В объятиях принцессы - Грей Джулиана (список книг .txt) 📗
Мисс Динглби что-то пробормотала. Она повернулась к лошади и погладила ее.
– Кто-нибудь из них тебя видел? – наконец спросила она.
– Нет, уверена, что нет.
– Даже если видели, ты об этом не узнаешь. – Она вздохнула и покосилась на Луизу: – Спасибо за информацию. Я немедленно все сообщу Олимпии, и мы решим, как быть дальше.
– Очень хорошо. Показывайте дорогу.
Мисс Динглби подняла руку:
– Нет. Только не ты. У нас нет времени. Необходимо очень быстро внести изменения в планы, и…
– Найти Ганса и узнать, кто его подельники?
– Да.
– Он предал нас, Динглби, предал нас всех самым низким и подлым образом. Он был для нас как отец. – Луиза сделала над собой усилие, чтобы не расплакаться. – Впусти меня. Я должна поговорить с Олимпией.
– Нет, дорогая. – Голос мисс Динглби стал мягким, почти нежным. – Ты не понимаешь. Ты не имеешь практики, не знаешь, как делаются такие дела. Нам придется задействовать дополнительных людей, чтобы тебя защитить. Кроме того, как мы объясним твое присутствие? Не волнуйся, все будет хорошо.
– Что? – Луиза тряхнула головой, словно не веря своим ушам. – Вы не собираетесь ничего отменить, даже сейчас, когда знаете, кто предатель?
– Разумеется, нет. Главное – избавиться от них. А бал их привлечет. Они слетятся как мухи на мед, и нам не придется гоняться за ними по всему миру. Так было задумано с самого начала, и участие Ганса, хотя его поступок, конечно, отвратителен, ничего не меняет. Разве что подскажет нам, от кого ждать нападения.
– Не понимаю, зачем рисковать жизнью Эмили, если мы знаем, кто эти люди.
– Конечно, не понимаешь. – Мисс Динглби похлопала Луизу по плечу. – Твой дядя со мной полностью согласен. Послушай меня, девочка. Возвращайся к своему графу. Собери вещи и жди сигнала. Возможно, уже на рассвете мы уедем в Германию.
– На рассвете?
– Да, если все пройдет хорошо. Если мы сегодня их схватим. Но мы не сможем это сделать, Луиза, если не будем готовы. Возвращайся на Честер-сквер и жди. Помни, что ты наследница престола. Мы не можем тобой рисковать.
– Но Эмили…
Мисс Динглби усмехнулась:
– У Эмили лучшая в мире защита, поверь мне. Ты тоже защищена, если, конечно, потрудишься вернуться на Честер-сквер.
При этих словах перед мысленным взором Луизы снова возникло лицо Сомертона, каким оно было, когда он спас ее от напавшего бандита. Заныло сердце. Больше она его не увидит. Не будет спокойно работать рядом с ним, ощущать близость его большого тела, полагаться на его силу.
Она уедет еще до рассвета. Вернется в Германию, вновь обретет все то, что ей положено по праву рождения. А Сомертон так никогда и не узнает, куда подевался его личный секретарь.
Она даже не сможет с ним попрощаться.
Луиза вздернула подбородок и порывисто обняла голову лошади. Вороной, кажется, не понял, что с ней, и на всякий случай насторожился.
– Хорошо, Динглби, – сказала она. – Буду ждать сообщения на рассвете. Не обмани меня.
Несмотря на непрекращающиеся возражения Сомертона, чертова собака устроилась у него на коленях.
– Ничего-то ты не понимаешь, зверюга, – прорычал он. Куинси навострил уши и внимательно посмотрел на графа. С таким выражением доктор обычно взирает на пациента. – На прошлой неделе я убил человека, это тебя не пугает? Пусть это был не лучший представитель человеческого рода, а совсем наоборот, грязный предатель и закоренелый лгун. Но я убил его голыми руками и даже не почувствовал раскаяния.
Куинси лизнул руку графа, оказавшуюся рядом.
– Ты должен был это почувствовать. Убийство не может не оставлять особого запаха, который не доступен человеку. Хотя мне казалось, что я ощутил какой-то странный запах, как раз перед тем, как он нанес удар. Знаешь, он собирался убить меня. И едва не достиг желаемого, ублюдок.
Куинси вздохнул и опустил голову на лапы, все еще не слезая с колен графа.
– Я непозволительно отвлекся, понимаешь? Ситуация дошла до критической точки. Этот мерзавец Пенхэллоу на прошлой неделе едва не выкрутился, но в Бюро узнали, что их человек в русском посольстве отплыл в Южную Америку и везде остались отпечатки Пенхэллоу… – Сомертон замолчал, взглянул на часы и нахмурился. – Твой хозяин опаздывает. Черт побери, Маркем никогда не опаздывает.
Он еще не успел договорить последнее слово, как дверь распахнулась.
Сомертон в тот же миг схватил собаку и опустил ее на пол.
– Куинси! – воскликнул Маркем, наклонился и протянул руки к песику. На его сюртуке поблескивали капли дождя. Корги со всех лап бросился к нему и, совершив воистину акробатический прыжок, оказался на руках у хозяина.
У Сомертона потеплело в груди. Нахмурившись, он постарался избавиться от этого чувства.
– Вы опоздали, – буркнул он.
Маркем встал. Куинси всем тельцем прижимался к мокрому сюртуку хозяина.
– Я не опоздал. И ставлю вас в известность, что немедленно соберу вещи и…
Тепло из груди Сомертона исчезло, словно смытое ледяной водой.
– Что, черт возьми, это значит? – рявкнул он. – Где вас носило все это время?
– Вы сами разрешили мне использовать вторую половину дня по своему усмотрению.
– Вторая половина дня давно закончилась. Уже почти восемь часов.
– У меня были дела. – Молодой человек высокомерно вздернул подбородок. – Я навещал тетю в Баттерси.
– К черту вашу тетку из Баттерси, и к черту ваши личные дела. Вы пока еще находитесь под моей крышей и являетесь моим служащим. Сейчас вы снимете мокрую одежду и согреетесь, а потом отправитесь наверх к ее милости и скажете…
– Ни за что!
Сомертон сделал два шага и остановился прямо перед Маркемом. Куинси забеспокоился и вопросительно тявкнул.
– Пойдете, – прошипел Сомертон.
– Не заставите!
В Маркеме явно появилось что-то новое. Почему-то Сомертону подумалось, что юнец охвачен отчаянием. Стоя к нему очень близко, граф заметил, что у юноши покраснел кончик носа и на лице еще не высохли дождевые капли. Какое же у него элегантное лицо, какие тонкие черты! Какой он беззащитный! Дьявол, почему он не отрастит усы или бакенбарды, что ли? Может быть, это придало бы ему мужественности.
– Что случилось, Маркем? – тихо спросил граф и едва сам себе поверил, что действительно произнес эти слова.
Маркем отступил на шаг:
– Ничего.
– Чепуха. Я же вижу, что-то произошло. Это связано с тетей?
Юноша заколебался:
– Да, она не совсем здорова.
– Это опасно?
– Не знаю. Пока еще слишком рано судить. Но я должен вернуться. Мне необходимо вернуться. Я…
– Она может позволить себе пригласить врача? – Это прозвучало немного резче, чем хотел Сомертон.
У Маркема округлились глаза:
– Да, может. У нее есть средства. Я просто беспокоюсь. Она – моя единственная родственница. И еще я промок.
– Я отправлю записку своему личному врачу, чтобы он немедленно поехал к ней. А вы пока сходите за леди Сомертон. – Он продолжал возвышаться над Маркемом, хмуро глядя на него сверху вниз. Ах, если бы только можно было как-то привлечь этого мальчика на свою сторону, заставить его понять то, что граф не мог облечь в слова.
– Нет, я не могу. Не могу участвовать в… том, что происходит между вами. Найдите другого слугу, который станет выполнять грязную работу. – Он отвернулся, поставил Куинси на пол и расстегнул сюртук.
– Это должны быть вы.
– Ерунда, почему я? – Маркем направился к камину, который Сомертон сам разжег не более получаса назад, и протянул руки к огню.
Сомертон сложил руки на груди и процедил сквозь зубы:
– Потому что вы – моя правая рука. Вы – мой.
– Я не принадлежу вам, лорд Сомертон. Я сам по себе. И, по-моему, я дал это понять с самого начала.
Усилием воли граф подавил ярость и заставил себя успокоиться. Маркем стоял, протянув руки к огню и наклонив голову. Как же дьявольски привлекателен этот проклятый мальчишка!
– Мистер Маркем, – сказал он, – я понимаю ваши колебания, и мне импонирует ваша прямота. Поверьте, я не собираюсь как-то повредить ее милости.
