Мальтийское эхо (СИ) - Саврасов Игорь Фёдорович (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Который?
— Вот этот, — показал я, сжавшись от ужаса.
Витька, небольшого роста, худощавый, отозвал этого верзилу в сторонку и на глазах обалдевших парней начал его бить. Да как, «метелить»! Витька не был ни разъяренным, ни даже взволнованным. Он после каждого точного удара ногой или рукой весело улыбался.
— Вот надо как, Андрюшка! Забудь страх! Верь в победу!
И ушел, сплюнув в сторону парней, которые даже не подходили к лежащему в пыли товарищу. Я тоже повернулся, чтобы уйти, но заметил курившего на балконе старшего брата Витьки, который наблюдал за сценкой. Глаза его были спокойны, рот кривился в усмешке так, что шрам во всю щеку подрагивал, а рука с татуировкой змеи крепко сжимала перила балкона. Парни, несомненно, тоже видели его и, конечно, знали о нем. Он оторвал руку от перил и небрежно указал мне на обидчика. Я, не осознавая что делаю и зачем, медленно и спокойно подошел к лежавшему и пнул этого поддонка в окровавленный рот. Хладнокровно. Потом еще, еще… Парни закричали:
— Убьешь!
— И, Слава Богу, этот окрик остановил меня. Вот так из моей жизни ушел страх. И… пришла жесткость. И это умение Видеть, как говорит твоя бабушка, — он задумчиво посмотрел на женщину, — и правила жизни витькиного брата: «не верь, не бойся, не проси!»
Та тоже задумчиво сидела, только чувствовалось ее горячее дыхание.
— Ну, вот и я, подобно этому Ричарду, повел себя с тобой не по-джентельменски. Рассказал девушке такое… — огорченно закончил Андрей свой печальный рассказ.
— Ничего. Я крепкая. И потом: «…когда б вы знали из какого сора растут стихи, не ведая стыда…», — Вера Яновна встала и пошла к выходу, добавив на ходу, — мы «поколотим» этого англичанина, даже если потеряем пару зубов.
И уже выйдя на улицу:
— Нужно лишь поменять тактику поведения. Я ведь предполагала там, в Питере, что Ричард — какой-нибудь интриган, авантюрист-одиночка, коих много вокруг белых пятен и загадок истории. Но, нет, он — профессионал! И у него большие связи! У нас тоже! В Валетту, в дозор!
Она бодрым шагом направилась в сторону моря.
— За завтраком я хотела доехать до Валетты автобусом, но сейчас нужно немного расслабиться, а потом сосредоточиться. Поэтому, не поедем, а поплывем! На рейсовом теплоходике. Море подарит нужный настрой. Это всего полчаса. Только, пожалуйста, не будем разговаривать. Смотреть вокруг, и все, — тихо попросила женщина.
Они действительно быстро доплыли.
— Вот фонтан Тритонов, вот Городские ворота, там улица Республики — главная, прямая и широкая. Закрой, Андрей, свой путеводитель. Здесь все близко. Я ведь была на Мальте.
Пройдя неторопливым шагом по улице Республики с десяток минут, Вера сказала:
— Вот справа Кафедральный собор Св. Иоанна. Наслаждайтесь! А мне еще немного прямо, в библиотеку. Встречаемся в 17:10 вечера на площади Республики. Там есть лавочки и тень. Я тебя увижу. Пока, — и после паузы, — удачи, друг мой! Привет своей возлюбленной птичке-невеличке и тени сэра Оливера Старки, — влажные мягкие губы коснулись щеки Андрея.
— 14 -
Мужчина наслаждался прогулкой. Веерные пальмы, агавы и олеандры составляли чудесный контраст с домами медово-жёлтого цвета, с их резными балконами. Когда-то здесь обитали легендарные мальтийские соколы.
Он подошел к собору. Суровый внешний вид. Контраст внешней простоты и внутренней пышности. Стены покрыты инкрустированным и позолоченным известняком. Творение гениального Кассара. Собор — ровесник Валетты. Прямоугольный интерьер в стиле барокко, три нефа. Росписи по стенам и потолку, фрески другого мальтийского гения, художника Маттиа Прети. На полу множество могильных плит — разноцветных, мраморных, поражающих воображение.
Андрей Петрович посмотрел на план Собора.
«Хм, это еще не крипта. Вот главный алтарь, скульптурная группа «Крещение Христа». Нет, осмотр всей этой красоты чуть позже. Пока мало туристов, нужно пройти в крипту». Мысль стала тревожной: «Я ведь совсем не имею опыта использования этой трости-биолокатора. Как по мановению этой палочки-выручалочки подключить свое сознание ко Времени и Духу сэра Старки? Видеть же я начинаю в некоей обостренной, особенной ситуации».
Он подошел к крипте. Саркофаг ля Валетта, саркофаг ля Кассьера — другого великого магистра, на средство которого и по чьему повелению началось строительство собора. А вот и захоронение сэра Оливера Старки. Крипта расположена в подвальном помещении, под алтарем. Прохладно, сумеречно, безлюдно. Хорошая аура. Но какая-то внутренняя неловкость мешала проделать нужные манипуляции с тростью.
«Надо было потренироваться с Верочкой. Поиграть с ней в прятки или в «Двенадцать записок», — неожиданно вслух произнес Андрей. И потом опять мысленно:
«Двенадцать, всюду двенадцать… Двенадцать апостолов, апостол Павел родился двенадцатого… Это может быть какой-то подсказкой». Он обошел надгробие сэра Старки. Уперся взглядом в перевернутый крест. Первые секунды этот перевернутый крест не напоминал знака Сатаны, а напоминал мачту парусника; а красивые инкрустации (их было двенадцать!) ассоциировались с узлами крепления судовой снасти парусников. Он зачем-то вспомнил Ушакова, адмирала, причисленного к святым. Напряг память: «А были ли причислены к святым Кутузов, Суворов… Кажется нет. Странно.» В голове пронеслись образы Г. Н., апостола Павла… Они были в дозоре! Сознание начало туманиться, глаза закрылись, число 12 расплылось змейкой, закругляя и объединяя цифры 1 и 2. Андрей прошептал: «Змея… Укладка…». Еле слышный звук, напоминающий щелчок, заставил его открыть глаза. Он увидел, как в центре надгробия появилось еле заметное светлое пятно. На это пятно он направил трость. Из пятна сформировался предмет, напоминающий шкатулку. Еще щелчок — крышка шкатулки отворилась, из нее высыпались какие-то камушки беловатого цвета. Двенадцать штук! В мгновение ока камушки обернулись змеей, которая зашипела и попыталась заползти на трость. Мужчина взмахнул ею. Все исчезло… Ноги Андрея стали ватными, руки дрожали, еле удерживая трость. Но это удача! Первая, большая, главная! Спасибо, «Чижик-Пыжик».
Быстро поборов волнение, в хорошем расположении духа, он продолжил рассматривать шедевры Храма. Вот взгляд укололся о скульптуру из белого мрамора: обнаженный по пояс мускулистый человек, на гладко выбритой голове которого длинный запорожский чуб?! Откуда, почему на этом далеком острове такой вот русский след?… «Нужно спросить у Веры», — запротоколировал в голове и отправился в Музей собора, затем в капеллу правого крыла.
Вот они, два полотна гиганта позднего Возрождения Микеланджело Меризи да Караваджо: «Усекновение головы Иоанна Крестителя» и «Св. Иеремия». Толпа туристов.
«Среди этих людей так много «истинных» поклонников живописи. Видно по «вдумчивым» лицам», — иронично и недобро подумал Андрей. «А ведь если бы не случай, я бы вряд ли попал сюда, да и вообще российским интеллигентам в большей их части судьба уготовила лишь рассматривать альбомы классики архитектуры и живописи, дома…». Андрей раздражался на себя за эти мелкие и суетные мысли о скудном материальном положении многих образованных людей сегодняшней России. Талант, знания и мудрость внутри человека! В конце концов, только в монашестве или просто уединенности думающего человека обретаются истинные устойчивые ценности. И впечатления. Те, которыми не пресытишься!
Теснота помещения отвлекала и мешала. Туристы толкались и галдели. Но вот Андрею Петровичу удалось наконец отдать свои глаза, мысли и душу мрачным краскам этого гениального хулигана. Вот подпись автора красным цветом на крови Крестителя. Единственная на полотнах Караваджо, человека, дважды приговоренного к смертной казни и дважды бежавшего от наказания! В первый раз он убил человека и удрал на Мальту. Там он стал «Рыцарем по милости» за свой Божий Дар, хотя и не таким полноправным как «Рыцари по праву», имевших глубокие аристократические корни. Но гордец не желал просить милости у права, продавать талант сильным мира сего. И вот однажды он жестоко избил одного такого «правого», был посажен в тюрьму, приговорен к смерти. И опять удрал! На сей раз на Сицилию, в Сиракузы. Искать его не стали, исключили из Ордена с позором.
