В последний раз спрашиваю по- хорошему: Ты на мне женишься? (дилогия) (СИ) - Николаева Раиса Борисовна

… - Я не падала Шертесу на колени, он сам меня схватил и теперь держит и не отпускает! Ведь правда же? — и Лорри цепко ухватилась за плечи вампира, заглядывая ему в глаза. Всем стало понятно, что переубедить ее в обратном было невозможно.

— Правда, правда, — ответил Шертес тоном, каким говорят с малолетними детьми и с психически неуравновешенными взрослыми. — Тебе надо поспать и я сейчас отведу тебя в комнату для гостей, — однако отвести Лорри в комнату не получилось. Первая же попытка поставить ее на ноги с треском провалилась, Ноги у Лорри разъезжались, не желая удерживать тело вертикально, что, впрочем, ее саму невероятно веселило. Шертес, что-то буркнул и подхватил ее на руки, Лорри тут же обняла его за шею, пристроив голову на его плече.

— Это белье похоже на то, в котором вы были тогда у реки?

— В купальнике, что ли? — недовольно спросила Лорри, поскольку стыд от вылинявших тряпок жег ее до этого времени.

— Не знаю, как называется. Такие небольшие кусочки ткани на бедрах и груди… — голос Шертеса был настолько странным, что Лорри подняла голову и заглянула ему в глаза. Заглянула — и восторженно ахнула:

— Я понравилась вам тогда! Понравилась вам в купальнике! Понравилась теперь, сейчас, уже после того, как вы потеряли память! — глаза Шертеса стали черными.

— Забудь… — выдохнул он ей в лицо. Лорри моргнула и забыла весь этот разговор.

— Только не вздумайте воспользоваться моей беспомощностью, — кокетливо сказала она. Лорри не помнила, но именно с этой фразы она и начала такой интересный разговор с вампиром, а вот Шертес помнил, поэтому услышав эти слова, он спотыкнулся и чуть не уронил Лорри на пол, при, этом, в который раз, едва успев придавить свой смех. Удивленная такой странной реакцией мужчины, Лорри пытливо (насколько это было возможно в ее состоянии) взглянула вампиру в лицо и встретила в ответ спокойный, незамутненный, даже какой-то подобострастный взгляд.

— Я приложу все силы, — пафосно начал вампир, — чтобы сдержать свои животные инстинкты и не воспользоваться вашей слабостью и беззащитностью! — его лицо пылало воодушевлением и только как-то странно прикушенная нижняя губа, несколько портила впечатление от его страстной речи. Лорри попыталась сконцентрироваться и на словах и на лице Шертеса. Что-то было не так. Какая-то неясная мысль подсказывала ей, что когда у Шертеса такое лицо… Увы, мысль бесследно ускользнула, а вампир как раз донес ее до гостевой комнаты. Он бережно уложил ее на кровать прямо в одежде и обуви и прикрыл одеялом, подоткнув со всех сторон. Когда он собрался уходить, Лорри возмутилась:

— И что, это все?! — Шертес быстро отвернулся, но Лорри успела заметить, как он вновь прикусил губу.

— Вы должны отоспаться, чтобы со всеми силами противостоять моим домогательствам! — снова тем же странным, совсем не свойственным ему тоном сказам Шертес, а потом тихо, улыбаясь, добавил: — Жду не дождусь. — Лорри хотела еще что-то сказать, но Шертес неуловимой тенью выскользнул из комнаты, и она осталась одна.

— Вот же гад! — в сердцах крикнула она и бросила ему вслед подушку. Но это был последний ее подвиг, после которого она отключилась.

Глава 3

Очнулась Лорри среди ночи. Вернее ее "очнули" природные позывы. Правда если один позыв был точно природным, то вот приступ тошноты и рвоты таким вряд ли являлся. Ее начало трусить и она с трудом смогла принять сидячее положение… и тут началось. Ее так рвало, что казалось кишки, решили выпрыгнуть из желудка. Рвать было нечем, шла только желчь. Хорошо, что в пространственном кармане были бутылки с водой, до столика, со стоявшим на нем кувшином она точно бы не добралась. Ее морозило, знобило, и было так плохо, что на ужас, творящийся вокруг нее, обращать внимания, сил не осталось. Выпила таблетку аспирина, потом цитрамона, потом укрылась с головой и, к счастью, снова уснула. В этот раз ее пробуждение… было еще большим кошмаром, поскольку чувствовала она себя значительно лучше и теперь смогла увидеть, что она ночью натворила! Она вскочила с кровати и стала приводить все в порядок, а на случай, чтобы кто-нибудь случайно не заглянул, она заблокировала дверь креслом. Перво-наперво надо было сбросить с себя одежду, потому что она была в таком состоянии, что Лорри засомневалась, что сможет ее когда- нибудь восстановить ее до первоначального состояния. Закатав в шар всю одежду, простыни, наволочки, покрывало, пододеяльник и полотенца, она забросила его в пространственный карман, чтобы никто и никогда не смог этого увидеть.

Сначала надо было привести в порядок себя. Таз у нее был, а также мыло вода и многие другие милые женскому сердцу средства для ухода за лицом и телом. Потом пришла очередь комнаты. Слава современным моющим средствам! Слава, слава, слава! Не прошло и часа, как комната блестела, сверкала и благоухала. Новое (самое лучшее) постельное, новое покрывало и вот в комнату уже можно приглашать гостей. Осталось только решить вопрос с одеждой, и тут Лорри пришла в уныние. Делать было нечего. Пришлось надевать свою юбку. Тонких колгот тоже не было, а с толстыми серыми юбка смотрелась просто страшно. Лорри с несчастным видом села на кровать и тут же подпрыгнула, поскольку в голову пришла интересная мысль. Она достала свои самые лучшие шторы, что некогда украшали зал. Одну половину она обкрутила вокруг тали, попытавшись уложить ее складками, а вторую половину использовала вместо шали, перекинув один конец через плечо, как носили индийские женщины, в так ею любимых фильмах, после чего гордо подняв голову, вышла из комнаты.

Со всеми этими хлопотами она совсем не подумала о прошлом вечере, и вот теперь, идя по коридору, она пыталась вспомнить, не совершила ли она чего-либо неприличного, за что ей могло бы быть стыдно. Последнее, что она помнила — были ее рыдания, когда она рассказывала о девочке-шагарре. Решив, что ее слезы были вполне простительными, она открыла дверь и зашла в комнату, в которой сидел один Сергей.

— Ух-ты! — простодушно восхитился он, — настоящее сари!

— Что-то это "сари" больше напоминает шторы из квартиры какой-нибудь бабульки! — тут же добавил он въедливым голосом, и Лорри поняла, что это Эг высунул свой нос.

Лорри величаво сбила с плеча несуществующую пылинку и сказала сквозь зубы, едва сдерживаясь от злости:

— Если еще раз вякнешь, то вместо обещанного фонарика на солнечной батарее, получишь фонарь под глазом. Уяснил? — ответом Лорри было молчание. — Уяснил, — удовлетворенно сказала она и оглянувшись спросила: — А где Шертес и Марисса?

— Шертес в столовой, наверно и Марисса там. Шертес сказал, что первым ты должна увидеть меня. Мы все же соотечественники, возможно со мной тебе будет комфортнее…

— А почему мне должно быть не комфортно? — удивилась Лорри словам Сергея.

— Ну, — неуверенно начал он, — после вчерашнего…

— А, что вчера такого ужасного случилось? — еще больше удивилась она. — Ну, поплакала я немножко, с кем не бывает? Я не робот и не железный дровосек, у меня есть и сердце и нервы… Кстати, о сердце, — перебила она саму себя, — мне показалось, что Эг запал на Мариссу. Это правда?

— С чего ты так решила, — резко ответил Сергей, вернее Эг, поскольку замечание Лорри его сильно задело.

— Можешь считать это женской интуицией, — засмеялась Лорри. — И раз уж с тобой приключилась такая беда, позволь мне дать тебе небольшой совет, — Лорри замолчала на минутку, и поскольку возражений не последовало, продолжила. — Я не знаю, как обстоят дела с любовными отношениями на твоей планете, но в отношении вампирки советую быть осторожным и внимательным. Видишь ли, у Мариссы есть такая особенность: как только она добивается, что мужчина, который ей понравился, становится половичком под ее ногами, она тут же теряет к нему интерес и выбрасывает, как ненужную тряпку. Но если мужчина не уступает и даже, наоборот, пренебрегает ею, она изо всех сил старается добиться его любви, старается сломать его и подчинить себе. Не многим мужчинам удавалось противостоять ей, вернее всего одному — Шертесу, если ты окажешься вторым — я буду очень рада. Я не знаю, какой ты человек, но что-то подсказывает мне, что твое въедливое упрямство и дотошность — то, что нужно, чтобы быть счастливым рядом с такой женщиной. — Эг не отвечал, и, судя по всему, находился в некотором ступоре от ее слов. Лорри же, ощущая себя свежей, как майская роза, и красивой, как героини из любимых ею индийских фильмов, легкой походкой направилась в столовую, на встречу с Шертесом и Мариссой.