Миры Рэя Брэдбери. Том 1 - Брэдбери Рэй Дуглас (читать книги TXT) 📗
Тем временем отцы и матери разъезжали в сверкающих хромированных машинах. В дома приходили мастера — починить вакуумный лифт, наладить подмигивающий телевизор или задуривший продуктопровод. Взрослые мимоходом поглядывали на озабоченное молодое поколение, завидовали неуемной энергии разыгравшихся малышей, снисходительно улыбались их буйным забавам и сами, пожалуй, не прочь бы позабавиться с детишками, да только солидному человеку такое не пристало…
— Эту, эту и еще эту, — командовала Мышка, и ребята выкладывали перед ней разнокалиберные ложки, штопоры и отвертки. — Это давай сюда, а это туда. Не так! Вот неумеха! Так. Теперь не мешайся, я приделаю эту штуку, — она прикусила кончик языка и озабоченно наморщила лоб. — Вот так. Понятно?
— Ага-а! — завопили ребята.
Подбежал двенадцатилетний Джозеф Коннорс.
— Уходи! — без обиняков заявила Мышка.
— Я хочу с вами играть, — сказал Джозеф.
— Нельзя! — отрезала она.
— Почему?
— Ты будешь дразниться.
— Честное слово, не буду.
— Нет уж. Знаем мы тебя. Уходи, а то поколотим. Подкатил на мотороликах еще один двенадцатилетний.
— Эй, Джо! Брось ты эту мелюзгу. Пошли!
Джозефу явно не хотелось уходить, он повторил не без грусти:
— А я хочу с вами.
— Ты старый, — возразила Мышка.
— Не такой уж я старый, — рассудительно сказал Джо.
— Только будешь смеяться и испортишь все вторжение. Мальчик на мотороликах громко, презрительно фыркнул:
— Пошли, Джо! Ну их! Все еще в сказки играют! Джозеф поплелся прочь. И пока не завернул за угол, все оглядывался.
А Мышка опять захлопотала. При помощи своего разномастного инструмента она сооружала непонятный аппарат. Сунула другой девочке тетрадку и карандаш, и та под ее диктовку прилежно выводила какие-то каракули. Жарко грело солнце, голоса девочек то звенели, то затихали.
А вокруг гудел город. Вдоль улиц мирно зеленели деревья. Только ветер не признавал тишины и покоя и все метался по городу, по полям, по всей стране. В тысяче других городов были такие же деревья, и дети, и улицы, и деловые люди в тихих солидных кабинетах что-то говорили в диктофон или следили за экранами телевизоров. Синее небо серебряными иглами прошивали ракеты. Везде и во всем ощущалось спокойное довольство и уверенность, люди привыкли к миру и не сомневались: их больше не ждет никакая беда. Ведь на всей земле люди дружны и едины. Все народы в равной мере владеют надежным оружием. Давно уже достигнуто идеальное равновесие сил. Человечество больше не знает ни предателей, ни несчастных, ни недовольных, а потому не тревожится о завтрашнем дне. И сейчас полмира купается в солнечных лучах, и дремлет, пригревшись, листва деревьев.
Миссис Моррис выглянула из окна второго этажа.
Дети. Она поглядела на них и покачала головой. Что же, они с аппетитом поужинают, сладко уснут и в понедельник пойдут в школу. Крепкие, здоровые, и слава Богу. Она прислушалась.
Подле розового куста Мышка что-то озабоченно говорит… а кому? Там никого нет.
Странный народ дети. Другая кроха — как бишь ее? Да, Энн — она усердно выводит каракули в тетрадке. Мышка что-то спрашивает у розового куста, а потом диктует подружке ответ.
— Треугольник, — говорит Мышка.
— А что это тре…гольник? — с запинкой спрашивает Энн.
— Неважно, — отвечает Мышка.
— А как оно пишется?
— Тэ…рэ…е… — начинает объяснять Мышка, но у нее не хватает терпения. — А, да пиши как хочешь! — и диктует дальше: — Перекладина.
— Я еще не дописала тре…гольник.
— Скорей, копуха! — кричит Мышка. Мать высовывается из окна.
— …у-голь-ник, — диктует она растерявшейся Энн.
— Ой, спасибо, миссис Моррис! — говорит Энн.
— Вот это правильное слово, — смеется миссис Моррис и возвращается к своим заботам: надо включить электромагнитную щетку, чтоб вытянуло пыль в прихожей.
А в знойном воздухе колышутся детские голоса.
— Перекладина, — говорит Энн. Затишье.
— Четыре, девять, семь. А, потом бэ, потом фэ, — деловито диктует издали Мышка. — Потом вилка, и веревочка, и шеста… шесту… шестиугольник!
За обедом Мышка залпом осушила стакан молока и метнулась к двери. Миссис Моррис хлопнула ладонью по столу.
— Сядь сию минуту, — велела она дочери. — Сейчас будет суп.
Она нажала красную кнопку автомата, и через десять секунд в резиновом приемнике мягко стукнуло. Миссис Моррис открыла дверцу, вынула запечатанную банку с двумя алюминиевыми ручками, мигом вскрыла ее и налила горячий суп в чашку.
Мышка ерзала на стуле.
— Скорей, мам! Тут вопрос жизни и смерти, а ты…
— В твои годы я была такая же. Всегда вопрос жизни и смерти. Я знаю.
Мышка торопливо глотала суп.
— Ешь помедленнее, — сказала мать.
— Не могу, меня Бур ждет.
— Кто это Бур? Странное имя.
— Ты его не знаешь, — сказала Мышка.
— Разве в нашем квартале поселился новый мальчик?
— Еще какой новый, — сказала Мышка, принимаясь за вторую порцию.
— Который же это — Бур? Покажи его мне.
— Он там, — уклончиво ответила Мышка. — Ты будешь смеяться. Все только дразнятся да смеются. Фу, пропасть!
— Что же, этот Бур такой застенчивый?
— Да. Нет. Как сказать. Ох, мам, я побегу, а то у нас никакого вторжения не получится.
— А кто куда вторгается?
— Марсиане на Землю. Нет, они не совсем марсиане. Они… ну не знаю. Вон оттуда, — она ткнула ложкой куда-то вверх.
— И отсюда. — Миссис Моррис легонько тронула разгоряченный дочкин лоб.
Мышка возмутилась:
— Смеешься! Ты рада убить и Бура, и всех!
— Нет-нет, я никого не хотела обидеть. Так этот Бур — марсианин?
— Нет. Он… ну не знаю. С Юпитера, что ли, или с Сатурна, или с Венеры. В общем, ему трудно пришлось.
— Могу себе представить! — Мать прикрыла рот ладонью, пряча улыбку.
— Они никак не могли придумать, как бы им напасть на Землю.
— Мы неприступны, — с напускной серьезностью подтвердила мать.
— Вот и Бур так говорит. Это самое слово, мам: не…при…
— О-о, какой умный мальчик. Какие взрослые слова знает.
— Ну и вот, мам, они все не могли придумать, как на нас напасть. Бур говорит… он говорит, чтобы хорошо воевать, надо найти новый способ застать людей врасплох. Тогда непременно победишь. И еще он говорит, надо найти помощников в лагере врага.
— Пятую колонну, — сказала мать.
— Ага. Так Бур говорит. А они все не могли придумать, как застать Землю врасплох и как найти помощников.
— Неудивительно. Мы ведь очень сильны, — засмеялась мать, убирая со стола.
Мышка сидела и так смотрела на стол, будто видела на нем все, о чем рассказывала.
— А потом в один прекрасный день, — продолжала она театральным шепотом, — они подумали о детях!
— Вот как! — восхитилась миссис Моррис.
— Да, и они подумали: взрослые вечно заняты, они не заглядывают под розовые кусты и не шарят в траве.
— Разве что когда собирают грибы или улиток.
— И потом, он говорил что-то такое про мери-мери.
— Мери-мери?
— Ме-ре-ния.
— Измерения?
— Ага! Их четыре штуки! И еще про детей до девяти лет и про воображение. Он очень занятно разговаривает.
Миссис Моррис устала от дочкиной болтовни.
— Да, наверно, это занятно. Но твой Бур тебя заждался. Уже поздно, а надо еще умыться перед сном. Так что, если хочешь поспеть с вашим вторжением, беги скорей.
— Ну-у, еще мыться! — проворчала Мышка.
— Обязательно! И почему это дети боятся воды? Во все времена все дети не любили мыть уши.
— Бур говорит, мне больше не надо будет мыться, — сказала Мышка.
— Ах вот как?
— Он всем ребятам так сказал. Никакого мытья. И не надо рано ложиться спать, и в субботу можно по телевизору смотреть целых две программы!
— Ну, пускай мистер Бур не болтает лишнего. Вот я пойду поговорю с его матерью и…
Мышка пошла к двери.
— И еще есть такие мальчишки. Пит Бритз и Дейл Джеррик, мы с ними ругаемся. Они уже большие. И они дразнятся. Они еще хуже родителей. Даже не верят в Бура. Воображалы такие, задаются, что уже большие. Могли бы быть поумнее. Сами недавно были маленькие. Я их ненавижу хуже всех. Мы их первым делом убьем.
