Чаровница - Брук Кристина (чтение книг .TXT) 📗

– Да-да. Разумеется, о чем речь.

Тем не менее казалось, что Норланд не совсем слышит обращенные к нему слова. Не дослушав до конца Ашборна, не попрощавшись с невестой, он выскочил из столовой.

Обычно подобная рассеянность и невнимательность Норланда вызывали у Сесили одну лишь улыбку. Разве можно было ожидать чего-нибудь другого от того, кто увлечен наукой? Но сегодня Сесили почувствовал себя униженной и оскорбленной подобным невниманием. Хотя в первую очередь надо было винить только себя – свою глупость и недальновидность. Раньше ее нисколько не задевало подобное пренебрежение Норланда. Более того, она даже поощряла такое его поведение. Так почему теперь его равнодушное отношение так возмутило ее?

Причина была ясна – она крылась в сидевшем рядом Ашборне. Сесили не хотелось выглядеть в его глазах обиженной, достойной жалости, а то и презрения.

Откинувшись на спинку кресла, Ашборн задумчиво вертел в руках кружку. Как обычно, он производил впечатление самодовольного и крайне уверенного в себе человека, оно окутывало его, являясь, по сути, неотделимой и характерной его особенностью. В уголках его губ пряталась еле заметная усмешка.

Тут же вспомнился их вчерашний поцелуй, в сознании Сесили молниеносно промелькнули вызванные им ощущения.

Не было никакой необходимости смотреть на Рэнда – и так без всяких слов было понятно, что он намеренно избавился от Норланда. Теперь ее жених с головой уйдет в свои заботы, а до нее ему не будет никакого дела. Сесили оставалась один на один с Ашборном, ее положение было безвыходным.

Приходилось полагаться только на саму себя, на свои силы, ждать помощи было не от кого.

– Леди Сесили, не налить ли вам горячего шоколада? – вкрадчивым тоном предложил Ашборн.

Его голос звучал ровно и безучастно. Но, заметив, как блеснули глаза Сесили, он понял, что она вспомнила их первый поцелуй и его фразу, что она как вишня, крем и шоколад.

Мотнув головой, Сесили сдавленным голосом произнесла:

– Мне, пожалуйста, кофе.

– Трусишка, – пробормотал себе под нос Ашборн, потянувшись за кофейником. Налив в чашку кофе, он протянул ее Сесили.

Она едва не выронила чашку, со стуком опустив ее на стол.

– Сегодня приедут и остальные гости. – Рэнд продолжал вести светскую беседу. – Кое с кем вы уже знакомы. Это мой кузен Фредди – с ним вы точно встречались, – и мой близкий друг мистер Гарвей со своей сестрой и моей теткой, леди Маршем.

– Чудесно, – в тон ему отозвалась Сесили. Хотя в эту минуту ей больше всего хотелось всех послать куда подальше, и в первую очередь Ашборна.

Чуть помедлив, она продолжила:

– Ваша светлость…

Но он перебил ее резким взмахом руки:

– Мы же договорились, когда мы наедине, вы должны называть меня Рэндом.

– Но мы же не наедине, – зашипела Сесили, с беспокойством оглядываясь по сторонам. – В любую минуту сюда могут войти и случайно подслушать.

– Без моего вызова никто из прислуги сюда не войдет, – успокоил ее Ашборн. – Если вы боитесь леди Арден, то ее не будет. Она попросила, чтобы завтрак подали в ее комнату, и до полудня, скорее всего, мы ее не увидим. Что касается вашего жениха, то, как это ни грустно, но сегодня и завтра он вряд ли вспомнит о вас.

– Мне бы не хотелось, чтобы его светлость упустил такую возможность, и все из-за неуместного в данный момент уважения ко мне. – Чуть помолчав, она спросила. – Хотя я в самом деле несколько растеряна. Не могли бы вы объяснить мне, почему Норланд так нуждается в деньгах для своих опытов? Разве он не один из самых богатых людей в Англии?

Ашборн внимательно посмотрел на нее:

– Неужели вы действительно не знаете почему?

– Не понимаю, к чему вы клоните, – смутилась Сесили.

Рэнд пожал плечами:

– Неужели вы не знаете? Ладно. Норланду принадлежит только титул, а всем состоянием управляет его мать. Она крепко держит сына в ежовых рукавицах. Норланд даже не смеет без ее разрешения распоряжаться теми средствами, которые принадлежат ему по наследству.

– А-а, понятно. Видимо, она неодобрительно смотрит на его научные опыты.

Рэнд молча кивнул головой.

Сесили призадумалась. Она быстро поняла: после свадьбы ее наследство поступало в распоряжение мужа, иными словами, в распоряжение матери Норланда. Проще говоря, она могла остаться ни с чем.

Желая подбодрить загрустившую Сесили, Рэнд поспешно заметил:

– Хорошо зная Норланда, хочу сказать, что для него так, наверное, лучше. Пусть тратит на опыты чужие деньги, а не свои. Его страстное увлечение наукой может довести до беды. А так он ничем не рискует.

Но это не развеселило Сесили. Она грустно заметила:

– Лучше бы он рисковал своими. Мне бы не понравилось перекладывать ответственность на другого человека, который в итоге может потерять все состояние.

Рэнд рассмеялся:

– Чтобы Гримшо потерял все состояние? Вы меня рассмешили. Он парень не промах, и уж, поверьте мне, то, что он намерен вложить в опыт Норланда, далеко не самые последние его деньги. Кроме того, Гримшо очень хитер и расчетлив. Вряд ли он стал бы одалживать деньги Норланду, если бы не почувствовал здесь наживу. Не стоит жалеть Гримшо. Напрасный труд. Исходя из моего личного опыта, я почти убежден, что люди науки нуждаются в опеке финансово грамотных людей, например, таких, как я.

Сесили вскинула на него удивленные глаза:

– А я и не предполагала, что вас так занимает финансовая сторона. Не здесь ли находится область ваших интересов?

Ашборн испытующе посмотрел на нее:

– А что вы сами думаете?

Прищурившись и окинув его оценивающим взглядом, она сказала:

– Мне кажется, ваш интерес в этой области вызван не только жаждой извлечь выгоду, а чем-то более глубоким. По-моему, вам нравится роль доброго самаритянина. Вы даете свои деньги тем, кому они действительно нужны.

Рэнд смутился: Сесили разглядела в нем то, что он так старательно прятал от посторонних глаз.

– Я ничего не делаю без того, чтобы не извлечь выгоды, – как можно суше ответил он.

– Ну, раз вы так считаете, – согласилась Сесили, но в уголках ее губ пряталась добрая улыбка.

Ашборн немного смягчился:

– Вы правы, дело не только в деньгах. Хотя здесь скрыты куда более корыстные побуждения, чем вы полагаете. Я с наслаждением смотрю на то, как воплощаются на практике самые блестящие идеи. Осуществление любой идеи, какой бы гениальной она ни была, требует денег, причем нередко очень больших денег. А еще весьма часто нужно оказать влияние. Вот тогда в дело вмешиваюсь я.

– Вы вкладываете ваши собственные деньги? – спросила Сесили. В ответ Рэнд развел руками:

– Когда как. Чаще всего я служу каналом, по которому деньги поступают.

– По-видимому, вас не пугает мысль запачкать руки такими не очень аристократическими вещами.

Рэнд пожал плечами:

– Вести хозяйство в своих поместьях имеет с этим немало общего. Если наши лорды до сих пор не поняли эту простую истину, тем хуже.

От его слов лицо Сесили загорелось воодушевлением, что несколько поразило Рэнда.

– Вот именно! – Сесили в порыве радости, забыв о сдержанности и правилах приличия, стукнула ладонью по столу, отчего стоявшая рядом посуда подпрыгнула и задребезжала. – С детства в меня вбивали мысль, что говорить о деньгах вульгарно. Несмотря на это, этот предмет интересует меня чрезвычайно. Не в том смысле, чтобы делать деньги ради самих денег, а ради того, чтобы иметь возможность помогать людям, делать им добро. Герцог Монфор разрешил мне принимать участие в управлении доставшегося мне по наследству поместья. Мне удалось ввести ряд улучшений, которые принесли довольно значительную прибыль. В ответ он отдает процент с выросшего дохода в мое личное распоряжение.

Рэнд, потеряв дар речи, с изумлением глядел на юную леди, которая не только рассуждала о деньгах, но даже сама зарабатывала их и ими распоряжалась.

– А позвольте узнать, на что вы тратите заработанные вами деньги?