Всё, что любовью названо людьми - Фальк Макс (книги хорошего качества .txt) 📗
— Признайся, это была твоя идея, — сказал Люцифер.
Кроули сидел как на иголках. Азирафель остался там, наверху, и он не мог не думать, что там сейчас происходит. Сумел ли он выбраться? Сумел ли спасти своего друга?
— Сатанинский монашеский орден, — сказал Люцифер, будто наслаждался звучанием этих слов. — Когда эти двое явились с таким предложением, я ушам своим не поверил.
Он прохаживался по огромному залу, играя в пальцах тонко скрученной сигарой и поддерживая руку под локоть. Чёрные зеркала в паутинке трещин отражали огромное тяжёлое тело с кожистыми крыльями и голову, увенчанную рогатой короной.
— В последнее время было столько разговоров про Антихриста, — пробормотал Кроули. — Кто-то должен будет за ним присматривать.
— Ты куда-то спешишь? — Люцифер развернулся, уставился прямо на Кроули.
— Ну, — тот кивнул наверх. — Там был ангел. Намечалась маленькая казнь. Я надеялся посмотреть.
Люцифер тихо хмыкнул.
— Кроули, Кроули, — вздохнул он. — Что-то с тобой не так.
— Со мной всегда всё было не так, — признался тот. — С самого начала.
Он сидел, положив ногу на ногу, на маленьком диванчике с витыми ножками, обитом блестящей парчой, на которой чернели пятна от затушенных сигар.
— Мы были созданы несовершенными, — согласился Люцифер. — Слишком гордыми, чтобы молча склоняться перед чужой волей. Слишком свободными. Наверху предпочитают покорность и смирение. Но мы всё изменим, — он весело улыбнулся, в одно движение перетёк на диванчик рядом с Кроули, вгляделся в его лицо. — Я знаю, как тебе нравится жить на Земле, — сказал он, чуть наклонившись к нему. — Я помню, как ты её любил. Мы её отвоюем.
— А как же, — согласился Кроули. — Обязательно.
Люцифер вскочил на ноги, будто не мог долго сидеть на одном месте, бесцельно прошёлся по залу. Паркет вспучивался под его ногами, плашки шатались. В Преисподней ничто и никогда не бывало новым и цельным — всё здесь было потрёпанным, старым, грязным. В одном углу зала с потолка, будто снежок, тихо сыпалась побелка.
— Беги, — разрешил Люцифер. — Любуйся на казнь. Ты молодец. Но, — он поднял палец, — курировать мой орден будет Хастур. Без обид, — Люцифер улыбнулся, — но это он принёс мне идею. Ему и вся честь.
— Разве я против? — Кроули мгновенно оказался на ногах. — Мне же меньше работы!
Люцифер рассмеялся.
Помост с гильотиной на площади был оцеплен людьми Буше. Они стояли широким кольцом, оттеснив толпу к стенам домов. Кроули протолкался в первые ряды, вытянул шею. Загрохотала повозка, в которой везли заключённых. Кроули узнал Азирафеля — тот стоял, бережно поддерживая какую-то старуху. Та держалась за борта телеги, шатаясь каждый раз, когда повозка подпрыгивала на камнях. Неприбранные седые волосы рассыпались по её плечам. Настоятельница монастыря.
Рядом с ней стоя молились несколько монахинь, запрокинув лица к небу. Не знали, глупые, что их Бог им не поможет.
Цепь солдат расступилась, пропуская повозку, и снова сомкнулась.
— Граждане! — громко воззвал Буше. Он выглядел, будто с похмелья. Но голос у него был сильный, он разнёсся по площади над толпой, загасив шепотки, как ветер гасит едва занявшееся пламя. — Врагам революции не будет пощады! Этот человек, — он указал на Азирафеля, — известный как Алый Первоцвет, сегодня ответит за все свои преступления!
Толпа на площади была плотной. Самое время было творить чудеса, но Азирафель почему-то не торопился. Может, у него там, наверху, решили, что даже самозащита от демонов — это неуместное расходование чудес?..
Кроули не мог ждать.
— Стойте! — заорал он, взмахнув руками. — Гражданин Буше!
Тот шагнул к краю помоста, вгляделся в толпу, нашёл лицо Кроули.
— А! — обрадовался он. — Шовелен! Я рад, что вы это не пропустите.
Он сделал знак своим людям, и те расступились, пропуская Кроули к гильотине. Кроули забрался на помост. Азирафель дёрнулся было к нему с взволнованным восклицанием, но один из солдат грубо пихнул его назад.
— Вы не сможете казнить Первоцвета, пока его нет у вас в руках, — сказал Кроули.
— Как — нет? — удивился Буше.
День был холодным, облачка пара вырывались изо рта. Кроули огляделся. В его жизни было всякое, но переживать казнь ему ещё не доводилось. Он шагнул к гильотине, задрав голову, посмотрел на блестящее лезвие.
— Я указал вам не на того человека, — сказал он. — Как же вы наивны, гражданин Буше. Посмотрите на него, какой из него Первоцвет? Это обычный простак.
— Кроули!.. Что ты себе позволяешь! — возмутился Азирафель.
— Настоящий Первоцвет — это я! — громко объявил Кроули. — Я сдаюсь. Отпустите этих людей.
В рядах солдат произошло замешательство, они обернулись к своему Буше, ожидая приказаний.
— Взять его, что вы стоите! — приказал тот.
— Нет! — рявкнул Кроули, когда солдаты дёрнулись к нему. — Сначала отпустите людей!
— Арестовать! — крикнул Буше.
На дальнем конце площади загрохотали копыта. Толпа, заворожённая сценой на помосте, распалась в стороны. Шовелен с отрядом солдат въезжал на площадь. Направив коня прямо к гильотине, он остановился рядом с ней, упёрся рукой в бедро, оглядывая происходящее. Его люди, повинуясь его приказу, нацелились на разбойников, а те целились в них в ответ.
— Что за спектакль вы здесь разыгрываете? — раздражённо спросил Шовелен.
— Это Первоцвет! — объявил Буше. — И его сообщники!
— Первоцвет? — Шовелен изменился в лице, обшарил глазами людей. — Кто из них?
— Я! — Азирафель шагнул вперёд.
— Ангел, чёрт бы тебя!.. — отчаянно воскликнул Кроули. — Ангел, что ты творишь!..
— Прикажите своим людям сложить оружие, — сказал Шовелен.
— Да кто ты такой? — возмутился Буше.
— Не забывайтесь, гражданин. Если вы окажете сопротивление, мы будем стрелять, — хладнокровно заявил Шовелен.
Его солдаты выглядели решительно, их строй стоял ровно, длинные ружья замерли, направленные в грудь разбойников. Те начали оглядываться, стараясь отыскать поддержку в товарищах, но находя только растерянность и страх.
— Если бы мы встретились раньше — я бы вздёрнул вас на первом же дереве, гражданин Буше, — сказал Шовелен.
Азирафель нервно крутил на мизинце свой перстень.
— Всё это — одно большое недоразумение, — сказал он. — Я уверен, нам всем стоит успокоиться и поговорить…
— Сложите оружие! — потребовал Шовелен.
Буше выхватил шпагу из ножен, болтавшихся на поясе. Шовелен не стал больше взывать к его разуму — он скомандовал стрелять.
Два ряда ружей грохнули разом, будто взорвалось несколько десятков хлопушек. Необычно густой пороховой дым заклубился над площадью, окутал её туманом. Тишина упала на площадь — ни криков, ни стонов раненых. Белая мгла была такой плотной, что Кроули не видел ничего дальше собственной руки. Потом сквозь туман, будто в отдалении, послышались голоса, выкрики, приказы. Из мглы рядом с Кроули вынырнул Азирафель, схватил его за руку:
— Бежим!
— Ангел? — изумился тот. — Но как… как же твоё взыскание?
— Я приберёг одно маленькое чудо, — торопливо объяснил тот. — Вчера, когда мы встречались с твоими приятелями.
— Но если твои об этом узнают?..
— Не узнают — это было всё равно что наполнить фляжку из водопада, — сказал Азирафель. — Скорее, нужно найти и увести отсюда Паскаля, пока ветер не разогнал туман.
Они спрыгнули с помоста, Кроули на бегу разбил кулаком повозку с приговорёнными к казни, и та рассыпалась, освобождая пленников.
— Вот они! К монастырю! — раздалось за их спинами.
Они прибавили шаг.
Маргарита мерила шагами винный погреб. Она была одета в дорожный мужской костюм, на поясе висела шпага в ножнах.
— Простите за опоздание, — выдохнул Кроули, ввалившись внутрь, почти скатившись по каменной лесенке. Азирафель только теперь отпустил его руку, он глубоко дышал, обмахиваясь ладонью.
— Боже!.. Я думала, вы уже не придёте!..
— Выводите их, — Кроули махнул рукой. — У нас мало времени.
