КК 9 (СИ) - Котова Ирина Владимировна (книги без регистрации .txt) 📗
Макс ласкал ее языком, спускаясь по животу к бедрам, целовал и гладил так жадно, будто это не ее, а его первый раз был — и задыхался, задыхался от желания, чувствуя, как вздрагивает она под его губами.
От этой дрожи в голове окончательно помутилось, и он задрожал, застонал сам, сжимая ее бедра и целуя уже их. На мгновение приподнялся — увидел ее широко распахнутые глаза, и от их затуманенности его окончательно захлестнула горячая волна, и понесла, заставляя забыть и про самоконтроль, и про осторожность.
Алина лежала, зажмурившись — вся храбрость улетучилась, когда профессор только коснулся ее губ. Принцесса мало что понимала, только сердце колотилось как сумасшедшее, и страшно было посмотреть, что Тротт делает. Она то сжималась, когда он царапал ее щетиной и чувствительно целовал грудь — тогда с губ срывался выдох, и хотелось выгибаться, — то расслаблялась, когда он гладил ее нежно, тягуче, иногда крепко сжимая ладонями. Это было приятно.
Тело отяжелело, дышать становилось все труднее, и она уже несколько раз приоткрывала глаза — и даже неуверенно касалась плеч лорда Макса или его волос. Но ей было очень боязно и непросто — таким шумным было дыхание Тротта, такими настойчивыми становились его губы.
Она вздрогнула — профессор проскользил губами по животу, и по телу плеснуло знакомой сладкой истомой. Алина осторожно и удивленно открыла глаза, чувствуя, как горячо становится ей.
И наткнулась на дикий, жадный и тяжелый взгляд мужчины, который склонялся над ее бедрами.
Макс уже ничего не соображал — раздвинул ее бедра, потерся губами, прикоснулся пальцами. Мягко. Нежно. Она затрепетала, вцепляясь в его волосы — и он, зарычав, повернул голову, с упоением куснув ее запястье — а затем провел языком и по месту укуса, и по вздрагивающему животу.
Дыхание ее сбивалось, принцесса напрягала мышцы. Он, продолжая ласкать ее, замотал головой, вжимаясь лицом в тонко пахнущую кожу и не понимая, что его царапает. Заставил себя остановиться.
Всхлипывания. Вздохи.
Снова всхлип — и он поднял лицо, через силу отрывая себя от нее. И увидел, как Алина отирает со щек слезы. Все ее лицо было мокрым.
— Что такое? Алина? — голос его был как наждак, и горло сводило до хрипа.
От звуков его голоса она дернулась — и заплакала в голос, сжимаясь и закрывая лицо ладонями. В груди его словно плеснули кислотой. Он поднялся, отстранился. Попытался набрать воздух и не смог.
— Алина?
— Простите, профессор, — плакала она, не отнимая ладоней от лица. — Я сейчас, я соберусь… простите… но мне так стыдно и так страшно от того, что вы делаете.
В нем все оборвалось — и Макс почувствовал такое омерзение к себе, такую ненависть, что все заболело внутри. Принцесса рыдала, отвернувшись и сжавшись, и он, все еще возбужденный до боли, дрожащими руками поднял ее, укутав, обмотав одеялом, прижал к себе. Она плакала, вцепившись в ткань, как в спасательный круг, а ему казалось, что он умрет сейчас от собственного скотства.
Он же знал, что ей снятся кошмары. Видел уже такие слезы и ужас в ее глазах. Обязан был настоять, что никакой близости не будет.
Но не совладал с искушением. Слишком желал ее. Себе хотел.
Алина скулила от страха, сжимаясь у него в руках, и горячие слезы текли по его груди.
— Ну все, все, — сказал он через силу, прижимая ее к себе. — Я не трону вас. Успокойтесь, Алина. Не нужно плакать. Ничего не будет. — Он говорил, только чтобы что-то говорить.-
Я придумаю что-нибудь еще. Всегда есть еще варианты. Слетаю в убежища, приведу сюда еще дар-тени. Будем нести бога по очереди. Или доведу вас до врат, уйду на Туру, а там поговорю с духовниками… они сильны и тоже могут помочь… варианты есть, есть…
Ее плечо было прямо перед ним — и очень хотелось коснуться губами напоследок. Но он не стал. Она слушала, всхлипывая и цепляясь за него — а он все бормотал что-то, укачивая ее, успокаивая и ненавидя себя, пока она не затихла, обессиленная и вялая.
— Я не хочу, чтобы вы умирали, — прошептала она, силясь открыть глаза. Тело ее — которое он только что ласкал и вкус которого еще ощущал, было слабым и вялым. — Вы ведь не пойдете к Жрецу, лорд Макс?
— Нет, нет, — сипло сказал он.
— Обещайте, лорд Макс, — она еле ворочала языком, и говорила неразборчиво.
— Обещаю, Алина, — пробормотал Тротт. — Обещаю.
Макс держал ее на руках, пока она не уснула, и дыхание не стало глубоким. Затем аккуратно положил на ложе, убедился, что она не проснется, и, натянув штаны, пошел к берегу.
Там он умылся, чувствуя, как ноет в висках и болит в груди из-за чудовищного опустошения и отвращения к себе. Глотнул воды и направился в пещеру к Черному.
Бог встретил его ледяным молчанием.
— Я знаю, что это глупость, — проговорил Тротт, доставая из воздуха один из клинков.
— Что мне с твоего знания? — прошумел Жрец раздраженно. — Воистину Триединый слишком щедро добавил эмоций и людям, и богам. Что ты ведешь себя, как обиженное, дитя? Разве ты не знаешь, что с решением нужно переспать? Не знаешь женщин? Так я скажу: если верно я помню о женщинах, то все, что тебе нужно — вернуться к ней. С восходом солнца все страхи уйдут, она проснется в твоем тепле и сама даст тебе то, в чем отказала сейчас.
— Возможно, — тяжело сказал Макс. Вновь замелькали перед глазами напряженные руки, сливочная кожа, слезы и ужас в зеленых глазах. — Но я не могу это взять. Ты готов, отец?
На него пахнуло разочарованным холодом — а Тротт приставил клинок к груди, обхватив рукоять обеими руками, выдохнул и всадил лезвие себе в сердце.
Алина проснулась затемно. От страха.
Тротта рядом не было, и она вскинулась — но за слепящими языками огня в ярко пылающем костре разглядела профессора, сидящего у костра и крутящего в руках какую-то палку.
— Лорд Макс? — позвала она, сжавшись. Села, прислонившись спиной к прохладной стене. Ей было стыдно и неловко; вчерашний ужас уже отступил, как это всегда бывало после кошмаров, но тело еще ломало от пережитого напряжения.
Он поднял голову с темными провалами глаз. Лицо в отблесках костра казалось маской.
— Спи, девочка, — сказал он тихо.
Алина зябко повела плечами, всматриваясь в него, но дрема уже накинула на нее тяжелое покрывало, заставляя сомкнуть глаза и соскользнуть по шершавой каменной стене на ложе.
Девятое апреля по времени Туры
Утром Тротта не оказалось ни рядом, ни у костра. Алинка, только проснувшись, несколько минут смотрела на брачный браслет на запястье, а затем поспешно выбралась из пещеры и огляделась, покачиваясь. Ноги и руки почему-то были слабыми и противно дрожали. Ей было холодно.
Над озером стоял туман, небо было закрыто тучами. Лорд Макс обнаружился у озера внизу: он сидел на берегу и гладил змееподобного сомнариса.
— Ты поела? — спросил он, не оборачиваясь, когда она подошла ближе. — Если да, то сейчас отправимся в путь. Бери сумки.
Алина задержала дыхание.
— Верните его мне, — попросила она резко.
Тротт развернулся. Посмотрел на нее глазами, полными извечной тьмы. Улыбнулся не-троттовской улыбкой.
— Как догадалась?
— Еще ночью поняла, — проговорила она тихо. — Я ведь столько времени была рядом с ним. Я знаю, как он говорит и двигается, — в глазах защипало, и она ожесточенно потерла их. — Зачем? — спросила она с отчаянием. — Зачем он это сделал? Почему не подождал, не дал мне время?
— Каждый делает свой выбор, пташка, — сказал бог, осыпая ее льдом. — Ты сделала свой, а он свой.
— Я еще ничего не сделала, — крикнула она зло. — Отдайте. Я все исправлю.
Черный в теле Тротта покачал головой.
— Поздно. Теперь и я не могу обещать, что это спасет его. Что касается моего присутствия в нем — не беспокойся. Мне нужно было следить за его телом, пока не срослись сосуды, кости и мышцы и пока я не убедился, что после смерти он достаточно жив.
В глазах потемнело, и принцесса прислонилась спиной к стволу папоротника.
