Маскарад для маркиза - Мэллори Анна (книги хорошего качества txt) 📗
– Я надеялся, что халат моей матушки не вызовет у тебя возражений. Хоть он немодного фасона, но все же это лучше, чем твои бриджи.
Халат его матери? Каллиопа почувствовала, как разгорелись ее щеки, и опустила глаза.
– Спасибо. – Она отчего-то смутилась. Джеймс подвел ее к камину, у которого стояли диван и кресла. Такой же диван, как...
– Хочешь чаю? Бисквиты или что-нибудь посущественнее?
Каллиопа помотала головой и села рядом с ним на диван.
– Ну что ж, тогда у меня еще вопрос. Как девственница стала куртизанкой и ухитрилась остаться девственницей?
Каллиопу охватила паника, и она взглянула на дверь.
– Какую игру вы со Стивеном затеяли?
– Мы... выжидали. Он дал мне время привыкнуть, – промямлила Каллиопа, но Джеймса это не убедило. Тогда она сделала еще одну попытку: – Ты же знаешь, Стивен – джентльмен.
Джеймс недоверчиво вскинул бровь:
– Не уверен.
– Но это так. Он дал мне время привыкнуть к новой роли. – Каллиопа по-прежнему была в панике, она заставила себя продолжать игру. Еще не пришло время рассказать правду. Только не сейчас, когда он смотрит на нее такими жаркими глазами.
– Ну а я не Стивен. И я тебя хочу.
– Я... то есть... ну...
– Деньги, протекция, защита – я дам тебе все, чего ты хочешь.
Ее обжег взгляд, подтверждающий обещание. И тут же у нее в голове пронеслось воспоминание о том, как мать каждый вечер ждала Солсбери, ни в чем не уверенная. Часто ожидание было напрасным.
– Ты не знаешь, чего я хочу.
– Я знаю достаточно. – Он заправил ей за ухо прядь волос.
В комнате с каждой минутой становилось теплее. Если не принять меры, скоро она начнет соглашаться на все, что он предложит. Пора было менять тему.
– Что будем сегодня делать, милорд? Вы знаете, кто вчера за нами гнался?
– Опять «милорд», опять дела? Жаль. Я мог бы придумать много такого, чем можно заняться днем, а дела отложить до вечера.
Каллиопа постаралась дышать ровно и пропустить реплику мимо ушей, хотя тело предательски отозвалось на то, что она увидела в его глазах.
– Мои люди всю ночь занимались расследованием. Скоро мы узнаем результат. А пока поедем к твоему дому, чтобы ты переоделась – у тебя несколько растрепанный вид. – Глаза Джеймса приняли озорное выражение. – Потом можно будет подышать свежим воздухом.
Джеймс посадил Каллиопу в карету, и они поехали. Она надела большой капот, еще один предмет из гардероба его матери, на случай, если при выходе из кареты их кто-нибудь увидит. Пока Джеймс разговаривал с двумя своими слугами, она достала из шкафа облегающее фиолетовое платье, отвергла его и только тогда вспомнила, что забыла у Джеймса бриджи и рубашку. Торопливо надев дневное светло-коричневое платье и парик, Каллиопа со всех ног кинулась в холл и услышала, о чем говорят мужчины.
– Вчера два типа пытались пролезть, и еще один все время стоял в тени и следил. Лицо я не разглядел. Этих двоих мы скрутили, но третьего не смогли достать.
– Хорошая работа. Позже я с ними поговорю. На всякий случай оставайтесь здесь.
– Разумеется.
Джеймс заметил Каллиопу и пошел к ней, а двое незнакомцев неуклюже поклонились и ушли.
– Ты готова? Я думаю, можно подъехать к Хоулту, а потом прогуляться пешком по Стрэнду, раз уж не взяли пролетку.
Каллиопа кивнула. Приятно будет прогуляться – свежий воздух, толпы людей, разговоры со встречными. Когда они подъехали к дому Хоулта, он выглядел пустым. Странно, но ни внутри, ни снаружи не было никакого движения.
– Продолжим. Позже я нанесу ему визит и посмотрю, в чем дело. Я послал Финна поговорить со слугами Тернберри – будем надеяться, что это внесет хоть какую-то ясность.
Они доехали до Стрэнда, остановились и вышли из кареты. Кучер должен был ждать их на другой стороне улицы.
– Сегодня прекрасный день для прогулок. Я всегда удивлялся, как дамы могут обходиться без солнца.
Легкая ирония Джеймса успокаивала, и вскоре Каллиопа уже сама наслаждалась прекрасной погодой и тем, что идет рядом с ним.
Мимо угрюмо прошагал человек, в котором Каллиопа узнала Джорджа Крукшенка, брата Роберта. Джордж тоже был карикатуристом, но в отличие от Роберта он слыл суровым моралистом. Джордж не знал, кто такой Томас Ландерс, которого он решительно не одобрял. Братья вообще отличались друг от друга, как ночь и день.
У ближайшего магазина толпились люди. Когда Джеймс и Каллиопа подошли ближе, одна дама взглянула на них и хихикнула, прикрывшись рукой. Остальные оглянулись и быстро разошлись в разных направлениях.
Джеймс нахмурился. Каллиопа смутилась. Она оглядела платье, потрогала парик, пытаясь понять, в чем дело.
Когда они подошли к магазину, Джеймс вскипел:
– Я должен был догадаться!
Каллиопа посмотрела на его грозный вид, потом на опустевшую площадку перед магазином, в витринах которого висели большие рисунки. Это был магазин Акермана.
Каллиопа сдержала вздох, внутри у нее все сжалось. Она была так поглощена текущими событиями, что не следила за судьбой своих карикатур. Месть маркизу была давно забыта, Джеймс покорил ее своей интеллигентностью, дружелюбием, заботой.
Каллиопа быстро подсчитывала в уме. Ну почему, почему именно сегодня? Она инстинктивно взяла своего спутника под руку, и Джеймс потащил ее к центральной витрине, где красовалась ее последняя карикатура на Джеймса.
– Черт побери, я сверну шею этому злобному пасквилянту!
Каллиопа проглотила ком в горле. Джеймс пришел в ярость по праву – рисунок беспощадно отражал ее уязвленные чувства в тот момент на балу у Киллроев, когда она решила, что он смеялся над ней, преподнося цветок. Конечно, сейчас она совсем иначе смотрела на это, но ничего не могла исправить: теперь весь Лондон любуется на эту сцену.
– Может быть, художник сделал ошибку.
– Ага, зато предыдущие рисунки показывают, что он безнадежно влюблен в меня, – прорычал Джеймс.
Плохой знак. Каллиопу охватило отчаяние.
– А вдруг это так и есть?
Джеймс покачал головой.
– Не защищай его, Калли. Он мне мстит.
Неужели он назвал ее Калли? Ей стало трудно дышать.
– Ты посмотри, в какое он меня поставил положение. Я насмешливо предлагаю цветок гувернантке, когда вокруг пляшут и смеются пэры. И смотрят на то, чем заняты мои руки! Я убью негодяя, вот увидишь.
Каллиопа снова попыталась сглотнуть, но в горле у нее пересохло. Не получая от нее ответа, Джеймс продолжал свою презрительную тираду, все еще разглядывая проклятый рисунок:
– Странно, где Ландерс берет свои идеи? Я редко хожу на приемы. В сущности, начал ходить только тогда... Не важно. К тому же я никогда не предлагал ничего хорошего дамам из общества – это не в моем характере...
Он резко остановился и нахмурился. Каллиопа почувствовала, что по ее спине течет пот, как тогда на балу у Киллроев.
– Может быть, пойдем, милорд?
– Милорд? – Под его пронизывающим взглядом у Каллиопы чуть не подкосились ноги.
– По-моему, пора возвращаться. Вы же собирались к Хоулту, а мне нужно приготовиться к балу у Ордайнов, и еще многое необходимо сделать, например, сказать семье, что со мной все в порядке. Как вы думаете, мы можем задержаться возле них на обратном пути? – Каллиопа понимала, что лопочет чепуху, но не могла остановиться, тем более после того, как в его глазах она увидела холодный свет.
– Ты единственная женщина, которой я предлагал цветок. И я делал это без свидетелей.
– О, милорд, вы десяткам женщин, должно быть, покупали цветы.
– Ни одной.
– Тогда, возможно, я упомянула об этом леди Симпсон, а вы знаете, как она любит болтать.
– Нет, я не верю, что после этого ты хоть раз встречалась с леди Симпсон. Зато вскоре в газете появилось толкование вашей с ней конфронтации, сделанное тем же художником. После этого у меня появился особый интерес к его работам, и оказалось, что я его главная мишень.
– Значит, он тоже был на балу у Киллроев.
– Да, в этом ты права.
