Всем стоять на Занзибаре - Браннер Джон (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
– Ты уже сказал.
– Я серьезно. Мне об этом напомнило выкладывание трупа и обмазывание ему лица белой краской. Первого христианского миссионера, который сюда попал, звали Доминго Рей. Знаешь, что неподалеку от Порт-Мейя у испанцев была торговая фактория, этакий форпост перед Фернандо По? На том месте теперь памятная табличка, съезди посмотри на нее, если у тебя будет время.
Так вот, этот монах поступил однажды совсем не по-христиански: прожив тут семь лет, потерял рассудок и утопился. Он был убежден, что попал в ловушку Сатаны. Он выучил шинка настолько, чтобы проповедовать туземцам на их языке, и начал с притч и ключевых моментов Евангелия, но, к его смятению, туземцы ему отвечали: нет, ты все перепутал, это был не чужак издалека по имени Иисус, а наш местный по имени Беги. Ты слышал про Беги?
– Кажется, нет, – помолчав, ответил Норман.
– Любой инструктаж по Бенинии, в котором опущен Беги, гроша ломаного не стоит, – проворчал Гидеон. – Наверное, его следует называть фольклорным или культурным героем, этакий Джек-с-Фонарем или, может, Ананси, о котором ходят легенды в Вест-Индии. Имя Беги, по-видимому, означает «рожденный зимой», и, говорят, он всегда носил при себе тупое копье и дырявый щит – чтобы смотреть в дыры. Как и следовало ожидать, истории про Беги бенинцам больше по вкусу, чем про Иисуса.
Хочешь я расскажу тебе ту, которая предположительно свела с ума бедного монаха?
– Конечно. Валяй.
Гидеон осторожно вел машину по особо разбитому участку дороги.
– Ну, в сказке сказывается, что он дожил до весьма преклонных лет и большой славы, потому что выставлял глупцами колдунов, одолел морское чудище и даже заткнул за пояс духа своего деда, поэтому все приходили к нему со своими проблемами. И однажды главный голайни, эмир… Кстати, шинка превратили название этого титула в «Омее», что по чистой случайности означает «несварение желудка», – они любят ехидные каламбуры. Так вот, эмиру надоело, что шинка то и дело обставляют своих господ и хозяев. Голайни, к примеру, ввели громадные налоги, и люди пошли жаловаться Беги, а тот сказал: так погоните ваших коров в загоны к быкам голайни и отдавайте им в качестве налога их собственных телят. Вот уж они посмеялись. Кстати, согласно легенде, он сказал: «Отдайте эмиру эмирово!»
– «Кесарю кесарево»? – пробормотал Норман.
– В точку. В конце концов эмир послал дознаться, кто играет с ним такие подлые шутки, и Беги сознался, был схвачен, и эмир привязал его – в традиционном духе – к муравейнику. Когда старый отец Беги, верховный вождь племени, пришел навестить сына в его последние часы, Беги сказал, чтобы шинка не винили в его смерти голайни, потому что они слишком глупы, чтобы понять смысл того, что он им говорит.
– «Отец, прости им, ибо они не ведают, что творят»?
– Из-за твоего баптистского воспитания тебе можно и не разжевывать, да? Наверное, будь монах Рей чуть гибче, он бы додумался, что, возможно, в Бенинию могли попасть кое-какие христианские легенды, как история о Будде якобы дошла до Рима и в результате он был канонизирован под именем святого Иософата – слышал про такое? Но, думаю, в те времена культурный климат был против него.
Так вот. Коротко говоря, Беги уже воплотил представления шинка о совершенном человеке: терпимом, здравомыслящем, остроумном и так далее. И лишь когда одному просвещенному миссионеру пришло в голову сказать, что Беги был пророком, посланным специально к шинка, христианство тут хоть сколько-нибудь продвинулось. Но сейчас тебе скажут, что у Беги здравого смысла было больше, чем у Иисуса, потому что свое учение он принес тем людям, которые его поняли, а Иисус переоценил себя и проповедовал таким, как англичане, которые все равно не смогли его понять, иначе вели бы себя иначе.
Повисла тишина, которую нарушало только гудение мотора и время от времени жалобы подвески. Наконец Норман сказал:
– Я уже говорил, что никогда раньше не видел покойников. Не знаю, как я мог это сказать. – Он с огромным трудом сглотнул, само горло его, казалось, сжалось, лишь бы не пропустить признание, которое он собирался сделать. – Потому что… Ну, всего несколько дней назад я убил человека.
– Что? Кого?
– Божью дщерь. Она собиралась порубить топором Салманассар. Уже успела оттяпать руку одному нашему технику.
Гидеон задумался.
– У шинка есть одна пословица, – сказал он наконец.
– Какая?
– Жить тебе еще многие годы, делай то, чем гордился бы, вспоминая в старости.
ПРОСЛЕЖИВАЯ КРУПНЫМ ПЛАНОМ (20)
КАК ПЕРЕЕХАЛО СТАРУЮ ДАМУ
