Эджвуд (ЛП) - МакКвесчен Карен (версия книг .TXT) 📗
Не могло же нечто настолько невероятное произойти и просто остаться без внимания публики.
Глава 2
За последние пару месяцев было несколько ночей, когда я не мог уснуть несмотря ни на что. Меня переполняет чувство усталости, даже своеобразного истощения. Я закрываю глаза, ожидая блаженного сна, чтобы просто провалиться в отключку, уйти в забытье. Я всегда жду Песочного Человека2, но он, зараза, никогда не приходит.
Когда эта проблема впервые дала о себе знать, мои родители отвели меня к психиатру, доктору Антону. Славный парень этот доктор Антон — плотный и добрый, с козлиной бородкой, всегда в твидовом пиджаке и серых брюках. Он носил галстук-бабочку. Поначалу я думал, что он выглядит довольно нелепо, но потом мама мне объяснила, что это придавало ему «козырный» вид. Что она хотела этим сказать — непонятно.
Доктор Антон специализировался в нарушениях сна у детей. Он был отличным слушателем, и я ему много чего выдал. Когда я говорил, он слегка наклонял вбок голову и делал вид, что ему действительно не все равно.
— Мы обязательно пройдем через это, Расс, — говорил он, как будто это касалось нас двоих. — Я научу тебя, как посылать своему телу сигналы о том, что хочешь уснуть. — Он советовал использовать тусклый свет, пить теплое молоко и не сидеть за компьютером и видеоиграми перед сном. К несчастью для меня, он был против снотворного. — Тебе нужно просто перенастроить свои циркадные ритмы3, — говорил он.
Я перепробовал все его советы и не только. Делал физические упражнения, доводя себя до изнеможения, включал вентилятор, чтобы создать белый шум, и представлял, будто лежу в гамаке на необитаемом острове. Пару ночей даже принимал мелатонин4, после этого — лекарство от простуды. Ничего не помогало. Через какое-то время я почувствовал себя полным неудачником и перестал ходить к доктору Антону. Я солгал о том, что чувствую себя намного лучше и сплю, как младенец, и это было правдой, учитывая, что малыши практически всю ночь не смыкают глаз. Мои родители также успокоились и решили, что я просто перерос свою бессонницу.
В какой-то момент я понял, что прогулка единственное, что действительно мне помогало. Через час-второй я мог вернуться домой и вырубиться. На протяжении дня я все еще чувствовал усталость, но учебный год подходил к концу, и совсем скоро это не будет иметь большого значения.
Эта проблема не перешла ко мне по наследству от родителей. У них обычно не получалось посмотреть даже поздний выпуск новостей, хотя они каждый раз это планировали. И у них так легко это получалось. Мой папа даже мог уснуть прямо в кресле перед включенным телевизором. Я смотрел на его запрокинутую назад голову и открытый рот. Он храпел, а я жалел, что не могу точно так же. В смысле не храпеть, но вы поняли, о чем я.
Первые пару раз, когда я выходил ночью на прогулку, мне казалось, что родители услышат, как задняя дверь открывается и закрывается, или решат зайти посмотреть, как я сплю, затем будут волноваться, что я исчез. Вначале я даже оставлял записку «Не смог уснуть. Пошел на прогулку. Скоро вернусь». Но скоро понял, что это совсем ни к чему. Никто не просыпался. Никто не удивлялся, куда это я исчез. По счастливой иронии мои родители спали крепким сном именно тогда, когда у меня была бессонница.
Классно было выйти на улицу ночью, даже тогда, еще в начале, когда на земле был один лишь снег. Ощущалось приятное волнение от того, что нахожусь там, где не следует. Если бы меня остановила полиция, у меня были бы большие неприятности из-за нарушения комендантского часа, но я был осторожен и бросался в кусты при первых же признаках света фар вдалеке.
Через неделю-две я понял, что иду той же самой дорогой. Мой путь всегда начинался с торгового центра. Иногда я даже находил кое-что интересное возле мусорных баков. Например, продовольственный отдел выбрасывал много совершенно нормальных продуктов: консервацию с вмятинами, неплохие на вид бананы. Может, кто-то где-то был бы очень рад таким продуктам, но вместо этого еду выбрасывали на помойку. Вот это расточительство!
После торгового центра я шел через промышленную зону — три квартала небольших фабрик. Я не был уверен в том, что там происходило, но, судя по внешнему виду, внутри были станки для сваривания и литья изделий из резины. Я проходил здесь и видел мужчин, которые околачивались возле погрузочных доков. Они работали и курили в перерывах. Порой я задерживался, чтобы подслушать их. Они вели незамысловатый обмен хвастливыми, порой оскорбительными репликами. Это было очень забавно. Они смеялись над тем, какие у них пивные животы и кто проиграл в последнем споре. Бруно запомнился по его гулкому голосу, а Тима, Майка и Дуги я знал в лицо. Я чувствовал, что мы с ними очень похожи. Когда они бесплатно раздавали сигары в честь родов жены Тима, мне больше всего на свете хотелось выйти из тени, присоединиться к ним и похлопать новоиспеченного отца по плечу — как один из своих.
Моей любимой частью маршрута были дома. Я держался подальше от собственного района, чтобы не было так страшно. Поэтому я шел в квартал на окраине города под названием Старый Эджвуд. Он был полной противоположностью того, где жил я — Нового Эджвуда. Логично, не так ли?
В Старом Эджвуде очень небольшие дома стоят близко друг к другу точно так же, как и в моем квартале, но на этом схожесть между ними заканчивалась. Дома Старого Эджвуда в основном были сделаны из кирпича, с большими верандами, в них чувствовалось больше характера, нежели в строениях в Новом Эджвуде. Толстые стволы деревьев были хорошей маскировкой. За этими деревьями нельзя было увидеть, когда я находился на тротуаре, так что можно было спокойно за кем-то понаблюдать. Вам может показаться, будто я какой-то извращенец, но на самом деле это не совсем так. Мне просто было любопытно, что делают другие люди, когда им не спится ночью, и спустя какое-то время мне казалось, что я знаю некоторых из них или, по крайней мере, мне стали известны некоторые их ночные привычки, что они обычно делали, когда не могли уснуть.
Мне в какой-то мере понравились эти люди ночной поры, и я начал давать им имена. Например, бабуля Нэлли или Женщина-Играющая-На-Пианино. Парень-Ночной-Смены жил на Элм Стрит. Приходя туда достаточно рано, я видел, как он уходит на работу. В трех домах от него жила Вяжущая-Дама, которая постоянно занималась вязанием. Были и другие, но те, кого я перечислил, встречались мне регулярно. Интересно, кто из них пытается уснуть, но не может? Неужели они, так же, как и я, лежат в постели и чувствуют, что их голова взорвется, если они еще немного вот так полежат?
Свой ночной маршрут я заканчивал, обходя по кругу заброшенный железнодорожный вокзал на окраине города. Само здание было старым и заколоченным досками, но с виду все еще довольно крепким. Местная комиссия по истории обсуждала возможность его восстановления, но этого так и не случилось. Позади вокзала были рельсы, которыми не пользовались, а за ними то, что напоминало огромное поле. Знаки на здании вокзала воспрещали вход, так что никто, кроме меня, там не бродил. По крайней мере, мне так казалось. Мне нравилось заканчивать свое маленькое путешествие в железнодорожном вокзале — в этом темном, запретном и немного жутковатом месте. После этого мне быстрее хотелось вернуться обратно домой.
Каждую ночь я думал, что это путешествие по улицам может оказаться последним. Это же так нелепо — уставшим бродить по всему городу, когда так хочется спать. Нужно было придумать способ, что помогал бы мне уснуть, но не подразумевал под собой необходимость уходить из дому. Но в голову так и не взбрело ничего толкового, поэтому пришлось продолжать в том же духе.
Вам, наверное, интересно, почему же я не выходил на прогулку пораньше? В восемь, девять, или десять часов вечера? Если бы я так и сделал, то после возвращения у меня как раз было бы достаточно свободного времени поспать. Не подумайте, что я пропустил этот вариант. Я не раз его пробовал, но так ничего и не получилось. Все срабатывало только тогда, когда я выходил намного позже обычного. Знаю, это все было только в моей голове, но я не знал, что еще предпринять.
