Мой галантный враг - Бекнел Рексанна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Она воспитана как леди, и для нее этого никогда не будет достаточно. Обращайся с ней как с какой-нибудь дорогой шлюхой, и ты потеряешь последний шанс завоевать ее любовь.
Корбетт резко повернулся и взглянул Рокку в лицо.
— При чем здесь любовь? Я женился на ней ради наследства. Она это знает. О любви тут никогда и речи не было!
Рокк никак не отозвался на эти возмущенные слова и, как ни в чем не бывало, вернулся к своему занятию: проверке работы подъемного механизма моста. Но когда он поглядывал на Корбетта, все еще погруженного в созерцание своей прекрасной супруги, на лице у него появлялась усмешка, как будто все это его немало забавляло.
В ту ночь Корбетт не пришел. Лиллиана лежала без сна у себя в темной комнате, перебирая в уме все то, что она должна ему сказать, и размышляла, как лучше приступить к своим мирным предложениям. Может быть, ей следует завести этот важный разговор до того, как они будут слишком захвачены страстью. Может быть, потом он так выдохнется, что просто не обратит внимания на ее слова.
Но, с другой стороны, если она заговорит слишком рано, разгорающийся в нем любовный пыл вообще помешает ему ее услышать.
Эту дилемму она обдумывала долго и усердно, но ни к какому твердому решению так и не пришла. Когда от огня в камине остались только тлеющие угольки, а единственная свеча зашипела и погасла, она поняла, что этой ночью Корбетт не появится.
Неужели она надоела ему? Неужели те часы близости, которые значили для нее так много, для него были всего лишь возможностью мгновенно скинуть с себя бремя собственной похоти?
От этой мысли сердце у Лиллианы болезненно сжалось. Если он не придет… Она попыталась прогнать эту ужасную мысль. Но и отрешиться от нее тоже не могла. Если он не придет сегодня… Если он не придет больше никогда…
Она рывком села в постели и отбросила тяжелое покрывало. В спальне было холодно, и этот холод странным образом сочетался с холодом в ее душе. На мгновение она готова была поддаться искушению снова спрятаться в теплый кокон постели. Она могла забраться под покрывало с головой и спрятаться от удручающей правды своей жизни.
Но Лиллиана поборола это трусливое желание и спустила ноги с высокой кровати на холодный каменный пол. Она его отыщет, решила она. Раз он не пришел к ней, значит, она пойдет к нему. Она найдет его и убедит вернуться в их спальню, и тогда… и тогда…
Но как убедить подозрительного человека поверить тебе? Или равнодушного — любить тебя?
Этого она не знала, но при одной лишь мысли о будущем без любви Корбетта ей стало так страшно, что она отказалась даже додумать эту мысль до конца. Она просто найдет его, а уж там будет видно, что делать дальше.
В замке стояла гнетущая тишина. За исключением нескольких слуг, которые спали перед камином в парадной зале, свернувшись на камышовых подстилках, нигде не было даже признака жизни. Оррик вполне мог бы быть замком сказочной Спящей принцессы — эту легенду она давно слышала от одного из менестрелей. Но сейчас спящим был здесь принц, а не принцесса. А она должна была найти его и разбудить сердце принца силой своей любви.
Лиллиана не знала, откуда начать поиски. Корбетт мог ночевать где угодно: в конюшне на куче душистого сена, или на топчане среди стражников. Возможно, даже в пустой камере темницы. Она в растерянности прикусила губу. Что если она не найдет его? Что если он рассердится и прогонит ее? Как она сможет потом снова хотя бы взглянуть ему в лицо — ему или кому угодно другому, — если он прямо сейчас отвергнет ее?
Она вздрогнула, и холодный комок подступил к ее горлу. Нельзя даже думать об этом, сказала она себе. Нужно найти его, а потом уже решать, как справиться с последствиями. Потому что более выносить эту неопределенность она не могла.
Ночное небо было ясным, и свет от серебряного месяца заливал замок. Звезды мерцали, подобно сверкающим драгоценностям на синем бархате. Двор замка являл собой причудливое смешение эбонитовых теней и серебристого света; вокруг не было видно ни души. На мгновение Лиллиана испугалась, что ее заметят: ведь тогда ей придется как-то объяснить свою ночную вылазку. Но потом она вспомнила, что взоры стражников всегда обращены наружу, а не внутрь замка. Внутри замка они не искали врагов.
Несмотря на усердные поиски, Лиллиана не могла найти своего пропавшего супруга. Ни в конюшне, ни на кухне, ни в дальних кладовых. Комнаты для гостей пребывали в том состоянии, как им и надлежало: они были чисто убраны и приготовлены для приглашенных, но пусты.
У нее дрожали руки. Борясь со слезами, она стояла в тени перед домом, где размещались солдаты. Посмеет ли она войти туда? Она шагнула к дверям, но потом нерешительно повернула назад. Это противоречило всем наставлениям ее матери. Но тогда она, по-видимому, вообще не способна поступать, как положено. Она самым позорным образом ослушалась отца. Она преградила собственному мужу вход в замок, уже принадлежавший ему. А теперь она крадется по двору среди ночи, как какая-нибудь шлюха, разыскивающая мужчину, который не испытывает к ней никаких чувств, кроме случайно вспыхнувшего вожделения.
Лиллиана смахнула две горячие слезы и подняла глаза к небу. «Боже милостивый, — молила она, и звезды расплывались у нее в глазах, затуманенных слезами. — Боже милостивый, помоги мне, прошу Тебя». Потом ее зрение понемногу прояснилось, и она бросила взгляд на зубчатый силуэт дозорной площадки. Там что-то шевельнулось. Она присмотрелась повнимательнее, пытаясь понять, что там происходит. Может быть, то была просто игра теней, или воображение над ней подшутило? Но потом она отчетливо разглядела: там был мужчина, и он что-то поднес к губам.
У Лиллианы защемило сердце. Корбетт был так близко, на расстоянии всего лишь одного лестничного пролета, у нее над головой — а она в это время изнывала от тревоги у себя в спальне! Ей пришло в голову, что, должно быть, он предпочитает одиночество ее обществу. Но она не пожелала прислушиваться к таким гнетущим мыслям.
Подъем на дозорную площадку по ступеням винтовой лестницы казался бесконечным. И все-таки, уже стоя перед дверью на железных петлях, она заколебалась. Она даже едва не поддалась искушению вернуться в безопасные пределы спальни. Но другие чувства, куда более мощные, чем страх, толкали ее вперед, и, преодолев секундное замешательство, она толкнула тяжелую дверь.
Корбетт сидел между двумя высокими остроконечными зубцами, свесив ногу со своего опасного насеста. Вторая нога, согнутая в колене, служила ему опорой для руки. В руке он держал круглый оловянный кувшин, но сейчас не пил из него. Он просто сидел безмолвно, созерцая залитую лунным светом долину за стенами замка,
В этот момент Лиллиана слишком ясно почувствовала, как несчастлив ее супруг. Может быть, он был так же несчастлив и тогда, когда впервые явился в Оррик? Она не знала ответа на этот вопрос, потому что в тот день была не способна заметить хоть что-нибудь, кроме ореола его мощи… мощи рыцаря и врага. Он был Королевским Кречетом, а она — добычей, на которую он нацелился. Что ж, теперь он заполучил ее, но, судя по всему, эта победа не принесла ему удовлетворения.
Лиллиана была готова обратиться в бегство: крах ее надежд был очевиден. Разве сможет она когда-нибудь добиться, чтобы он хоть в малой степени с ней считался? Сейчас, когда она всматривалась в его твердый, неподвижный профиль, это казалось невозможным.
Она направилась к двери. Корбетт окликнул ее, и она энергично покачала головой, желая только одного — пусть бы он вообще забыл, что она здесь была, и дал ей спокойно уйти — вместе с ее разбитым сердцем.
Но Корбетт был, как всегда, несговорчив, и его короткая команда заставила ее остановиться:
— Иди сюда.
У Лиллианы замерло сердце. Больше чем когда-либо, ей хотелось уйти, сбежать, уклониться от нового унижения. Но и вырваться из его власти было ей не под силу. Она просто прислонилась головой к иссеченной непогодами двери, словно та могла поддержать ее.
