Девушка в шляпе и собака на трёх лапах (СИ) - Лабрус Елена (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Перенасыщенный событиями день принёс с собой ночные кошмары.
Красивая женщина, летающая в гробу как Панночка. Стреляющий в неё из ружья Пепси. Хаски, бегущие в упряжке, как волки-оборотни с горящими кровавыми глазами.
Генка металась по подушке всю ночь как в бреду, а когда за окнами уже забрезжил рассвет, пришла Она. Она шлёпала грязными ногами по полу так громко, что в комнате раздавалось эхо. Оно отскакивало от каждой из четырёх стен, с каждым новым ударом становясь тише. БУМ-БУм-Бум-бум! БУМ-БУм-Бум-бум!
Подол белого платья. Чёрные волосы. Бурое пятно на груди. Она остановилась возле кровати, но Генка никак не могла оторвать взгляд от этого пятна.
— Дырочка такая маленькая, — сказала Генка.
— Мне хватило, — ответило привидение.
Генка протянула к нему руку и не узнала её. Сморщенная старушечья кожа, пигментные пятна, жёлтые расслоившиеся от грибка ногти, длинные и хищно загнутые вниз.
— Это не мои руки, — Генка крутила перед собой ладони со скрюченными пальцами.
— Теперь твои, — сказал призрак.
— Я знаю, ты — Лиза. Ты не умерла.
— Нет! — заорало привидение и отшвырнуло её к стене.
Генка ударилась спиной и проснулась. От яркого солнца, палящего сквозь чистые окна без штор, пришлось снова зажмуриться. Когда глаза привыкли, она посмотрела на руки. Фух! Присниться же такое! Села, спустила ноги на пол и упёрлась взглядом в грязные следы. Они снова начинались в дверном проёме и заканчивались перед кроватью.
Амон поднял голову, сонно зевнул и решил не вставать, наблюдая за перемещениями Генки. Это начинало становиться ритуалом: проснуться, увидеть следы, посмотреть откуда они ведут, проверить окна, проверить вещи, дёрнуть дверь.
В этот раз вещи не трогали, а дверь осталась незапертой, хотя Генка, вправив замок как вывихнутый сустав, его замыкала.
— Достало! Вот какого чёрта? — возмущалась она, махая половой тряпкой.
Телефонный звонок не дал ей закончить ни гневную тираду, ни уборку.
— Алло! — сказала она настороженно.
— Евгения, это Александра Львовна, — голос экономки дрожал от сдерживаемых слёз. — Вы не могли бы приехать? Герман умер.
В овальной гостиной громко тикали часы и орал телевизор, показывая бои без правил. «Восьмой час утра, — машинально отметила Генка, — Карелин валяет по рингу японца. Зуб даю — победит!»
Овальной эту гостиную прозвали за оранжевый ковёр в форме яйца, хотя она была единственной гостиной в доме. Герман шутил, что у него, как у американского президента, тоже есть оральный кабинет. В нём он проводил большую часть времени, в нём и умер. Со стаканом бурбона в руке и улыбкой на лице.
Эта улыбка, конечно, безошибочно указывала Генке на причину его смерти — её ампула нашла своего хозяина, но вряд ли ей стоит искать на его теле место укола.
Всхлипывающая экономка ждала указаний.
— Она убила его, убила, — как молитву повторяла она. — Я следующая, следующая.
— Вызывайте Александра Львовна, скорую, полицию, что тут ещё скажешь, — вздохнула Генка. — Пойду поговорю с охраной.
К тому моменту, как приехали все эти машины с мигалками, Генка узнала ещё одну странную вещь. Такой дорогой дом не охранялся. То есть, камеры наблюдения, конечно, висели, но запись ни с одной из них не велась. Три охранника сменяли друг друга через день и просто следили за происходящим по мониторам.
Девушку коротко опросили, взяли контактные данные и просили не уезжать пока из города. Она и так поняла, что похороны придётся организовывать ей. Плакала её Англия.
Придётся, потеряв кучу денег, сдать билеты. Но теперь свой неотработанный гонорар Генке возвращать точно не кому, так что ничего, она переморщится.
Чего бы не боялась экономка, а Генка точно знала — привидений не существует. И эта мерзкая тварь, кем бы она не была, достала Генку так, что она решила вывести её на чистую воду практически немедленно. Сегодня же ночью.
Похоронные конторы оккупировали несчастную Александру Львовну, едва хозяина дома увезли в морг. А бедная женщина буквально валилась с ног от недосыпа и волнений. Поэтому Генка уложила её спать в шезлонге на берегу и приставила к ней Амона охранять.
Собственно, только за Амоном и дневником матери ей и пришлось возвращаться домой. И если с воняющей плесенью тетрадью обошлось без неожиданностей, то вот Амон вызывал опасения. Пёс был вялый, постоянно зевал и двигался только потому, что Генка его заставляла.
— И что расскажешь? — спросила собаку Генка, когда экономка начала похрапывать под большим раскладным зонтом.
Пёс, положивший острую морду на вытянутые лапы, посмотрел на Генку тоскливо и закрыл глаза.
— Ладно, сейчас у меня много дел, — пощупала Генка холодный нос пса и встала. — Будем считать, что у тебя выходной. Но я вернусь, — погрозила она ему пальцем. Амон проводил её одним глазом и лениво завалился на бок.
А дел у неё действительно было невпроворот.
С большим трудом она дозвонилась Марку. После двадцати с лишним переключений и дозвонов, звонкий мальчишеский голос, наконец, подтвердил, что он Марк Долгов.
Плохие новости сообщать всегда неприятно, а паршивость двойных увеличивалась в геометрической прогрессии, особенно если учесть, что они касались родителей мальчишки.
— Я понял, — сдавлено от сдерживаемых рыданий произнёс парень после очень долгой паузы. — Я прилечу.
После этого Генка связалась с агентством, которое хоронило «красивую женщину» и всё решила прямо по телефону, сказав буквально три слова: «Точно так же».
А вот потом принялась за самое главное — тщательный обыск дома, который в присутствии хозяев ей, конечно, ни разу толком не удалось сделать. Прежде всего её интересовали подозрительно мощные для климата Черноморского побережья стены. Особенно если учесть стоимость квадратного метра жилья, то делать перекрытия шириной в пятьдесят сантиметров было как минимум, нерационально. Под подозрение попали и встроенные ниши, и шкафы-купе, количество, размеры и форма которых не влезали ни в какие рамки. Генка заглянула в десяток, пока, наконец, наткнулась на то, что искала — проход из шкафа с стену. Задняя стенка шкафа отъехала так бесшумно и гладко, что Генка со своей воняющей селёдкой доской, заслоняющей сейф, искренне позавидовала.
Нет, разгуливать по тайным коридорам она не пошла, хотя и отметила, что комплекции привидение было миниатюрной. В условиях неожиданной многозадачности Генка выбрала то, что было на сегодняшнюю ночь для неё важнее всего — уберечь от покушения экономку. На этом и остановилась. Выбрала комнату с минимальным количеством пустых стен, шкафов и перегородок и вызвала специалиста поменять в дверях замки.
— Такая странная конструкция, — почесал затылок усатый дядька, нанятый по объявлению в газете из конторы с подозрительным названием «Муж на час». — Первый раз вижу, чтобы замок запертый изнутри, оказывался открытым снаружи и наоборот.
Он охотно продемонстрировал как поворот ключа освобождал запорный механизм ручки так, что одним нажатием дверь легко распахивалась.
— В этом доме всё странное, — философски отметила Генка и смерила его таким взглядом, что дядька, аккуратно врезавший новые замки, больше не задавал вопросов.
Даже укрепление несущей стены деревянным шитом не развязало ему язык. А за двойную оплату он поклялся унести эту тайну в могилу. Хотя шутка под зловещий прищур Генки, вручившей ему кровно заработанные, тоже не удалась.
Александра Львовна проснулась, а точнее было сказать, очнулась от своего забытья только к вечеру. Она испуганно таращилась за краснеющий над морем закат и Генку, лежащую в соседнем шезлонге с потёртой тетрадью в руках.
Амон, вполне пришедший в себя, носился по берегу за дразнящими его упитанными чайками. И Генка искренне радовалась, что он отошёл, так же искренне не понимая причину его неожиданной дневной грусти.
— Долго я проспала? — наконец, подала голос женщина, со сна всклокоченная и с помятой щекой.
— Весь день, — ответила ей Генка, откладывая тетрадь, которую она так и не открыла.
