Видоизмененный углерод - Морган Ричард (прочитать книгу TXT) 📗
– Дружище, есть «труп», – произнес хриплый голос. Заморгав, я оторвался от вещания и увидел бледное европейское лицо, полускрытое серым капюшоном. Передающее устройство размещалось у торговца на плече, подмигивая мне крошечными красными лампочками, похожими на глаза летучей мыши. На Харлане непосредственная передача из сознания в сознание регулируется очень жесткими законами. Даже случайно перехваченное вещание может вызвать такой же бурный скандал, как и выплеснутое на грудь пиво в кабаке на набережной. Выбросив вперед руку, я с силой ткнул торговца в грудь. Тот отшатнулся, налетев на витрину магазина.
– Эй…
– Не мочись мне на башку, приятель. Мне это не нравится.
Заметив, как рука торговца метнулась змеей к устройству на поясе, я догадался, что будет дальше. Сменив направление главного удара, я уперся растопыренными пальцами торговцу в глазные яблоки…
И оказался лицом к лицу со злобно шипящей грудой мокрой пористой плоти высотой под два метра. Меня обвили щупальца, а рука погрузилась в источающее слизь углубление, обрамленное густыми чёрными ресницами. К горлу подступил клубок тошноты. Подавив рвотный позыв, я просунул руку сквозь трепещущие ресницы, чувствуя, как слизистая плоть поддается.
– Если не хочешь лишиться зрения, отключи эту дрянь, – сурово произнес я.
Груда пористой плоти исчезла, и я снова остался наедине с торговцем, продолжая с силой давить пальцами ему на глазные яблоки.
– Ну хорошо, дружище, хорошо. – Он поднял руки вверх. – Не хочешь – не покупай. Я просто пытаюсь хоть чем-нибудь заработать на жизнь.
– Там, откуда я, залезать в голову незнакомым людям на улице не принято, – как бы объясняя свои действия, сказал я.
Но торговец, почувствовав, что я не собираюсь продолжать ссору, сделал жест пальцем – судя по всему, оскорбительный.
– А какое мне дело до того, откуда ты, мать твою! Ах ты долбаный кузнечик! Убери грабли с моего лица!
Я отошел от него, рассеянно гадая, есть ли какое-нибудь моральное отличие между этим торговцем и генными инженерами, вживившими «девятое слияние» в оболочку Мириам Банкрофт.
Остановившись на углу, я нагнулся, закуривая сигарету. Середина дня.
Сегодня это первая.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Одеваясь вечером перед зеркалом, я никак не мог избавиться от резкого ощущения того, что мою оболочку надел кто-то другой, а меня низвели до роли простого пассажира в туристической кабинке.
Это называется психоцелостным отторжением. Или просто расслоением. Даже опытного человека, сменившего немало оболочек, порой охватывает неприятная дрожь. Я же мучился так, как не приходилось мучиться много лет. Какое-то время я в буквальном смысле боялся думать, опасаясь, что человек в зеркале обнаружил моё присутствие. Застыв в ужасе, я смотрел, как он закрепил нож «Теббит» в ножнах с нейрозащелкой, взял «немекс» и «филипс» и поочередно убедился, что оба пистолета заряжены. Метательное оружие продавалось в дешевых фибергриповых кобурах, при нажатии приклеивающихся энзимами к одежде в любом месте. Незнакомец в зеркале закрепил «немекс» под мышкой левой руки, где пистолет был спрятан под пиджаком, а «филипс» убрал сзади за пояс. Он проверил, насколько свободно оружие достается из кобуры, целясь из него в свое отражение в зеркале, хотя в этом и не было необходимости. Клайв не обманул: диски виртуального обучения оказались тем, что нужно. Незнакомец был готов убивать из обоих пистолетов.
Я поежился от его взгляда.
Неохотно отстегнув ножны и кобуры, он положил оружие на кровать. Затем постоял немного, дожидаясь, когда пройдет необъяснимое ощущение наготы.
Вирджиния Видаура называла это «слабостью к оружию», и с первого дня обучения в Корпусе чрезвычайных посланников считалось смертным грехом подпасть под действие этого недуга.
«Оружие – любое оружие – является лишь инструментом, – говорила наша наставница, ласково поглаживая метатель заряженных частиц „Санджет“, – сконструированным для выполнения определенной работы, как и любой другой инструмент, и пригодным только для неё. Вы назовете дураком человека, таскающего с собой силовой молоток только потому, что он инженер. А то, что справедливо в отношении инженеров, вдвойне справедливо в отношении чрезвычайных посланников».
Джимми де Сото, стоявший в строю, кашлянул, выражая свое веселье. В тот момент он высказывался от лица большинства. Девяносто процентов новобранцев Корпуса чрезвычайных посланников поступили из регулярных вооруженных сил Протектората, в которых оружие имело статус чего-то среднего между игрушкой и личным фетишем. Морские пехотинцы ООН не расставались с оружием никогда, даже отправляясь домой на побывку.
Услышав кашель, Вирджиния Видаура остановила взгляд на Джимми.
– Мистер де Сото, кажется, вы не согласны.
Джимми переступил с ноги на ногу, немного смущенный тем, как легко его обнаружили.
– Если быть честным, мэм… мой опыт говорит, чем больше оружия носишь, тем уважительнее к тебе относятся.
По строю пробежала рябь согласия. Вирджиния Видаура дождалась, когда она утихнет.
– Действительно, – сказала она, поднимая метатель обеими руками, – это… устройство способно наносить удары. Будьте добры, подойдите ко мне и возьмите его.
Поколебавшись немного, Джимми вышел из строя и взял метатель. Вирджиния Видаура отступила назад, чтобы Джимми находился в центре внимания выстроившихся новобранцев, и расстегнула форменный китель. В комбинезоне без рукавов и тапочках для хождения по палубам космолета она выглядела хрупкой и беззащитной.
– Как вы можете убедиться, – громко произнесла она, – переключатель уровня энергии поставлен на тест. Если вы в меня попадете, все окончится небольшим ожогом первой степени, и только. Я нахожусь приблизительно в пяти метрах от вас. Я безоружна. Мистер де Сото, не хотите попытаться попасть в меня? Стреляйте без предупреждения.
Несколько опешив, Джимми тем не менее послушно взял «Санджет» и проверил установку переключателя, затем опустил его и посмотрел на стоящую перед ним женщину.
– Стреляйте без предупреждения, – повторила Вирджиния Видаура.
– Стреляю! – резко воскликнул Джимми.
Проследить за движением было практически невозможно. Не успело грозное слово слететь с уст Джимми, как он уже вскинул «Санджет» и, как и полагается мастеру стрельбы, выпустил заряд прежде, чем ствол принял горизонтальное положение. Воздух наполнился характерным сердитым треском потока заряженных частиц. Сверкнул луч. Но только Вирджинии Видауры на месте не было. Каким-то образом ей удалось точно предсказать направление луча и пригнуться, уворачиваясь от него. Ей даже удалось сократить более чем вдвое расстояние в пять метров, отделявшее её от Джимми. Куртка, зажатая в правой руке Видауры, пришла в движение. Одежда обернулась вокруг ствола «Санджета» и отбросила оружие в сторону. Не успел Джимми сообразить, в чем дело, как Вирджиния набросилась на него, выбив метатель заряженных частиц, с грохотом упавший на пол зала. Повалив Джимми, она нежно поднесла кулак к носу новобранца.
Наступило полное оцепенение. Его нарушил мой сосед, вытянувший губы и испустивший долгий негромкий свист. Повернувшись на звук, Вирджиния Видаура легко вскочила на ноги и помогла Джимми подняться с пола.
– Оружие является инструментом, – чуть задыхаясь, произнесла она. – Инструментом, предназначенным для того, чтобы убивать и уничтожать. И вам на службе в Корпусе чрезвычайных посланников придется и убивать, и уничтожать. Тогда вы будете подбирать себе инструмент в соответствии со стоящими перед вами задачами. Но помните о слабости оружия. Оно является лишь приспособлением – на самом деле убиваете и уничтожаете вы сами. Все зависит именно от вас, вооружены вы или нет.
Натянув куртку, украшенную эскимосским орнаментом, незнакомец снова встретился взглядом с глазами отражения в зеркале. Лицо, смотревшее на него, было таким же безучастным, как и стальное лицо мандроида из оружейного магазина «Ларкин и Грин». Незнакомец некоторое время равнодушно разглядывал его, затем поднял руку и потер шрам над левым глазом. Последний беглый взгляд сверху донизу, и я вышел из номера, чувствуя, как по нервам холодной волной разливается новообретенное самообладание. Войдя в кабину лифта, я отвернулся от зеркала и с трудом ухмыльнулся.
