Тени забытой шестой (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна (мир книг txt) 📗
— Неприкаянный? — выдохнул я, выловив наконец воспоминание из того несуразного бреда, который несла Хриз перед уходом. — Вы — Неприкаянный?
Он кивнул и вдруг улыбнулся, добив меня окончательно синими зубами, слишком большими для человека. А был ли он человеком? Хриз утверждала, что он — Искра. Рукотворный демон? Оружие против Шестой?
— Где Хриз? Где она?
— Я сомневался. Но ты подтвердил. Она Шестая. Наконец-то я закончу то, что должно.
Он прикрыл глаза и запрокинул голову, сидя на невидимом выступе, словно демон-искусситель. Как он вообще туда забрался? Я огляделся, но не увидел ни лестницы, ни строительных лесов, ни скрытых проходов. Может, что-то есть снаружи?
— Где она? — повторил я.
— Везде, — он обвел рукой пространство храма. — Ты найдешь ее везде.
Я нахмурился и провел рукой по груди, чувствуя успокаивающее тепло священного символа на коже.
— Но не узнаешь, — добавил он и издал короткий смешок. — Ты даже понятия не имеешь, что она за чудовище.
Я уставился на магистра, прикидывая, смогу ли взобраться к нему наверх, используя ледяные статуи. Но тут страшный смысл его слов дошел до меня. Я прозрел. Хриз действительно была везде. У всех ледяных статуй имелось ее лицо: искаженное мукой, гневливое, испуганное, виноватое, сластолюбивое, задумчивое, отрешенное… Я оглядывался, видя бесконечные отражения Хриз. Шагнул к ближайшей статуе. Лицо Хриз красовалось на широких плечах несчастного, с которого живьем содрали кожу. Рядом стояла стройная маленькая женщина, закутанная в гаяшимский наряд, и взирала на меня с бесконечной грустью глазами Хриз. Я осмелился дотронуться до статуи. Закрыл глаза. Ни холода, ни жары больше не ощущалось. Внутри меня росла пустота.
— Она не чудовище, — твердо сказал я. — Пока человека любит хоть одна живая душа, он не чудовище. А вот вас, магистр, кто-нибудь любит?
Магистр грустно покачал головой:
— Ты так похож на меня… Когда-то я тоже верил в подобное… но любви нет. Шестая будет очищена в Источнике, как и должно. Через боль. Страдания очищают. Шестая искупит вину своих проклятых предков, переживая муки всех тех, кто оставил здесь свой разум. А их, я тебе скажу, было много, очень много.
Он опять улыбнулся этой жуткой синезубой улыбкой.
— Ей нельзя в Источник! Что вы творите? Кто вам разрешил? Орден Пяти в моем лице запрещает вам! Слышите? Немедленно верните Шестую обратно!
Он расхохотался, забавляясь моей горячностью.
— Интересно, зачем мне это делать?
— Потому что она не оставила потомков! Что Орден будет делать через двести лет? Как будет очищать Источник?
— Потомков? — вдруг загрохотал он. — ПОТОМКОВ?!?
Его голос наполнил пространство храма, как вода наполняет бокал. Все задрожало, по статуям пошли кровавые трещины.
— Да я собственное бессмертие положил на то, чтобы проклятое семя Шестой больше не проросло! Никогда! Все закончится! Эта уж точно последняя! Я избавлю мир от ее безумия!
— Что-то много желающих мир спасать… — пробормотал я и повысил голос. — Рукотворный демон хочет спасти мир? Смешно! Прочь с пути!
Мой замысел был прост. Я найду Хриз. Буду крушить все ледяные статуи, одна за другой, но найду. Начать я решил с гаяшимки. Прикрыв глаза, я мысленно представил, как заношу пылающий молот веры, опускаю его, и статуя разлетается вдребезги.
— Глупец! — грохот его голоса заглушил тихий взрыв статуи, которая обдала меня осколками синего льда. — Ты ничего не знаешь!
Признаться, я не ожидал, что так легко справлюсь. Моя вера еще больше укрепилась, можно даже сказать, я возликовал. Следующий! Положим конец мучениям этой жертвы шкуродера!
— Ты потратишь на это всю свою жизнь!
Статуя не разлетелась, она лопнула, словно перезревший плод и растеклась безобразным голубым месивом. Я переступил через него и деловито двинулся к следующему ледяному изваянию. В моей голове нарастал странный гул, похожий на жужжание роя насекомых где-то снаружи… Не останавливаться!
— Я тоже был когда-то влюблен, как и ты…
Я едва не споткнулся, но заставил себя помотать головой. Теперь у меня был не молот. Я решил, что молот — это слишком… вульгарно. Меч из жидкого огня. А что? Против льда самое оно…
— Золотые локоны, серые глаза, белоснежная кожа. Она была безупречна. Ты слышал о золотом сечении?
Я чуть было не отвлекся, чтобы кивнуть ему, но в последний момент удержался. Лицо Хриз на теле толстяка выглядело забавно, но я без колебаний снес ему голову пылающей дланью.
— Эту формулу вывели очень давно, но только увидев Изабеллу, я понял, насколько она верна. Совершенные пропорции. Математически верные. Но тебе, должно быть, это сложно уразуметь…
Я вгляделся в перекошенное лицо Хриз на статуе крысеныша с лысым хвостом. Да уж, оно у нее совершенное… по-своему, конечно. Меч мне надоел. В руках появился топор с раскаленным добела лезвием. Отрубленный хвост полетел в одну сторону, голова покатилась в другую. Следующий!
— Красива и добра, умна и благородна — вот какой она была. Я влюбился. Хотя… Ты же не знаешь, кем я был. Главой Ордена Пяти.
Я споткнулся об отрубленный хвост. Не верить. Ничему не верить, кроме собственного сердца. Жужжание в голове становилось все более отчетливым, мне казалось, я улавливаю в нем отдельные голоса.
— И тебе неведомо, когда это было. Все произошло двести лет назад, — лживый голос синезубого проникал в сознание. — В те времена, когда проклятое отродье Шестой расплодилось и ни в чем не знало отказа. Княжну Изабеллу сосватали за старшего из сыновей Шестой. Их тоже было шесть. Вместе с матерью они грабили и убивали, насиловали и жгли все на своем пути. Святой Престол не вмешивался. Во имя мира между севером и югом решили принести жертву. Ею и должна была стать моя любимая. Я сделал все, чтобы этого избежать. Единый видит, все…
Я начал уставать. Воображаемый топор потяжелел, и его пришлось заменить на огненный хлыст. В шуме голосов различался один, похожий на голос наставника.
— Но Шестая была неприкосновенна. Единственная, кто может очистить грехи безумия… Но я-то знал! Знал, что она сама их и носит! Тьфу! Резервное копирование! Я украл Искру! Ха-ха!..
Раскаты его фальшивого хохота на секунду заглушили голоса в моей голове, чтобы потом явно выделить слова отца Георга, которые долетели до меня из бесконечной дали:
— … чик мой… не вмеши… Не верь!.. Беги!..
Еще одна ледяная статуя разлетелась на куски. Да где же Хриз?
— Она полюбила меня, а я полюбил ее. Мы тайно обвенчались. Я добился, чтоб провести вознесение раньше и избавиться от Шестой и ее выродков, но она откуда-то узнала обо всем. Ты знаешь, что произошло дальше. Все знают.
Я обомлел. Хриз пела. Ее печальный голос доносился отовсюду, исходил из тысячи ртов ледяных статуй. Баллада Мертвых земель. Если раньше мне удавалось не обращать внимания на слова магистра, то не слушать Хриз было невозможно. Я прикрыл уши ладонями, но ее голос все равно просачивался в сознание.
— Шестая убила глав Ордена и заразила своим безумием каждый сварм-бот Искры! Отравила Источник! — надрывался синезубый. — Изабелла сошла с ума… Моя любимая обезумела. А я… Я мог спасти кого-то одного. Ее или Искру…
Его голос упал до шепота, но теперь я уже слушал внимательно. Про вознесение и Источник хотелось бы больше подробностей…
— Я выбрал Искру, — трагически сообщил он. — Столицу охватило пламя пожара. Я оказался заперт в соборе. И сгорел там. Тиффано, ты хоть представляешь себе, каково это? Сгорать заживо?
Янтарь вдруг полыхнул. Он стал стекать прозрачной лавой, погребая заживо ледяные статуи. Мне в лицо дохнуло жаром и отвратительной смесью горелого мяса, сожженных волос и смерти. Я закрыл глаза и рухнул на колени. Не уйду! Моя вера сильнее!..
— … Беги оттуда! Кысей!
Ледяная пустыня предстала перед глазами. Я верил в нее так сильно, что жар понемногу спадал. В круговерти метели встало белое лицо Хриз. Глаза были закрыты, черты искажены от невыносимого страдания. Она спала. Спала и видела кошмары. Умирала бесконечное число раз вместе с теми, чьи статуи здесь стояли. А я чего-то жду… Раздолбать их всех к заднице кошачьей! Открыв глаза и утопая по колено в расплавленном янтаре, я с новыми силами принялся крушить ледяных монстров.
