Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия (СИ) - Свадьбина Любовь
Он выставит? Вопросительно кошусь на него. Мне казалось, на площадке распоряжаться всем будет Берронзий, хотя… Если подумать, последние два выпуска новостей вёл не он.
– Этот этап испытаний провожу я, – сообщает распорядитель. – Так что бардака не потерплю. Всё должно пройти идеально. Что‑нибудь выкинете – и пожалеете, что на свет родились. Всё ясно?
Значит с Берронзием что‑то не то. Неужели от себя любимого оторваться не может?
– Я спрашиваю: всё понятно? – с нажимом повторяет распорядитель, глядя прямо на меня.
Ах, да, остальные кивнули, а я, пока о Берронзии думала, нет.
– Предельно, – сообщила я.
Он смотрит мрачно, будто надеется прочитать в моих мыслях какие‑нибудь коварные планы о срыве конкурса. Но нет, меня хоть и огорчает отсутствие Лео, ничего плохого делать не собираюсь. И вообще такое подозрительное отношение ко мне, словно этот распорядитель не знает, что на моём месте послушный суккуб должен быть.
А может и правда не знает, мало ли какой у него уровень допуска к тайнам.
В последний раз оглядев нас, он лично сопровождает нас из крыла общежития в бальный зал на втором этаже центрального корпуса.
Зал натурально бальный: блестящий паркет, зеркальные стены, лепнина с золочением, высокий свод с фресками… И табун операторов с камерами, живой только пробующий первые ноты оркестр.
Нас распорядитель выставляет вдоль стены на расстоянии в два метра друг от друга – видимо опасается, что мы друг другу внешний вид можем подпортить. Я без особого настроения наблюдаю за подготовкой к съёмкам передачи, установкой дополнительных шасси для камер, закрыванием зеркал, чтобы зрители не увидели в них оборудование. В общем, такая немного хаотичная на взгляд стороннего наблюдателя беготня…
У стены торчать утомительно, но понимаю распорядителя: если он метит на место Берронзия, всё действительно должно быть идеально. Катари незаметно вытаскивает из декольте смартфон и, кажется, залезает в сеть. Я добрым словом вспоминаю забытый в гостиной планшет, но в общем… ничего, можно и постоять. Как говорят, можно вечно смотреть на три вещи: огонь, воду и как кто‑то работает. Съёмочная группа работает…
Наконец, со светом разбираются, всё нужное запускают и настраивают, налаживают связь с телецентром. Устанавливают и места для участников, и барабан, в который скинут бумажки с нашими именами, чтобы определить очерёдность, в которой женихи станцуют с каждой из нас.
Начинают и женихи подтягиваться. Первым является Илантих: подтянутый, в строгом костюме, с зализанными волосами. Он сразу подходит к Катари и начинает обсуждать с ней какой‑то научный трактат по мотивации. Вторым является Баашар. Никем особо не интересуясь, отходит к окну и застывает, не обращая внимания на суету вокруг.
Пропавшего Котика ждать не приходится, так что остаётся только инкуб с обликом Лео. И этот инкуб задерживается, явно нервируя распорядителя. Он то и дело оглядывается на дверь, но время поджимает, и он приглашает явившихся женихов занять их места на специальном возвышении, а нам приказывает сесть по креслам в зоне напротив женихов (и без возвышения, так что мы оказываемся прилично ниже). А между этими зонами – площадка для танцев и на самом её краю – тот самый барабан для жеребьёвки.
Чем дальше, тем сильнее нервничает распорядитель, и мне тоже становится как‑то нервно.
– Пятнадцать минут до эфира… – раздаётся неуверенное предупреждение.
Моё сердце стучит всё быстрее, но я не понимаю причину нарастающего волнения.
– Семь минут…
– Будем так начинать, если не придёт, – ворчит распорядитель. – Приказывать архисоветнику я не могу.
Меня же от нетерпения и предвкушения чуть не лихорадит…
– Три минуты…
Двери открываются, и в зал входит высокий, статный демон с большими рогами. Лео. Но как, почему? Это действительно он, я сразу узнаю его, чувствую каждой клеточкой, что это он, и меня тянет рвануть ему на встречу. А по его глазам вижу: его тоже тянет броситься ко мне, плюнув на всю эту конспирацию.
Глава 64
Я физически ощущаю, как тяжело Лео удержаться на месте, чувствую, как хочется ему расправить крылья, расплескать вокруг магию. В его радужках ярко вспыхивают лиловые искры. Он такой красивый, так хочется провести пальцами по его скулам, коснуться губ…
– Для меня большая честь проводить сегодняшний этап шоу «Найди себе пару», – внезапно изменившийся голос распорядителя помогает нам с Лео опомниться.
Голос из резкого становится прямо бархатным, но не вызывающим, как у Берронзия. Я стараюсь сосредоточиться на нём: он мне неприятен, и это помогает отвлечься от радости видеть Лео рядом, предвкушать мгновение, когда мы соприкоснёмся в танце. Радости, которая может выдать нас с головой.
Так что смотрю на совершенно нежеманного демона‑распорядителя и внимательно слушаю примитивные условия шоу: шары с номерами девушек бросают в барабан, женихи в порядке старшинства вытягивают…
Слушаю, а сама краем глаза за Лео слежу. Не нравится мне, что он и с другими невестами танцевать должен, но зато один раз он точно будет со мной. Именно меня он будет кружить в танце, и я уверена, долго ждать не придётся – Лео что‑нибудь сделает и обязательно устроит нам танец прямо сейчас. Потому что… как и его ко мне, меня к нему тянет, как магнитом. Настолько, что даже речь нового ведущего я к своему удивлению (вроде же на его голосе сосредоточиться пытаюсь) пропустила и снова услышала, только когда Лео встал со своего места на возвышении.
– Сейчас пройдёт первая жеребьёвка. Как вы видели, я добавил в барабан шесть шаров с номерами наших прекрасных невест! – распорядитель раскручивает ручку, чёрные матовые шары весело скачут в прозрачном барабане. Неотличимые друг от друга, но я верю, что Лео вытянет мой шар.
Верю так сильно, что не волнуюсь, когда Лео запускает руку в остановленный ведущим барабан. Вытаскивает. На камеру раскручивает его и демонстрирует белую цифру «15».
– Пятнадцатая невеста! – радостно провозглашает распорядитель, словно он только что выиграл приз. – Прошу к нам!
Осторожно выставленную ногу Принцессы я переступаю и шагаю к Лео. Он смотрит в глаза, протягивает руку, и оркестр проходится по инструментам. Мелодия разрывает мгновение тишины, нарастает, как и стук моего сердца.
Прикосновение к горячим пальцам Лео прошивает моё тело волной наслаждения, я выдыхаю слишком шумно, не слыша комментария распорядителя, только стук наших с Лео сердец, только музыку. Он прижимает меня к себе, ладонь ложится на спину, прожигая сквозь ткань. Лео хватает концентрации сделать первый шаг танца, начать круг. Похожая на вальс музыка, похожие движения, только руки здесь принято держать под другим углом.
И музыка, и движение вместе, и глаза возвышающегося надо мной Лео с весёлыми искорками лиловых огней. И ощущение полёта. Восхитительное и незабываемое. Мы кружимся по залу, ведущий что‑то говорит, на краю поля зрения мелькают фигуры, а мы с Лео кружимся, не в силах оторваться друг от друга, и музыка льётся‑льётся‑льётся, наполняя нас, сплавляя друг с другом, задавая ритм головокружительного движения.
Мы не говорим, но по взгляду Лео я читаю: «Ты восхитительна. И твои настоящие рога в тысячу раз красивее. Ты самая прекрасная, любимая, Настя… Настя… Настя…»
Но музыка замедляется, стихает, напоминая, что пора заканчивать, разойтись, уступить Лео другим невестам. От этой мысли на голове в месте рогов вспыхивает зуд, вспыхивает мысль: «Забодаю!»
Не хочу отдавать Лео. Никому. Даже временно, даже понарошку!
Но музыка затихает.
– …восхитительный танец, словно сама Шааршем, танцующая богиня, явилась нам в образе этой юной человеческой женщины.
Не хочу отпускать Лео. Пусть хоть весь мир треснет, а не хочу его отпускать…
