Искушение любовью - Милан Кортни (читать полную версию книги .TXT) 📗
— Сэр Марк! — завопил Пэррет, брыкаясь. Его ноги молотили воздух.
В голове у Марка мгновенно возникла картинка: он швыряет газетчика о стену таверны, а потом ударяет его об эту стену головой. Много раз. Это было невероятно приятно. Исцарапанные руки Пэррета, кровь, текущая у него из носа…
Он сделал два шага к зданию.
Остановись. Остановись.
Но останавливаться ему не хотелось. Марк попытался прийти в себя, стряхнуть наваждение. Это было похоже на барахтанье в трясине, когда никак не можешь нащупать под ногами дно. Кажется, он ободрал костяшки пальцев о засалившийся воротник Пэррета.
Он с усилием отвернулся от стены и поднял крохотного газетчика еще выше. Пэррет взвизгнул, что доставило какой-то самой темной части души Марка невероятное наслаждение, и отчаянно забился. Марк набрал воздуха в легкие и разжал руки.
Пэррет приземлился — вернее, приводнился — прямо в лохань с водой для лошадей. Поднялся фонтан брызг. Марк почувствовал, как в лицо ему полетели капли воды.
Отфыркиваясь, Пэррет вынырнул из лохани и вытер лицо. Привязанная рядом кобыла издала возмущенное ржание, как будто хотела сказать: О нет! Только не в мою воду!
— Вы ошибались, — сказал Марк. — Я могу остановить вас.
Но ни облегчения, ни удовлетворения не было. Вместо этого он чувствовал странную пустоту внутри и тошнотворное чувство раскаяния. Он позволил себе потерять контроль над собой. Опять.
Это видение — как он снова и снова ударяет обмякшее тело Пэррета о стену таверны — все еще стояло у него перед глазами, но теперь оно вызывало только отвращение. Марк почти ощущал, как подрагивают его руки, сами по себе, словно в них вселился злой дух, желающий претворить все это в жизнь.
Пэррет смотрел на него во все глаза. Едва ли не впервые в жизни он потерял дар речи.
Уже не в первый раз Марк поддался той беспредельной, безрассудной ярости, что окутывает, словно багровый туман, и не в первый раз ему приходилось об этом сожалеть.
Он вздохнул и покачал головой.
— Теперь вам ясно, Пэррет? Я не собираюсь давать вам эксклюзивное интервью. Этого не будет. И вы не будете больше печатать в газете собственные измышления на эту тему, которые вы называете статьями.
— Но…
— Нет.
— Но…
— Конечно нет. — Марк упер руки в бока.
— Но…
— И на это я тоже отвечу: нет.
— Сэр Марк, — проскулил Пэррет. — У меня малолетняя дочь. Я… я создал вам репутацию, возделал ее, кропотливо и бережно, как крестьянин поле. Разве я когда-нибудь писал что-то, порочащее вас? Я заработал свою собственную репутацию — сделал карьеру, — рассказывая о вас правду. Не следует ли нам работать над этим вместе?
С церковного двора подтянулись несколько женщин. Несомненно, они желали узнать, почему сэр Марк только что швырнул в лохань с водой какого-то человека.
— Я знаю, в чем дело, — с неожиданной злобой объявил Пэррет. — Вам сделали другое предложение. Кто-то перешел мне дорогу. Другой журналист предложил вам долю, так? Сколько вам посулили? Десять процентов? Пятнадцать? — Он понизил голос. — Я могу дать вам больше. Я перебью его цену. Обещаю.
— Меня не интересуют ваши обещания, — оборвал его сэр Марк. Он никак не мог сосредоточиться, опознать тех, кто их окружает. Все лица как будто расплывались, кроме одного — Джессики. Миссис Фарли тоже была здесь. Не то чтобы ее присутствие действовало на Марка успокаивающе — скорее наоборот; но он хотя бы сумел переключить внимание с Пэррета на нее.
— Вы считаете, что обладаете большим влиянием, чем я, — прошипел Пэррет. — Что популярность — ваша собственная заслуга. Это я сделал вас, сэр Марк. И я могу вас уничтожить, если захочу. Своим успехом вы обязаны мне, и только мне.
Марк снова покачал головой и отвернулся.
— Я не обязан вам ничем, — сказал он. — И я предупредил вас в первый и последний раз. Убирайтесь отсюда. Уезжайте из города.
Пэррет выбрался из скользкой лохани, изо всех сил стараясь держаться с достоинством.
— Однажды, — официальным тоном объявил он, — вы об этом пожалеете.
— Возьмите у меня интервью в Лондоне, — парировал Марк. — Я в подробностях расскажу вам, как я об этом сожалею.
Джессика, разумеется, хотела снова увидеть сэра Марка, но не сейчас. Не при подобных обстоятельствах. В кармане у нее лежало письмо от поверенного, где в точных цифрах измерялась ее свобода — или, точнее, отсутствие таковой.
За несколько недель, проведенных в этом тихом городке, она как будто немного успокоилась и даже начала понемногу снова обретать себя. Но первое же письмо от поверенного содержало отчет о ее долгах — их было слишком много, и о доходах — коих, естественно, было слишком мало. Аренда квартиры в Лондоне, средства, израсходованные здесь… Через три недели должны были прийти квартальные счета, и это означало, что Джессика окажется на краю финансовой пропасти. Ее сбережения почти подошли к концу.
В письмо от поверенного было вложено еще одно послание — от Уэстона.
Решение о назначении сэра Марка должно быть принято не позднее чем через несколько недель, писал он. Мне не будет никакой пользы от его совращения, если все произойдет слишком поздно. Заканчивай с этим делом как можно скорей.
Уэстон не добавил «а иначе…». Это было и не нужно. Без обещанной награды у Джессики не останется иного способа выжить, кроме как найти очередного покровителя.
И даже это решит проблему лишь на время. Темный провал не исчезнет, он только отодвинется. После того как этот мужчина оставит ее, ей придется искать следующего. И следующего. И следующего. И каждый раз она будет терять еще одну частичку себя.
Она должна это сделать. О, как ей ненавистно это задание — особенно с ним, с сэром Марком. Он нравился ей. Но вот он поднял глаза — кого это, кстати, он бросил в лохань? Уж не мистера ли Пэррета? О да. Прекрасно! — и посмотрел прямо на нее. Не отрывая от Джессики взгляда, сэр Марк направился прямо к ней и остановился напротив.
— Сэр Марк, — заговорила леди рядом, — пригласил ли вас мой сын Джеймс на состязание по стрельбе на следующей неделе? Я знаю, что…
Марк даже не посмотрел на миссис Толливер.
— Пригласил, — коротко ответил он.
— И вы придете?
— Как я уже сказал вашему сыну, я приду, если миссис Фарли тоже будет там присутствовать.
Джессика изумленно вздохнула.
— Она… она тоже приглашена. — Взглянуть на Джессику миссис Толливер не посмела. — И… и мы будем очень рады ее видеть. Ждем с нетерпением. Может быть, мы могли бы быть вам чем-то полезны?
Что бы там ни вынудило сэра Марка швырнуть человека в воду, это явно не добавило ему хорошего расположения духа.
— На самом деле, — сердито заметил он, — я давным-давно обещал миссис Фарли проводить ее домой, но так и не выполнил своего обещания.
Джессика не хотела испытывать к нему еще большую симпатию, не хотела подталкивать его к падению. И ей было противно думать о Уэстоне, ожидающем от нее детального отчета о «приключении» с тем, чтобы обнародовать его перед всем Лондоном.
— Мне не нужна…
Сэр Марк бросил на нее короткий взгляд, и она замолчала.
— Я знаю, что вам не нужна компания. Но мне она нужна.
Если он будет продолжать разговаривать с ней так открыто, то рано или поздно разразится скандал, подумала Джессика. Но именно скандала она, по идее, и должна была добиваться. Дамы проводили их глазами. Джессика независимо пожала плечами и поспешила вслед за Марком, который уже успел отойти на несколько шагов.
— Что вы делаете? — возмутилась она. — Вы хоть представляете себе как… что будут болтать эти женщины?
— Пусть болтают. — Он расправил плечи. — С кем им болтать? С Пэрретом?
Он даже не попытался замедлить шаг, и Джессика была вынуждена почти бежать, чтобы не отставать. Солнце припекало вовсю, и, миновав несколько улиц, она почувствовала, что задыхается от жары. Сэр Марк продолжал неумолимо шагать вперед. Они покинули центр города и вскоре приблизились к тому месту, где мощеные улицы сменялись дорожками и тропами. Все это время он молчал и смотрел прямо перед собой. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем он заговорил снова:
