Шаг Первый: Новый мир (СИ) - "Gezenshaft" (библиотека электронных книг .TXT) 📗

— Ну, они же считают себя великими тёмными волшебниками, но не узнали Проте́го Дьябо́лика.

— Неважно. Ладно, давайте быстро по чарам, а потом небольшой импровизированный экзамен для тебя, чтобы понять степень успеха твоего обучения.

Дельфина встала со стула, который тут же исчез, и приглашающе махнула рукой, чтобы мы зашли в палатку. Там нам были даны пара пергаментов с записями о блокирующих Табу чарах и заклинание для определения, есть ли вокруг подобная блокировка. Полчаса нас заставляли вызубрить это, а потом тренировать до автоматизма.

Экзамен был одновременно простой и сложный. Для начала, нужно провести ряд трансфигураций разного типа, но всё по классификации и никакой импровизации. Из неживого в неживое, из неживого в живое. Из живого в неживое и из живого в живое. Это классика, это должен уметь каждый уважающий себя трансфигуратор. Предметы выбирались Дельфиной, что говорится, «с потолка», ещё и Гермиона идейки подкидывала. Оценивалась скорость и качество работы.

Второй частью была проверка навыков свободной трансформации. Это уже сложнее, хотя казалось бы, что тут такого — поменять форму материалу? Но вот слово «свободная» у трансфигураторов вызывает зачастую нервный тик, ибо там не используются формулы, а только лишь воля и воображение. Обычно это очень сложно, ибо нужна очень качественная дисциплина разума, чтобы удерживать образы в голове, да ещё и плавно менять их, заставляя предмет плавно менять форму с одной на другую, при этом без рывков и «волн» на поверхности.

Третьей частью экзамена была банальная проверка моих сил. Мне просто даётся куча одинаковых каменных кубиков и ставится следующая задача: трансфигурировать каменный кубик в стеклянный, увеличив в размерах. Каждый стеклянный кубик должен быть в объёме больше предыдущего на четверть, и так по возрастающей. На каждое преобразование отводится две секунды. Так как я, в отличие от большинства волшебников, как и Дельфина, могу увеличивать объём подаваемой магии в намного более широком диапазоне, мне выдали особое зелье, стабилизирующее эмоции — как нами было выяснено, именно эмоции стимулируют большую выработку магии, а концентрация на заклинании — увеличивает её плотность.

Вот этим всем я и занимался. Тем же самым занималась и Гермиона — чисто интереса ради. Что можно сказать по итогу двух часов таких манипуляций? По навыкам и силам мы выше подмастерья, но не дотягиваем до мастера, хотя навыки мастера проверяются более сложными тестами. Силы же… Ну, я работал без помощи Ровены, правда для этого пришлось её попросить принудительно отключить возможности того новообразования в голове, ведь я уже неосознанно использую её ресурсы, хоть и далеко не на полную. Без помощи Ровены я ощутимо превосхожу Гермиону по силам, но опять же, не мастер.

— И как ты такой мощный Проте́го Дьябо́лика поставил? — удивлялась Дельфина после экзамена.

— Есть у меня один трюк для ощутимого повышения плотности и объёма магии.

— Трюк? Это хорошо. Все стремящиеся к самосовершенствованию волшебники рано или поздно находят хитрости именно для себя. Если я правильно оценила мощь того заклинания, то с этим трюком твои силы довольно неплохо превосходят мастерский минимум.

— И тут на голову выше… Эх… — в наигранном отчаянии вздохнула Гермиона.

— Не переживай, — улыбнулась ей леди Гринграсс. — Все находят свои хитрости. Ведь магия — она не только в теле, но и здесь, — Дельфина постучала пальчиком по виску. — А с этим у тебя проблем нет. Не стоит спешить, но и сдаваться нельзя. В конце концов, великими волшебниками не рождаются — ими становятся.

После этого экзамена и разговоров, мы начали сворачивать наш лагерь в подземелье, собирая вещи и упаковывая палатку. Когда были готовы покинуть Тайную Комнату, попутно проверив всё и заметая следы нашей деятельности, сугубо на всякий случай, я решил уточнить несколько моментов.

— Какие планы по дальнейшему обучению, учитель? — спросил я, когда мы уже поднимались по лестнице второго входа в Комнату.

— Как ты сам понимаешь, Макс, из-за последних событий мне нужно скорректировать планы. Я собиралась в начале каникул предложить парочку довольно занятных экспериментов для раскрытия твоего потенциала, но теперь… Думаю, придётся подождать до начала августа. В любом случае, я оповещу тебя заранее. А пока, у тебя месяц отдыха. Разве не здорово? Да и разве тебе не следует решить разного рода… проблемы?

— Безусловно.

— Какие проблемы? — тут же оживилась Гермиона, что шла позади меня по узкой лестнице наверх. — Когда ты успел ещё проблем себе найти?

— Это старые проблемы, заигравшие другими красками на фоне новых.

— Как сказал однажды Дин: «Ничего не понятно, но очень интересно».

Покинули Тайную Комнату мы под чарами сокрытия и разошлись по своим делам. Гермиона хотела добить одну книжку в Запретной Секции, а леди Гринграсс… Ну, она меня не оповещает о своих действиях. Я же отправился бродить по замку, и где-то на третьем этаже снял с себя скрывающие чары, тут же попав на глаза профессора МакГонагалл.

— Мистер Найт, — профессор была неизменно строга. — Вас вызывает к себе директор.

— Понял.

— Пойдёмте, я провожу.

Следом за МакГонагалл я дошёл до статуи горгульи в нише, которая тут же отъехала в сторону, открывая проход на винтовую лестницу. Поднявшись, мы без стука зашли в кабинет, большой, светлый и просторный, по углам, на столах и прочих поверхностях которого, как и всегда стояли разные двигающиеся артефакты и прочие бытовые мелочи.

— Директор, я привела мистера Найта.

— Спасибо, Минерва, — Дамблдор сидел в своём кресле повернувшись к окну.

— Остаться с вами? — спросила меня МакГонагалл.

— Нет, не стоит.

Кивнув, МакГонагалл покинула кабинет, а я направился к свободному креслу перед столом директора. Заняв место, стал ждать. Тишина.

— Директор?

— А? — довольно бодро он развернулся на кресле в мою сторону. Я и не знал, что это кресло крутится. — Прости старика, задумался.

— Бывает. Наверное.

Дамблдор улыбнулся.

— Для начала, хочу вас поздравить с победой на Турнире, пусть и пришлось разделить её с Гарри.

— Спасибо.

— Так, о чём это я… Не буду не по делу говорить, хоть и очень хочется. Лимонных долек?

— Не откажусь.

Дамблдор повёл рукой в воздухе, а с ближайшего стола взлетела вазочка, довольно бодро перелетев на стол, между нами. Именно в ней были мармеладки, которыми я без стеснений потешил свою любовь к сладостям, пусть она и находится в зачаточном состоянии.

— Из-за последних событий и возрождения Волдеморта, я хотел бы сделать две вещи. Для начала, хочу поблагодарить за то, что присмотрели за Гарри.

— Это было не очень обременительно, учитывая, что кто-то и без меня тащил его через весь турнир, желая сохранить максимальную… целостность.

— Да, — директор помрачнел. — В Хогвартсе действительно весь учебный год орудовал злоумышленник, водя нас всех за нос. Тем не менее, встретив такую опасность лицом к лицу, вы, мистер Найт, не бросили сокурсника на произвол судьбы, проявив храбрость, на которую при встрече с Волдемортом способен далеко не каждый.

— Просто я не успел испугаться, а уже надо было действовать.

— Так оно и бывает, мистер Найт, — Директор блеснул очками-половинками. — Вторая моя просьба довольно проста. Мы не знаем, чего ждать. Мы не знаем, на что будут способны Пожиратели в этот раз. Вы же, мистер Найт, имеете абсолютную память и доступ к самым разным книгам и знаниям. Ни я, ни профессора далеко не всеведущи, и моя просьба в малом — если мы столкнёмся с неизвестным нам, прошу по возможности дать ответ, что это такое. Понимаете, тяжело бороться с тем, чего не понимаешь. Среди тех, кто готов противостоять Волдеморту, а поверьте, он не успокоится, нет сведущих в тёмных искусствах и прочих условно запрещённых дисциплинах — предрассудки, накопленные столетиями и страхом перед Тёмными Лордами.

— То есть? Говорят, профессор Снейп хорош в тёмной магии.