Плохие девочки не плачут. Книга 3 (СИ) - Ангелос Валерия (читать книги полностью .txt) 📗
Вот почему не дают спокойно терзаться муками ревности? Прокручивать в голове одно и то же по сто раз, упоительно страдать и яростно проклинать вселенскую несправедливость. Напиться в хлам, рыдать в голос, закатить грандиозный скандал и биться в истерике. Творить неслыханные бесчинства и принимать радикальные меры. Вступить в секту саентологов, наконец! Ну, или в церковь саентологов, точно не припомню, как они себя величают.
«Вечно ты куда-то вступаешь: то в дерьмо, то в партию», — вспомнилась тематическая шутка еврейского юмора.
— You’ve made a different impression on me, (Вы произвели на меня иное впечатление,) — не собиралась униматься Сильвия.
— I would love to find out what you mean, (Хотелось бы понять, на что вы намекаете,) — возвращаю пустой бокал официанту.
На самом деле, хотелось бутыль текилы, тур на Мальдивы и миллион фунтов стерлингов, но мои желания частенько идут в разрез с реальными возможностями.
— Don’t you know? (Разве не знаете?) — нарочито удивленный возглас в стиле актрисы погорелого театра.
— I have no idea, (Понятия не имею,) — тошнотворно-сладкая улыбка в лучших традициях сутенера-зануды.
— It sounds disappointing, (Досадно) — упорно продолжала тянуть резину Сильвия.
— It is disappointing to admit that your gift just doesn’t stick to my memory, (Досадно признавать, что ваш подарок попросту не запомнился) — мелочно отыгралась я.
— May I refresh your memory then? (В таком случае, позвольте освежить вашу память?)
Лед тронулся.
— Be so kind. (Будьте так добры.)
Лед тронулся так хорошо и много, что последующие фразы повергли меня в состояние кататонического ступора. Если маска закрывала лишь половину лица, то прострация заслонила все целиком и полностью.
— Young lord Morton giving you a massage personally, (Юный лорд Мортон лично делает вам массаж,) — произнесла Сильвия нараспев и поспешила прибавить: — I would say it is rude of you to forget about twelve wonderful dates and lots of phone talks. (Я бы сказала, грубо с вашей стороны забывать о двенадцати чудесных свиданиях и множестве телефонных звонков.)
Здесь пришлось соображать непривычно быстро и, приложив массу волевых усилий, использовать ситуацию с максимальной пользой. Поборов искушение задать с десяток уточняющих вопросов, я постаралась абстрагироваться и подумать. Трудная задача, доложу вам, однако не безнадежная.
Сначала я подумала, о том, что зря списала главного и наиболее очевидного противника со счетов, даже не рассматривала подобный вариант. Хотя кому как не законной супруге выгодно избавиться от наглой конкурентки?
Потом я подумала о том, что фон Вейганда определенно знает все (раз не повелся на версию об измене), а вот Сильвия совсем не может быть уверена, насколько много известно мне — полная картина событий, фрагменты или ровным счетом ничего. Она открыто прощупывает почву, не считает нужным молчать, наоборот, жаждет демонстрировать превосходство, но вряд ли решиться выложить важную информацию как на духу. Если почует мою ничтожную осведомленность, то скорее надменно хмыкнет, напустит туману и удалится с гордым видом. Поймет, ее муженек не так уж сильно доверяет любовнице.
И тут я осознала одну важную вещь: это внутри меня разыгрывается землетрясение магнитудой в страшное количество баллов, а снаружи — безмятежная прострация, которую легко принять за холодное равнодушие и отстраненность. Хочешь заставить других болтать? Сам говори гораздо меньше.
— Is this a part when I should get scared? (Это то место, где я должна испугаться?) — скупо, загнав эмоции в клетку.
— Not at all, (Отнюдь нет,) — медленно, взглядом сканируя на вшивость. — It was only a warning. (Это было всего лишь предупреждение.)
— I am sorry for your imagination, (Переживаю о вашем воображении,) — презрительная насмешка.
— Next time I promise to invent something more creative, (В следующий раз обещаю придумать что-нибудь более изобретательное,) — щедрое обещание.
— My best wishes, (Мои наилучшие пожелания,) — здесь безусловно просится реверанс. — Keep trying. (Продолжайте пытаться.)
Сильвию прорывает. Да любого бы прорвало. Неприятно, когда твои шпильки отправляют в игнор, но во сто крат хуже, когда даже тяжелая артиллерия не производит заметного эффекта. Рассчитываешь взорвать бомбу, а получаешь жалкий пшик.
— It is depressive that you don’t value the attempts, (То, что вы не цените мои попытки, удручает,) — ее глаза горят, а губы складываются в довольной улыбке: — Do you know how difficult it is to get a spy in that awful house? Andrew catches and fires every servant who is devoted to me. (Знаете, как сложно заполучить шпиона в том ужасном доме? Эндрю ловит и увольняет каждого слугу, который мне верен.) He is pleased to deprive me of power and control. He is annoying, isn’t he? (Ему доставляет удовольствие лишать меня власти и контроля. Он назойливый, не так ли?..)
Соглашусь, но парень отлично выполняет свою работу, и понятное дело, фон Вейганд доверяет ему не просто так.
— I’ve lost my last spy though Andrew already suspected him and soon he would become useless, (Я потеряла своего последнего шпиона, хотя Эндрю уже подозревал его и вскоре он бы стал бесполезен,) — продолжается обнажение секретов. — I don’t know how exactly he was caught for I haven’t heard anything about him for a long time. (Не знаю, как именно его поймали, потому как не слышала ничего о нем долгое время) But I suppose it happened at the very end, probably he was not cautious enough… he had to leave the note in your room. (Но полагаю, это произошло в самом конце, наверное, он был недостаточно осторожен… должен был оставить записку в вашей комнате.)
Значит, какой-то неизвестный слуга организовал всю эту подставу, и я напрасно обвиняла бедного сутенера. Интересно, что с ним сделал фон Вейганд — ограничился легким допросом или провел экскурсию в подземельях? Прогноз не слишком оптимистичный, поскольку о товарище нет новостей.
— Five hundred euro… so romantic, (Пятьсот евро… так романтично) — картинно вздыхает Сильвия и пускает яд: — Guy Morton payed you in advance. (Гай Мортон заплатил вам заранее.) It makes you special, not one of his ordinary whores. (Это делает вас особенной, не одной из его обычных шлюх.)
Тянет разразиться громогласной тирадой, но самое время держать язык за зубами, ответив лишь снисходительной улыбкой. Безразличие уязвляет гораздо сильнее колких реплик, провоцирует следовать дальше, выкладывать козырные карты.
— My servant saw how you got the note. (Мой слуга видел, как вы получили записку.) I admit this spy was very attentive and later it was easy for him to find the most important clue in the ladies’ room. (Признаю, этот шпион был очень наблюдателен, и позже для него не составило труда найти наиболее важную улику в дамской комнате.)
Мой тайник за зеркалом оказался не очень-то надежным местом.
— We gave your phone number to Morton and then you succeeded yourself. We only counted his calls, more and more. But you stopped communication all of a sudden. (Мы передали ваш номер Мортону, и потом вы справились самостоятельно. Мы только считали его звонки, больше и больше. Но вы неожиданно прекратили общение.)
Да, мозги включились, но стало поздно. Механизм был запущен.
— Why? It doesn’t really matter, (Почему? На самом деле, неважно,) — пожимает плечами Сильвия. — Eleven imaginary dates and one meeting in reality will cause an explosion. (Одиннадцать воображаемых свиданий и одна встреча в реальности вызовут взрыв.)
Как по нотам, еще и с моим непосредственным и весьма активным участием. Я собственноручно рыла могилу и укладывалась в гроб, поощряла Гая, подавая ему знаки внимания, когда стоило послать к черту раз и навсегда. Что если бы этого шпиона не поймали на горячем?
— Even if it didn’t hurt you the way I expected I still am happy that it made Alex to hurt Morton, (Даже если это не навредило вам так, как я ожидала, все равно я рада, что это заставило Алекса навредить Мортону,) — подводится итог довольным тоном.
