Изольда Великолепная. Трилогия (СИ) - Демина Карина (книги полностью бесплатно TXT) 📗
- На, - он протягивает мне осколок.
- Спасибо. Куда мы его поставим? Сюда? Действительно, подходит. Какой ты молодец. Продолжим?
Настене эта игра надоела бы быстро. Пожалуй, Настена вообще не сочла бы ее игрой, а вот Йен увлекся. Он складывал осколки тарелки так, словно не было в его жизни занятия более важного. Язык и то от усердия высуну. А когда он вдруг выронил кусок и обернулся к двери, я поняла: что-то случилось. Или вот-вот случится.
- Йен, иди ко мне, пожалуйста…
Стало страшно. Он явно слышал чужих, на своих Йен внимания не обращает. А чужие… каков шанс, что друзья?
Магнуса нет.
Урфина тоже.
Охрана где-то рядом: за домом наблюдают, но… лучше не привлекать внимания.
- Йен, солнышко, иди ко мне. Сейчас мы с тобой спрячемся…
Смахнуть почти собранную мозаику на пол, подхватить Йена на руки - он слишком легкий для полуторогодовалого ребенка, поднять доску, закрыть за собой дверь. Лечь. Потянуть за веревку до щелчка. Я ведь проделывала это, тренировалась. Я знаю, что тайник надежен и в нем хватит места для двоих. Здесь темно, пыльно и душно, но безопасно.
Прижать Йена к себе. Закрыть задвижку. Затаиться.
- Все хорошо, малыш. Все хорошо, - я обнимаю его, а Йен не пытается вывернуться. Он замирает, вцепившись руками в ворот платья, утыкается носом в шею, дышит часто, нервно. - Нас не найдут. Мы хорошо спрятались, и будем лежать тихо-тихо. Правда?
Некоторое время ничего не происходит. Я даже начинаю думать, что зря испугалась, мало ли, что Йену почудилось, но вот раздается протяжный скрип входной двери. И шаги… двое? Трое? Больше. Люди переговариваются в полголоса, и слов не разобрать.
Только бы Йен не заплакал…
…я не видела, чтобы он плакал.
- Они нас не найдут, - шепчу настолько тихо, что и сама не слышу собственного голоса. - Не найдут… закрой глаза.
Глажу. Волосы у него мягкие, как пух… у Настьки такие же. Только от них молоком пахнет, а Йен пропитался запахами Города. Так не должно быть.
Детям не место во взрослых войнах.
А в шкаф заглядывают. И дверцу оставляют открытой - я слышу по звуку, и сама замираю, понимая, что в любой момент наш тайник может быть обнаружен.
Время тянется… так медленно.
Громко стучит сердце. И собственное дыхание слышится слишком уж громким.
Почему эти люди пришли сюда? Случайность или произошло то, чего Магнус опасался? Как надолго они здесь? И если уйдут, то… уходят. Хлопает входная дверь, вызывающе громко, как мне почудилось, словно бы кто-то давал понять - чужаки убрались. Можно покинуть убежище.
Нельзя.
Я не стану рисковать.
- Давай спать? - предлагаю шепотом. - Сейчас мы заснем, а когда проснемся, то тех людей здесь не будет.
Не вижу Йена, но его пыльная клейкая ладошка касается моей щеки. Гладит.
Успокаивает.
И мне становится стыдно. Я не имею права на страх.
- Спасибо. Хочешь, я расскажу тебе сказку? Правда, я не знаю, какие сказки принято рассказывать в вашем мире, но… какая разница, правда? Сказка - она всегда сказка… эта - про колдунью и одного мальчика, в сердце которого попал осколок волшебного зеркала. И сердце стало неживым. Но все закончилось хорошо, в сказках только так и может. Будешь слушать? Конечно, будешь. Далеко-далеко, в одном Городе, который совсем не похож на этот город, жили две семьи.
Йен слушает.
Он засовывает в рот большой палец, и Настька точно также делает, когда пытается себя успокоить.
- В одной семье рос мальчик. Во второй - девочка. Они не были братом и сестрой, но любили друг друга как родные…
…что я делаю?
- …родители их были бедны и жили в каморках двух соседних домов. Каморки находились под самой крышей, а улочка, разделявшая дома, была узкой, а кровли домов вовсе сходились. И между ними тянулся водосточный желоб. Здесь-то и смотрели друг на друга чердачные окошки от каждого дома. Стоило лишь перешагнуть через желоб, и можно было попасть из одного окошка в другое…
…зачем я приручаю этого ребенка?
Притворяюсь ему другом. Играю. Сказки рассказываю. Заставляю себе верить. А потом отдам в “надежные и добрые руки”? Буду врать себе, что так для него лучше?
- Дети ходили друг к другу в гости…
…отправлять подарки ко дню рожденья от имени Анастасии.
…или вовсе постараюсь вычеркнуть из памяти сам факт его существования?
Это не получится. Если бы не видеть, а просто знать, возможно, и удалось бы. А теперь… Йен есть, этого не изменить. Вот он, лежит, прижимается ко мне, сопит. Заснул, кажется. Вот тебе и сказка… или сказочник такой?
Его следовало вывезти из Города. Пожертвовать охраной, все равно от нее пользы нет, и отправить. В Ласточкино гнездо, к границе, неважно куда, лишь бы подальше от этой безумной войны и площади Возмездия. Не пощадят же.
Настей я не стала бы рисковать.
Не знаю, сколько времени мы провели в тайнике, показалось - целую вечность, на самом деле вряд ли больше часа, но Магнус все-таки появился. Он открыл тайник и спросил:
- Вы целы?
Йена вытащили. Помогли выбраться и мне.
- Целы.
Только ноги затекли так, что стоять могу, лишь упершись обеими руками в стену, покачиваюсь, словно пьяная. И стараюсь не смотреть на тени в углу.
Все-таки засада была.
И скоро этих людей хватятся.
- Надо уходить, - Магнус подает руку. - Спасибо.
За что?
И тут до меня доходит. За то, что Йена не бросила? Он и вправду думал, что я на это способна? Избавиться от ребенка чужими руками? Не убийство, но… случись вдруг с Йеном что-нибудь, разве это не было бы мне выгодно? Нет ребенка - нет проблемы. А с совестью мы как-нибудь уживемся.
Совесть здесь в принципе не аргумент.
Проклятье. Я сама себе противна становлюсь от подобных мыслей.
Мы уходим. Темными переулками. Подвалами. Катакомбами. Забытыми переходами, в которых стоит характерный смрад канализации, а стены поросли розоватыми грибами. В очередном убежище сухо и тесно из-за ящиков. Из них сооружают подобие кровати.
Они же идут на костер.
Здесь мало воздуха и огонь горит плохо, но хватает, чтобы подогреть остатки все той же пшенки. Жаль, сахар закончился.
- Йена надо отослать, - он теперь не отходит от меня ни на шаг, то и дело цепляется за юбку, словно боится, что я сбегу. - Здесь слишком опасно.
Почему я должна говорить настолько очевидные вещи?
Почему возвращения не потребовал Ллойд? И Магнус молчал? Он-то видит, что творится в городе.
Или опять мое спокойствие важнее подобных мелочей? И кем у нас Йен на этой шахматной доске? Не король, но и не пешка… фигура без номинала.
Во имя потенциального спокойствия мира, пожертвуют и ею.
- Послезавтра казнь, - Магнус подбрасывает в огонь желтоватые отсыревшие доски, и дым расползается по пещере.
Я знаю, что казни на площади Возмездия проводятся часто. Они - почти жертвоприношение, пусть бы и Храм закрыт именем Республики. В ней нет богов. И нет правителей.
Только народные избранники, которые все-таки решились.
- Только Кайя?
Повторяю себе, что его не получится убить, но… не верю. Он устал бороться. И готов уйти.
- И Кайя тоже.
- Хорошо, - я протягиваю к огню руки, удивляясь тому, что пламя не греет. - Выйти придется рано. Мы должны оказаться как можно ближе к эшафоту.
Магнус не спорит, а Урфин пытается убедить, что в этом нет смысла. Слишком опасно. Урфин будет среди конвоя. Он попытается подобраться ближе. Передать записку.
Не уверена, что Кайя способен читать.
- Лучше это, - я развязала шнурок и сняла кольцо. - Отдай ему.
- И ты останешься здесь?
- Конечно, нет.
…Кайя, когда я до тебя доберусь, то… не знаю, что с тобой сделаю.
На отдых - два часа. Ящики. Плащ вместо простыни и он же за одеяло. Костер почти погас. Тишина, в которой слышно, как где-то далеко, в лабиринте ходов, разбиваются капли о гранитную гладь. Города тоже умеют плакать.
А мне пока нельзя.
