Универ Вредной магии (СИ) - Шин Миара (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
— Григорьева! — рев декана заставил прекратить благое дело избавление мира от одного конкретного черта.
Мы так и застыли: растянувшийся на полу Герак, порывающийся стащить меня с себя, метла, выкарабкивающаяся из-под волосатой туши, и я, оседлавшая черта и активно пытающаяся его придушить.
— Это что такое? — взревел Владлен Азаэрович.
— Эм, — мне даже как-то совестно стало сидеть на черте, — мы это… эм…
— Обсуждаем требования к уборке, — нашелся Герак.
— Да-да, — подтвердила я.
Но декан у нас был не из тех, кто глазам не верил, и потому далее последовал мрачный приказ:
— Прекратить драку немедленно.
Пришлось вставать с черта, делая вид, что вовсе даже и не драка, он тоже поднялся с самым невинным видом. Все дело испортила метла, мстительно ткнувшая Герака в бок. Взгляд декана чертового факультета потемнел от ярости.
И как-то сразу стушевался громадный Герак, опустил голову и промямлил:
— Понял, больше не повторится.
А вот я вообще не поняла, с чего этот громила так перепугался, но и метла перепугалась тоже, вмиг спрятавшись за меня, а я… Я смотрела на Владлена Азаэровича большими непонимающими глазами. Он на меня. Я на него. Он сжал зубы так, что они едва не заскрипели. Я от удивления распахнула ресницы шире. Он нахмурился. Я почему-то улыбнулась.
Декан чертового факультета неожиданно едва заметно улыбнулся в ответ, но тут же вновь стал серьезным, махнул на меня рукой и приказал:
— Лети на занятия, Григорьева, после пятой пары повторно осмотришь общежитие. Герак, после второй пары зайдешь к Григорьевой, возьмешь список указаний по приведению общежития в жилое состояние. Все, свободны оба.
Мы с чертом обменялись многообещающими взглядами. Весьма многообещающими, после чего он ушел по коридору в направлении лестницы, я развернулась и потопала в кабинет коменданта, чтобы вылететь.
Вошла себе, забралась на метлу, и вдруг услышала:
— Григорьева, ты вечером что делаешь?
Вздрогнула, с метлой между ногами развернулась, потрясенно посмотрела на Владлена Азаэровича, стоящего в дверях. И глаза у декана чертового факультета были зеленые-презеленые…
Вспомнился вечер вчера в его кабинете, холодок грядущих неприятностей пробежался по спине, жутковато сразу стало… И фей Мор вспомнился, а пуще всего — бордели закрытые…
Гулко сглотнув, так, что черт это явно услышал, просипела:
— З-з-занята я.
— Чем это? — наигранно удивился декан.
"Делами" — подумала я.
А вслух выдохнула:
— Принцем.
— Каким? — вот теперь Владлен Азаэрович действительно удивился.
У меня же закрытые бордели из головы не шли, я и выдала:
— Двумя, темным и светлым!
Черт нахмурился, после брезгливо поморщился и пробормотал:
— Как и всегда…
— Что? — не поняла я.
— Тут всегда так, — холодно пояснил черт. — Хорошие девочки попадают к плохим мальчикам и пускаются во все тяжкие, дабы на себе испытать, правду ли в городах Великой империи говорят о Преисподней и ее обитателях. А в итоге наши молодые люди скатываются до таких извращений, которые им в родных анклавах и не снились. Жаль, Григорьева.
Стою пунцовая.
А черт продолжил:
— Что ж, развлекайся, имеешь право. Зелье от залетов возьмешь у целителей, его выдают даже без росписи. Но завтра, — хмурый взгляд на меня, — постарайся освободить вечер.
— З-зачем? — повторяюсь, ага.
Дернув плечом, декан нехотя пояснил:
— Тут еще в навьем общежитие желательно порядок навести.
Метла грохнулась на пол. Точнее ладно — я уронила. От удивления.
— Ну, чего смотришь? — вопросил Владлен Азаэрович.
— Н-н-ничего, — промямлила я.
— Лети, — скомандовал он.
— Я про принцев пошутила, — почему-то сказала ему.
— Да? — черт опять выгнул бровь. — Странно, с двумя сразу это сейчас модная тенденция у девушек. А солгала зачем?
"Солгала",а не "пошутила", вот умеет же зрить в корень.
— Испугалась, — честно призналась я.
— Чего? — кажется, Владлен Азаэрович был действительно удивлен.
— Ну, так… бордели же закрыли, — ответила я, поднимая метлу и снова принимая исходную позицию.
А после, не дожидаясь реакции декана чертового факультета, скомандовала:
— И полетели.
Метла не шелохнулась.
А позади раздалось:
— Я не понял, причем тут бордели?
Не реагируя на вопрос, повторно скомандовала:
— И полетели!
Ни движения.
А позади продолжали удивляться:
— Какая взаимосвязь между моим вопросом по поводу вечерней занятости и закрытием борделей?
— И полетели!!! — заорала я на метлу.
— Стоп! — прозвучало позади. — Григорьева, я не понял, это вы себе сейчас комплимент сделали, или мне намекнули на…
— Я тебя на лучины пущу, по веточке жечь буду, зараза! — заорала я на метлу.
Поганка стартовала в тот же момент и на вопль "Григорьева" не среагировала, я же просто сильнее к метле прижалась, и вообще тогда помчались так, что в ушах засвистело.
Вот и поговорили! И вот на кой дух я ему про бордели ляпнула?! Вот оно мне надо было? Вроде только отношения начали налаживаться и всякое такое…
С другой стороны, я вдруг поняла, что Владлен Азаэрович — он ведь вовсе и не злой совсем, так — только покричит и все…
Через полчаса, сидя на второй парте в уютном кабинете с плесенью по стенам и зеленоватой паутиной вместо занавесок, я обозревала синюшную физиономию вошедшего друида, стремительно меняя мнение о декане чертового факультета. Потому что это был один из тех друидов, что встретились нам вчера, а, следовательно, он же написал докладную ректору и это с ним черт пообещал разобраться… Разобрался, похоже.
У профессора Заратустрина вся правая сторона лица представляла собой синяк, судя по зеленым прожилкам, испытавший на себе попытку излечения у целителей, и попытка эта не была особо успешной. Так что, войдя в класс, друид печально осмотрел нас одним нормальным и одним заплывшим глазами, после чего произнес:
— Увидите Владлена Азаэровича…
— Немедленно принимаем меры по спасению! — заученно и хором ответили все ведьмочки.
К слову, было тут всего шестеро.
Кларисса Немирова — темноволосая, смуглая, стройная, темноглазая стервозина с браслетом в виде змеи, который она столь нежно гладила, что становилось ясно: змейка самая что ни на есть настоящая.
Агата Зельман — тоже темноволосая, но кожа у нее была алебастровая, белая настолько, что фиолетовая форма экспериментального факультета диверсий придавала ей синеватый оттенок. В остальном — черные глаза, очень женственная фигурка, отмороженное выражение лица. Из таких, знаете, когда вроде и ничего, красивая, но лицо такое, словно ей пыльным мешочком из-за уголочка треснули, и вот после этого выражение такое отрешенно-возмущенное… Как-то так. Агата была единственной, кто никак не отреагировал на мое появление, остальные кто улыбнулся, кто выдал "Зло пожаловать", а кто и "Отвратненько познакомиться".
Светлана Сан — единственная блондинка, помимо меня, но глазищи — зеленые, огромные, по-кошачьи зауженные, да и движения плавные, тягучие, в общем, оторвать взгляд от Светки было сложно.
Ханна Кинжал — роскошная рыжеволосая, но на удивление смуглая девушка с черными глазами и шрамом на щеке. Этот шрам — глубокий, пересекший всю щеку — мог оставить только высший демон из элиты Преисподней. Просто все остальное можно было залечить, а оставленные ими отметины — нет… Впрочем, удивлял в Ханне не только шрам; девушка, казалось, вся состоит из мышц: ни грамма жира, одни мускулы. Даже шея мускулистая.
Райса Злобнер — вот уж Злобнер, так Злобнер! Полноватая, темноволосая, с презрительным прищуром и умеющая расположить к себе собеседника одной емкой фразой "Тупо у нас новенькая".
Я, как вежливая девочка, сразу сказала:
— Меня зовут Станислава…
На этом мое представление закончилось, потому что Райса выдала:
