Монохромный человек (СИ) - Поспешная Юлия (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Тот тоже окинул доктора изучающим взглядом, но ничего не сказал.
Дальше мы увидели ещё два тела. У одного из них, как я поняла не было правой руки.
Она лежала чуть дальше.
Пол и стены, рядом с телами мертвецов были обильно забрызганы кровью.
Капли крови застыли, засохли на стенах, рамках фотографий, на листьях комнатных растений в вазонах, и на дверях.
На стуле, в коридоре заливалась слезами какая-то девушка в медицинской синей пижаме.
Её утешала другая, полная, постарше.
Проходя мимо одно из тел, накрытых простыней я «словила» его воспоминание.
Он выходил из кабинета, и закрывал кабинет, когда на него набросились сзади и впились зубами в шею, раздирая сонную артерию.
Я видела, как он упал на пол и задергался в конвульсиях, заливая брызжущей из артерии кровью всё вокруг.
Он умер быстро. Настолько быстро, что стоящее над ним дикого вида лохматая женщина с кровавой сумасшедшей улыбкой явно не успела насладиться.
Наверное, именно поэтому она выхватила перьевую ручку из его нагрудного кармана и несколько раз остервенело вонзила её уже в бездыханное тело доктора.
Воспоминание сникло.
Я дрожала в руках Стаса.
— Ника… Ника… — он заглядывал мне в глаза. — Что такое? Что случилось? Скажи мне! Пожалуйста!..
Я посмотрела на него, затем медленно оглянулась на накрытое простыней тело.
Теперь простыня не помогала. Я увидела его. Я знала, что под белой матерчатой тканью.
Я подняла взгляд на замочную скважину приоткрытой двери.
Там всё ещё поблескивал ключ с пластмассовым брелоком.
Возможно мне показалось, но брелок чуть заметно покачивался из стороны в сторону.
Словно кто-то только что его касался.
— Ника, что ты… — начал Стас.
— Наконец то! — разлетелся по всему коридору шумный возглас.
Я вздрогнула в руках Стаса.
— Потом. — шепнула я ему.
Он кивнул, обернулся. Я выглянула из-за его спины.
К нам двигался аскетичного вида худой мужчина с пучком черных волос на голове.
Роста он был среднего. Из-под белого развевающегося халата пестрела яркая рубашка напоминающее традиционную одежду жителей средней Азии.
А брюки и ботинки у этого мужчины были вполне обыденны.
— Господин подполковник! — он подбежал к Стасу, схватил его протянутую руку и оживленно затряс. — Спасибо, что приехали так быстро! Вы не поверите, что у нас тут!.. П-прозошло!..
Он говорил очень быстро и заикался. У него на лбу поблескивала нервная испарина. Все его жесты и движения говорили о диком стрессе, который ему пришлось пережить!
Я заметила, что, когда он поправлял очки на носу его рука подрагивала.
Да и улыбка, которой он улыбался Стасу была вымученной, бесчувственной.
Очень чувствовалось, что больше всего этому человеку сейчас хочется закрыться где-то дома подальше от всех и, главное, в защите, за закрытой крепкой дверью.
И чтобы рядом был кто-то родной, а в руках чашка согревающего чая.
Хотя… вполне возможно, что он предпочел бы всему этому просто напиться с другом в одном из столичных баров.
Напиться так, чтобы забыть все случившееся.
Доктор Шамов обратил взор поблескивающих из-за очков глаз на меня.
— А-а… — Стас не редко затруднялся, как меня представить.
Но у него было несколько вариантов.
— Это Вероника… Наш стажёр… Собирается стать профайлером…
— Очень п-приятно, Вероника. — доктор улыбнулся мне той же улыбкой подрагивающих губ. — Вы т-так м-молоды…
Наши взгляды встретились.
Его глаза выдавали истинные чувства и эмоции.
Там было то же, что и у всех.
Страх. Потрясение. Ошеломляющее угнетение.
Эти чувства властвовали здесь над всеми.
Доктор Шувалов отвёл нас к камере, где содержалась Ксения Гудкова.
По пути к ней я увидела ещё одну камеру.
Там было темно. Благодаря специальному размещению света в камере, как живой клубился густой мрак.
А у прозрачной стены из сверхпрочного стекла, напротив сиял свет, отгоняющий темноту прочь.
Сейчас дверь в прозрачной стене этой камеры была распахнута.
Я задержалась здесь.
Снова перед глазами промелькнули короткие мгновения воспоминания.
Пустой коридор. Тишина. Никого. Только не высокая фигура в бесформенной полосатой, черно-белой одежде с капюшоном бредет по коридору.
В руках у нее позвякивают ключи.
Это она открыла «клетку» и выпустила чудовище.
Один монстр выпустил другого.
Пару мгновений в камере с густой темнотой ничего не происходило.
Слушая стук сердца, и шепот собственного дыхания, я смотрела в темноту камеры.
Я чувствовала, как меня буквально оплетают незримые путы вселяющегося панического страха.
Страх рос, нарастал и креп внутри меня.
Но ничего не происходило. Никто не выбегал из мрака.
Никто не торопился радостно выбегать на свободу через приоткрытую дверь камеры.
И вот, наконец нечто, отдаленно напоминающее человека, на четвереньках подобралось к двери.
У меня дрогнули губы, приоткрылся рот. Я готова была кричать. Готово было кричать от ужаса все мое сознание.
Кричать, бежать и орать теряя голос!
Оно… Оно, почти, как животное принюхалось, оскалилась и словно обрадовавшись, жутко улыбнулось.
Обнажились ряды жутких зубов с брекетами.
Белые глаза с точками зрачков таращились на мир из глубоких глазниц.
Пациентка с синдромом Котара босая, в больничной пижаме выскочила в коридор.
Впереди открылась дверь, в коридор, зевая вышел один из врачей.
Он и не догадывался, как мало ему осталось жить.
Лохматое чудовище, в больничной пижаме прижалось к полу, втянуло носом воздух.
Оглянулось назад и бросилось вперёд.
С восторгом и радостью, со скоростью бежала, шлепая по полу босыми ногами.
— Обернись… — уронила я, не отрывая взгляда от беспечного доктора.
Но только сейчас я увидела проводки наушников, тянущихся от его ушей куда-то в карман халата.
— Обернись… — взмолилась я.
Она была рядом. Он не успевал. Он упустил последний шанс.
Она прыгнула. Я отвернулась. Я не хотела ещё раз видеть, как она в маниакальном торжестве разрывает горло несчастному врачу, как безумно улыбается хлещущей из раны крови, как наблюдает его агонию…
— Что с ней такое?!
— Ника!
Голоса Стаса и доктора Шамова прорвались из реальности, разрывая жуткое, поражающее разум видение.
Как будто вокруг меня лопнул гигантский плотный мыльный пузырь, и я снова оказалась в родно реальности.
Я сидела на полу.
Возле меня присел Стас и заботливо помог подняться.
Я увидела любопытные и пугливые взгляды медсестер и остального медперсонала.
Я опустила взгляд.
Чувство стыда неприятно скребло сознание.
— С вами все в порядке? — Шамов настырно заглянул мне в глаза. — Я никогда не видел таких припадков и…
— Это не припадок! — с внезапною ярость отрезал Стас. — Успокойтесь, доктор. Спасибо за вашу заботу, но все порядке.
При этих словах он смотрел на меня.
Я кивнула.
— Что ты видела? — быстро шепнул Стас. — Это уже третий раз здесь…
— Как сбежавшая пациентка разрывает горло врачу и тот умирает… — ответила я, неприязненно хмурясь.
— Гудкова? — ошарашенно спросил Стас.
Я качнула головой.
— Другая… Страшная такая… У нее волосы темные и взгляд… Жуткий, кровожадный и ненавистный взгляд.
— Я понял, о ком ты. — кивнул Корнилов. — Может быть тебе стоит вернутся в машину?
— Нет. — упрямо ответила я. — Я должна побывать в камере Гудковой.
Стас, ведь если она была подражательницей убийцы… Она может знать, где он… И сбежать к нему! И если я увижу…
Я посмотрела ему в глаза, увидела там свое отражение.
Он должен понять, насколько это важно! Я же смогу помочь! Я смогу вывести их на след этого больного подонка с монохромной манией!
— Пожалуйста, Стас. — попросила я. — Ты же знаешь… Я должна.
— Я просто не хочу, чтобы ты потом жила в кошмарах из-за моей безответственности.
