Все знали, где он живёт. Дом красного кирпича, задний двор которого примыкал к футбольному полю нашей старшей школы. С трибуны можно было рассмотреть всю крышу. Не раз и не два случались конфузы, когда мяч перелетал через забор. Некоторые даже залетали в водосток, который во время дождя выходил из строя, заливая всё вокруг. Так я, по крайней мере, слышал.

— Что-то ещё, мистер Беккер? — довольно спросил он, защёлкнув портфель.

— Нет, на этом всё.

— Чтобы никто ничего не подумал, скажи родителям, что ты идёшь ко мне на дополнительные занятия за дополнительную оценку. Так нормально?

Я молчаливо кивнул.

— Ну и хорошо. Увидимся вечером в семь часов.

Мистер Спектр энергично зашагал из класса, а я продолжал стоять, размышляя, как он догадался, что я скажу своим родителям. Наверное, просто угадал.

Глава 24

— Даже не спорь со мной Расс. Я иду — и ты ничего не сможешь тут поделать, — сказала Мэлллори, везя меня домой из школы.

Я с радостью принял её предложение, когда она подошла ко мне после занятий. Поездки на автобусе или пешие прогулки малость поднадоели. Я надеялся, что кто-нибудь нас заметит на парковке, но никто не сделал такого одолжения. Друзей рядом не было, а остальные были заняты своими делами. Старшеклассники такие самовлюблённые.

Я объяснил ей о камне и том, что собирался вечером к мистеру Спектру, как вдруг Мэллори заявила, что собирается со мной. Вслух я высказался резко против, хотя внутренне был рад. Хоть раз я выберусь с ней куда-то безо всяких там Джемсонов. Ну а кроме того за рулём будет она, так что можно будет обойтись без родителей. Ну и конечно не стоило забывать о безопасности. Чем больше народу, тем спокойнее.

Родакам я, как и предлагал Мистер Спектр, сказал, что еду на дополнительные занятия по естественной науке.

— Это всего на час.

Те кивнули, даже не обратив внимания на то, что вся ситуация была абсурдной. Что за учитель такой заставляет идти к себе домой, а не оставляет после уроков? Почему в понедельник? Что вообще за занятия такие? Но никто так ничего и не спросил. По естественным наукам у меня уже было 5, так что возможно, такого рода занятия принесут мне 5 с плюсом.

Возможно, их согласие было продиктовано тем, сто им не пришлось меня везти. Также они не имели ничего против, когда я сказал, что меня подвезёт Мэллори Нассиф. Ну вот, снова моя слава слишком хорошего парня в действии. Стало стыдно от того, что я врал, но ничего не поделаешь.

И вот теперь мы с Мэллори направляемся к дому Спектра. Джеймсона на горизонте не наблюдалось. Нисколько о сём не сожалею. Надо будет потом пригласить её в «Старбакс» и попытаться растопить её сердце каким-нибудь латте или ещё чем. Впрочем, можно предложить и по мороженке. Меня как-то не особо волновало куда, лишь бы с ней. Что-то так и заставляло меня держаться к ней как можно ближе.

Возможно, Карли была права, и это была та самая любовная болезнь. Последнее время я только о ней и думал, раз за разом прокручивая в голове наши с ней разговоры, оставаясь наедине с собой. Я помнил каждое выражение её лица, как она хмурится, когда задумывается, как внезапно хохочет, когда внезапно слышит или видит что-то смешное, как становится серьёзной, когда кому-то становится плохо, например, когда мы нашли Горди. Её улыбка была словно маленькое солнце. Я сам не заметил, как начал нести всякие глупости, только чтобы развеселить её. Я был словно мышка, ползающая по лабиринту в поисках вкусняшки. Это было безумие, которое я не мог остановить.

Существует стереотип, что мальчики моего возраста только и думают, что о сексе. «Гормоны играют», — говорит в подобных случаях наша учительница биологии миссис Хэдли. Конечно, кое в чём она права, но гормоны — дело не только подростковое. Как-то не замечал за собой особо резких перемен настроения, сравнимых, скажем, с таковыми у моей мамы, которая сама признаёт за собой такое (сама она называет их «позывами», словно это может что-то поменять). Мне как-то не кажется, что я думаю о сексе больше, нежели здоровый мужчина лет тридцати. Скорее мне хочется не столько этого, сколько обнять её, защитить от опасности, заслонив собой, посмотреть прямо в глаза. Я даже посмотрел пару романтических фильмов, подставляя вместо парочки главных персонажей нас с Мэллори. Даже иногда задаюсь вопросом, а что она сделает, если я внезапно её поцелую? Я никогда не говорил о таком друзьям или родителям, но так оно и есть.

Полной уверенности, что я люблю её, не было, но мне хотелось, чтобы она любила меня. Я желал быть с ней рядом, слышать звук её голоса, быть в центре её внимания. Чувствовать прикосновение её тела, тепло губ у самого уха. Если она любит меня, то большего мне и не надо.

Поскольку мы ехали в одной машине, можно было поглядывать на Мэллори без задних мыслей. Мне нравилось смотреть, как она переключает радио. Когда она смотрела на меня, ища одобрения найденной песне, сердце билось быстрее. С её выбором я всегда соглашался. Что нравится Мэллори, нравится и мне.