Все будет хорошо - Батхен Ника (читать книги без TXT) 📗
Умолк, ковырнул туфлей пыль. Наверное, думал: ловко ли будет денег предложить. Услуги нынче платные; тем паче, эксклюзивные, с цитатами из Корана.
— Всю нужную медицину я с собой захватил, — Александр Петрович запрокинул голову. Небесные бездны молчали с отменным равнодушием. — Чисоев, я в твоем полном распоряжении. Мне бы только часа полтора полежать — после лекарств. Такая вот я старая кляча…
— Э-э! Почему кляча? Совсем не кляча! Полежать — не вопрос. Тут, в трех километрах, дом отдыха. Снимем этаж, отдохнем. Отдохнем — делами займемся. С вами, учитель, мне спокойнее. Быстрее думаю, правильно решаю…
— «С песней шагает простой человек, Сталин и Мао слушают нас, — с выражением продекламировал старик. — Москва — Пекин, Москва — Пекин! Идут, идут вперёд народы…» Чисоев, я же просил не разводить культ личности на пустом месте!..
17:53
…прыгай, обезьянка!..
На этот раз хлебное поле раскинулось далеко внизу — желтое пятно в обрамлении зеленых потеков. Ни проселка, ни наглеца в кепке с козырьком.
Высота!
Спускаться было ни к чему. В теплой податливой синеве думалось спокойнее. Мелочи сгинули, все нужное приобрело истинный масштаб — даже собственные ошибки.
Наглеца не стоило ни пугать, ни уговаривать. Опасно! Сотворенные по Образу и Подобию начинают мнить себя равными, меряться ростом. Даже этот, с двумя инфарктами. Камешек, понимаешь, при горе! Видел бы он эту Гору!
Горизонт потемнел, взялся серой пеленой. Воздух колыхнулся, затвердел, ударил грозным ветром.
Гордецы! Возомнили о себе, приматы!
Ветер стал вихрем, закрутился воронкой. Потянулся жадным хоботом к далекой земле.
…Я забуду вас вовсе и оставлю вас, и город сей, который Я дал вам и отцам вашим, отвергну от лица Моего! И положу на вас поношение вечное и бесславие вечное...
Но гнев уже стих. Слишком малы, слишком мелки образы-подобия. И гордыня их — не больше горчичного зерна. Главное же — предсказуемы до последнего знака. Не надо за ниточки дергать, сами побегут, сами все сделают.
И ты, гордец в синей кепке!
Прыгай, обезьянка!
20:57
…мне бы ваши проблемы...
— На город сей обрушится кара, — задумчиво сказал Александр Петрович, прихлебывая кофе. — Несправедливостью он переполнен… Насколько я помню, это из Иеремии. Вопрос: почему я это помню?
Чисоев-старший поставил невесомую чашку на блюдце. Вздохнул:
— Эх! Мне бы ваши проблемы, Сан Петрович!
— Проблемы?
Учитель поглядел в окошко. Темнеет! Долгонько же он спал. И не разбудили, хотя просил. Немудрено, что снилась какая-то околесица.
— Выкладывай, Шамиль!
— Э-э-э…
Бывший ученик потер лоб, словно решая в уме трудную задачку.
— С чего бы?.. А! Не голова, карусель с конями. Виктория на борту, скоро взлетят. Кличевский вылет задержал: анализ ждал, результат, да. Дождался. Сказал: состояние стабильное. Как в Бен-Гурионе сядут, позвонят. Лившиц ждет, на цырлах ходит… Это не новость, это, считай, по плану. Да, Ксению нашли с Володькой!
— Дочь Артура? — обрадовался Александр Петрович.
— Ага! Только не нашли, сама приехала. В больницу. Где мама, говорит? Увидеть хочу, поцеловать хочу. Хорошо, что увезли ее, бедную Вику. А вдруг бы глаза открыла? Ксюха, дура еловая, голову обрила, брови сбрила… Хорошо, ресницы оставила.
Александр Петрович невольно сглотнул.
— В штору какую-то завернулась. Лиловую!.. Эх, Артур, Артур! Куда смотрел, как воспитывал? Ну, ее там придержали вежливо. Сашу, Джахарлал который…
Кофе плеснул на скатерть.
— …вызвонили, из рук в руки передали. Раз он ее джахарлает, пусть и в ум-разум приводит.
— Молодец, Шамиль!
Депутат и чемпион отмахнулся:
— Какой молодец, Сан Петрович! За забором у Артура тоже все по плану, понимаешь. Только без Коли-психа. Каменюку вкопали, песочком обсыпали. Жираф уехал, по дороге в столб въе... врезался. Валентин-художник плохо ругается. Совсем плохо, но работает. Артур с ним в один голос ругается…
— Когда ты успел жучка поставить?
— Зачем — поставить? Пусть бегает, жучок. Стаса-охранника помните? У него, мерзавца, две семьи и любовница. Никаких денег не хватает. Кстати, это не Васёк-холуёк ментам звонил. Проверили уже…
— Паяльником? — Александр Петрович вспомнил лихие 90-е.
Шамиль закашлялся и предпочел не углубляться.
— Хочу уточнить одну важную вещь, Чисоев, — бывший классный руководитель стер улыбку с лица. — Не знаю, что ты там задумал… Имей в виду, ни в каких боевых операциях я участвовать не собираюсь. И тебе не советую. Взрывать ворота, крушить забор бульдозером — на это «Беркут» есть. А тебя, случись что, просто посадят. «Корочки» не помогут, не тот случай. Был бы ты, к примеру, министром…
Шамиль помрачнел, набычился:
— А если… Если брат и вправду резать станет? Человека резать?
— Тогда я сам позвоню в милицию.
Шамиль сверкнул темными глазами, привстал. Александр Петрович убрал подальше чашку, погрозил пальцем:
— Чи-со-ев!
Депутат и чемпион грузно рухнул на стул.
— Обо всем рассказал? — как ни в чем не бывало, поинтересовался учитель.
Ответа пришлось ждать долго, словно у доски, когда урок не выучен. Шамиль сопел, шмыгал носом, затем принялся тереть лоб, как Аладдин — волшебную лампу.
«Читал я, Сан Петрович! Честное слово! Два раза прочитал! Только ничего не понял. Плохо написано, наверное…»
Наконец ладонь оставила лоб в покое.
— Э-э-э, учитель! Вы прямо экстрасенс. Насквозь смотрите.
— Экстраскунс, — уточнил Александр Петрович. — Ты не тяни, сразу кайся!
Тр-р-р-ресь!
Мебель делали на совесть. Стул даже после попадания в стену умудрился уцелеть. Полюбовавшись его полетом, старик кивнул на образовавшуюся возле сахарницы бумагу — вчетверо сложенный лист формата А4.
— Можно посмотреть? Или ты сначала стол оприходуешь?
Шамиль зарычал, никого, однако, не испугав. Стулу было уже все равно, а бывший классный руководитель слыхал всякое. Привык!
— Смотрите, пожалуйста, — выдохнул Чисоев-старший, багровея. — Все равно скоро все узнают. Пословица у нас есть: беда одна не приходит, деток приносит.
Беда? Старик развернул бумагу. Так и есть, принтер постарался. Письмо? Нет, страничка из Фейсбука. Фейс-бук… Стало быть, мордокнижие.
…Чисоев Артур Рустамович. Ага!
— Брата страница, — глядя в темное окно, буркнул Шамиль. — Помните, Сан Петрович, я вам про самозванцев говорил? Они теперь не просто личные письма уважаемым людям пишут. Они, суки болтливые, эти письма в интернете выставляют. Извините…
Учитель кивнул:
— Тень Грозного меня усыновила,
Димитрием из гроба нарекла,
Вокруг меня народы возмутила
И в жертву мне Бориса обрекла —
Царевич я.
— Царевич-королевич, — шагнув к поверженному стулу, чемпион рывком поднял его и со стуком приземлил на все четыре ноги. — Я тоже, Сан Петрович, Пушкина вспомнил. «Сказку о Салтане». Родила царица в ночь… У вас хоть Димитрий: красивое имя, громкое. А тут Алик какой-то! У нас «аликами» алканавтов называли. Алик, пфе!..
Александр Петрович зацепил взглядом первые строчки:
«Меня зовут Оксана Демченко. Мы незнакомы. Точнее, я вас знаю, а вы обо мне никогда не слышали. В феврале умер мой отец. Я все собиралась вам написать и откладывала. Боялась. Вот, собралась. Мама не знает, что я пишу вам…»
«Пришлите, пожалуйста, тысячу гривень. А лучше — долларов,» — мысленно продолжил опытный педагог, само собой, не подав и виду. Вспомнилась история с коллегой-химиком. Тот, в прошлом бравый артиллерист, несколько лет отбивался от самозваного фронтового потомства. Трое «деток» претендовали не только на жилплощадь, но и на алименты для лечения тяжких последствий сиротства. На свою беду химик был членом партии. «Персональное дело» стоило ему инфаркта и легкого заикания.