Башня Рассвета (ЛП) - Маас Сара (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Пьяная дуреха сказала мне, что это потому, что они бояться, что кто-то придет. Чтобы взять их тела.
Ирэн обрадовалась, что она опирается о стол.
— То, как Валги теперь использует людей, овладев ими.
Кивок.
— Она смеялась над тем, что они оставили свое знание исцеления, чтобы мы смогли найти. Что они украли его из другого места, и что их учения легли в основу Торре. Сама Камала была обучена их искусству, их записи были обнаружены в гробницах и катакомбах, давно потерянных для нас. Она основала Торе, основываясь на том, что она узнала и на ее маленьких знаниях. Поклонялась Сильбе, потому что она была их исцеляющим богом. — Хафиза жестом указала на сов, вырезанных по всей ее мастерской, на сам Торре, и потерла свой висок. — Таким образом, ваша теория может содержать воду. Я никогда не пыталась узнать, как сюда пришли Фэ, куда они пошли, и почему они исчезли. Но они были здесь, и, по словам моего предшественника, они оставили какое-то знание или силу.
Нахмурившись, она посмотрела на запертый книжный шкаф.
— То, что сейчас кто-то пытается скрыть. — Ирэн сглотнула. — Ноуша убьет меня, когда она услышит об этих книгах и свитках.
— О, она определенно сделает это. Но она, скорее всего, отправится на поиски того, кто первым их нашел.
— Что это значит? Зачем так много беспокоиться?
Хафиза вернулась к своему тонизирующему средству, песочные часы были почти пусты.
— Возможно, тебе нужно научиться. — она добавила еще несколько капель жидкости к своему тонизирующему средству, схватила одноминутные часы и перевернула их. — Я подумаю над книгами, Ирэн.
Ирэн вернулась в свою комнату, распахнула окно, чтобы впустить ветерок в душную комнату, и просидела на кровати минуту, прежде чем снова пойти.
Она оставила свиток Хафизе, полагая, что запертый книжный шкаф был безопаснее, чем что-либо еще, но она думала не над свитками или древними книгами, повернув налево и направившись вниз.
Прогресс. Они значительно продвинулись в лечении Шаола и по возвращению обнаружили их комнату перевернутой.
Его комнату — не их. Он дал понять это раньше.
Шаги Ирэн были твердыми, даже когда ее ноги болели от почти двухдневной поездки. Должна быть какая-то связь — его прогресс, эти атаки.
В ее тихой, душной комнате она никогда не думала. Или в библиотеке, не тогда, когда она подпрыгивает от каждого шага или мяуканья любопытной кошки Бааст.
Но было одно место, тихое и безопасное. Одно место, где она могла бы работать несмотря на запутанные нити, что привели их сюда.
Вомб был пуст.
После того, как Ирэн вымылась и переоделась в бледную тонкую лавандовую одежду, она направилась в заполненную паром комнату, неспособная взглянуть на ту ванну у дальней стены. На то место, где та целительница плакала всего за несколько часов до смерти.
Ирэн провела руками по лицу, успокоив дыхание.
Ванны с обеих сторон манили, приглашая в пузырящиеся воды, обещая успокоить ее больные конечности. Но Ирэн осталась в центре комнаты, среди всех этих слабых звонящих колоколов, и посмотрела в темноту высоко над ней.
На сталактит, который находился слишком далеко во мраке, чтобы увидеть, как упала капля воды и приземлилась на ее лоб. Ирэн закрыла глаза от прохладного, сильного всплеска, но не сделала ничего, чтобы вытереть воду.
Колокола пели и бормотали, голосами их давно умерших сестер. Она задавалась вопросом, умер ли этот целитель… Если ее голос теперь пел.
Ирэн вгляделась в ближайшую цепочку колоколов, висевших в комнате, разных размеров и по-разному сделанные. Ее собственный колокол…
Голыми ногами Ирэн беззвучно подошла к маленькому сталагмиту, выступающему от пола возле стены, к цепи, провисающей между ней и другой колонной в нескольких футах от нее. Семь других колоколов висели на нем, но Ирэн не нужно было напоминать, который из них ее.
Ирэн улыбнулась маленьким серебряным колокольчиком, купленным на золото того незнакомца. Ее имя было выгравировано на боку — может быть, тем самым ювелиром, которого Шаол нашел чтобы сделать амулет, свисающего с ее шеи. Даже здесь она не хотела расставаться с ним.
Осторожно, она провела пальцем по колоколу, над ее именем и датой, когда она вошла в Торре.
Слабый, сладкий звон прозвучал вслед за ее прикосновением. Он отозвался от каменных стен, от других колоколов. Некоторые звучали, словно отвечая.
Вокруг и повсюду лился колокольный звон, а Ирэн вернулась на то место, как будто она могла следовать за ними. И когда они исчезли…
Ирэн снова щелкнула по ее колокольчику. Прозвучало громче и яснее.
Звук побежал по комнате, и она наблюдала за ним, отслеживая его.
Он снова исчез. Но не раньше, чем ее сила мелькнула в ответ.
Руками, не принадлежащими ей полностью, в третий раз Ирэн позвонила.
И когда его звон заполнил комнату, Ирэн ушла.
Повсюду раздавался звон, и Ирэн следовала за ним.
Ее босые ноги хлопали по влажному камню, она проследила весь путь звука через Вомб, как будто это был кролик, мчащийся впереди нее.
Вокруг были сталагмиты, поднимающиеся от пола. Наклоненные сталактиты, свисающие сверху. Пересекающие комнату; скользящие по стенам; касающиеся свечей. Она продолжала следить за этим звуком.
Сменяются поколения целителей, а колокола все звенят.
Ирэн прикоснулась к ним пальцем.
Ей ответила волна звуков.
Войди туда, куда боишься.
Ирэн шла, колокола звенели, звенели, звенели. Тем не менее она следовала за звуком своего колокола, эта сладкая, чистая песня манила вперед. Притягивая ее.
Эта тьма все еще пребывала в нем; в его ране. Они гнали ее назад, но она осталась. Вчера он рассказал ей вещи, которые разбили ей сердце, но не всю историю.
Но если ключ к победе в этом черном клочке Валга, который лежал перед одинокими воспоминаниями, если слепые потоки ее магии ничего не делали…
Ирэн следовала за звоном серебряного колокольчика, когда вдруг остановилась.
Древний уголок комнаты, цепи ржавевшие с возрастом, некоторые из колокольчиков позеленели от окисления.
Здесь звук ее колокола умолк.
Нет, не умолк. А ждал. Отражаясь от угла комнаты.
Маленький колокольчик, висящий в конце цепи. Окислившись так, что надпись было почти невозможно прочитать.
Но Ирэн прочитала там имя.
Йафа Тауэрс.
Упав на колени, она не почувствовала столкновения. Когда она прочла это имя, дату — дата двухсот летней давности.
Женщина Тауэрс. Целитель Тауэрс. Здесь — с ней. В те годы в этой комнате пела женщина Тауэрс, в комнате, в которой жила Ирэн. Даже сейчас, даже так далеко от дома, она никогда не была одна.
Йафа. Ирэн произнесла имя, положив руку на сердце.
Войди туда, куда боишься…
Ирэн вглядывалась в темноту Вомба над головой.
Кормление. Власть Валга кормила его…
Да, казалось, что темнота сверху разговаривала. Не падающие капли не звучали; не звонил колокол.
Ирэн посмотрела на ее руки, лежащие по бокам. Вызвала слабый белый свет магии. Позволив ему заполнить комнату, эхом отозвавшись от скалы тихой песней. Отбросив эти колокола, голоса тысяч ее сестер, голос Тауэрс перед ней.
Войди туда, куда боишься…
Не в скрытую пустоту внутри его. Но внутри себя.
Начало дня, когда эти солдаты собрались вокруг ее дома, вытащили ее за волосы в яркие травы.
Разве Йафа знала, здесь, в этой комнате, под землей, что случилось в этот день через море? Наблюдала ли она последние два месяца и отправила ли свою древнюю, слабую песню в молчаливом призыве?
Они были не плохими людьми, Ирэн.
Нет, не были. Мужчины, которыми он командовал, обученные, которые носили тот же мундир, поклонялись тому же королю, что и солдаты, которые пришли в тот день…
Они не были плохими людьми. Люди существовали в Адарлане — борясь за спасение. Они не были ее врагами, никогда. Возможно, она знала это задолго до того, как вчера поговорила об этом в оазисе. Возможно, она этого не хотела.
