Галактическая разведка - Снегов Сергей Александрович (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Ты говоришь так, словно видел своими глазами, как они действуют.
— Просто сам бы я поступил так на их месте. У меня нет оснований считать, что наши враги глупее меня.
Она раздумывала, колеблясь. Я заронил в нее надежду, она уже не хотела расставаться с ней и страшилась, что надежда напрасна.
Внезапно она сказала:
— А разве о гибели Андре не говорит то, что зловреды ничего не… Ты меня понимаешь, Эли? Ромеро считает, что враги могли выпытать от него все тайны, но наших тайн они так и не узнали, — это ведь правда?
Мной овладела ярость. Я схватил испуганную Жанну за плечи, заглянул ей в глаза.
— Ты любила Андре, — сказал я шепотом. — Ты была ему ближе нас, Жанна! Как же ты смеешь так говорить о нем? Неужели ты так слепа, что собственного мужа не разглядела? Ромеро должен услышать от тебя, каков Андре, а не ты прислушиваться к Ромеро!
Она снова громко заплакала. Я в волнении ходил по комнате. Я не мог и не хотел ее утешать: это было бы подтверждением того, что она думала об Андре. Мне самому хотелось заплакать. Я ловил себя на том же, скрытом в глубине души, чувстве страха за слабость Андре. Я не знал, насколько мы, его друзья, способны на муки, но что он меньше всех нас способен на них, я знал.
Справившись со слезами, Жанна сказала:
— Все так перепутано во мне, Эли. Если бы не Олег, я не справилась бы с таким несчастьем. Я ведь серьезно думала, стоит ли мне самой жить, когда узнала о смерти Андре.
— Исчезновении, Жанна!
— Да, исчезновении. Разве я сказала по-другому? Но если, как ты говоришь, он исчез, а не погиб, то есть ли какой-либо шанс вызволить его из плена? Подготовлен Галактический флот, предстоят новые экспедиции в Персей — ты серьезно думаешь, что Андре удастся спасти?
— Во всяком случае, будем пытаться. Одно могу утверждать с уверенностью: когда придет время возвращаться в скопления Персея, не будет там ни одной планетки, которую бы мы не обшарили на поверхности и внутри.
Она поднялась.
— Нам с Олегом пора домой. Спасибо тебе, Эли! Спасибо! Ты всегда был верным другом Андре, я даже ревновала его к тебе иногда. Но сейчас, после его гибели…
— Исчезновения, — сказал я с тихой яростью. — Исчезновения, Жанна!
Она минуту глядела на меня с испугом.
— Я не узнаю тебя, Эли. Я подумала было, что это результат ранений, но ты стал другим. Временами я тебя боюсь.
Я через силу улыбнулся:
— Тебе-то, во всяком случае, нечего меня бояться.
8
После ухода гостей мы остались с Верой одни. Я сидел в ее комнате, Вера ходила от двери к окну, это ее обычный маршрут — долгие, часами, блуждания и повороты, взад-вперед, взад-вперед. Иногда она останавливалась у окна, запрокидывая голову, забрасывая руки на затылок, и молчаливо смотрела на город. Все это я видел тысячи раз. Все осталось по-старому.
Все стало иным. Иной была Вера, иным был я. Она была такой же красивой, может, еще красивей, но ее красота была непохожа на прежнюю. Три года назад я с удивлением открыл, что сестра моя вовсе не пожилая женщина, какой всегда мне воображалась, а совсем молодая, ненамного старше меня. Ныне я видел, что Вера достигла переломного возраста женщины, — расцвета перед опаданием. Нелегко ей дались эти годы.
— Вера, — сказал я. — Вы не помирились с Павлом?
— Мы и не ссорились — просто обнаружили, что чужие друг другу…
— Он не хотел разрыва, насколько я помню…
— Разве я хотела? Разрыв произошел независимо от желаний.
— Тебе это тяжело, Вера?
— Мне было бы тяжелее, если бы я поддерживала отношения, ставшие лживыми.
— А Павел? Чувства его не изменились?
— Чувства, чувства, Эли! Гордость — вот главное из чувств Ромеро. Думаю, его больше терзает унижение отвергнутого поклонника, чем разбитая любовь.
— Что ж, на него похоже — он горд…
— Поговорим лучше о другом, — сказала Вера. — Большая так разъяснила твой план: раньше надо превратить Землю в исполинскую станцию волн пространства, а потом лишь ввязываться в серьезные баталии.
— Совершенно верно.
— Мы построили Большой Галактический флот, — задумчиво сказала Вера. — Ты видел корабли на Плутоне — каждый сильнее целой флотилии «Пожирателей пространства»… И есть уже решение двинуть этот флот в Персей. Теперь, с осуществлением твоего проекта, экспедиция будет задержана.
— Не задержана, а как следует подготовлена. Предстоят гигантские сражения, масштабы их даже мы, еле вырвавшиеся из Персея, не можем полностью себе представить. Не забывай, что противники наши ныне знают наше могущество — и они не теряют даром времени, Вера!
— Поэтому все так горячо и поддержали тебя, — заметила Вера. — Ты очень хорошо спланировал войну. Остается спланировать мир.
— Это одно и то же, Вера. Война завершается победой, победа начинает мир.
— Это не одно и то же, брат.
— Объяснись — темно…
— Видишь ли, война сама по себе не решает большие проблемы.
— По-твоему, это не решение — сразить головоглазов? Превратить в прах их военную мощь?
— Начало решения, исходный его пункт, но не больше. Подлинное решение будет, когда мы приобщим наших противников к мирной жизни!
Я глядел на Веру во все глаза.
— Ты с ума сошла! Мирно возделывающие поля невидимки! Ты в самом деле надеешься на успех переговоров с этими исчадиями ада?
— Если бы я надеялась на успех переговоров, я не ратовала бы за боевой флот. Я не хуже тебя понимаю, что обращаться к зловредам с уговорами — бессмысленно. Их надо сразить.
— И всех истребить, Вера!
— Это попросту неосуществимо, Эли. Где взять гарантии, что отдельные их корабли, заблаговременно или после поражения, не удерут в другие звездные края и там враги не усовершенствуются до того, что превзойдут людей, как некогда превзошли галактов? И можешь ты поручиться, что уже сейчас где-нибудь в центре — Галактики нет их колоний? Сто пятьдесят миллиардов звезд в одной нашей Галактике, неужели ты собираешься все их исследовать, так сказать, на зловредность? А ведь за пределами нашей — миллиарды иных галактик! Ты поручишься, что туда не проникли наши враги?
— Не поручусь. Они могут быть везде. Речь о том, чтоб истребить их в скоплениях Персея.
— То есть выиграть одно сражение и после этого, возможно, ввязаться в бесконечную истребительную войну? Ты скажешь, это лишь возможность, она может и не осуществиться. Когда разрабатывают политику на тысячелетия, учитывают все возможности, что способны стать действительностью. Одолеть в одной, так называемой решающей битве и оставить потомкам в наследство вечную опасность всеобщего уничтожения, — нет, как хочешь, Эли, разума тут немного!
Слушая ее, я перенесся мыслью в Персей. Я снова увидел Золотую планету. Чем-то она напоминала Плутон — такая же космическая мастерская, а если на ней не изготавливались звездолеты, то зато она меняла кривизну окружающего мира, умела сворачивать его просторы в вещество — не покоилась в пространстве, как наши планеты, а командовала им! Сколько тысяч таких планет против одного Плутона? И на всех кипит работа, проклятые головоглазы стараются перенять наше умение распылять вещество в «ничто», как мы переняли у них умение менять плотность этого мирового «ничто». Для их научной проницательности задача не такая уж трудная — они спешат… Что, если навстречу нашему флоту грянут заново созданные аннигиляторы вещества?
— Пока у нас большое преимущество перед ними, — сказала Вера. — И надо торопиться его использовать.
— Ты сказала, что победа в войне лишь начало?
— Да, начало. Сперва мы силой заставим их прекратить свои зверства, а затем понемногу втянем их в ассоциацию разумных и свободных существ Галактики. Ты сам говорил, что они трудолюбивы и отважны, технические их достижения огромны. Разве не упрек будет нам, если мы такой народ навсегда отстраним от мирового сотрудничества?
— Я не вижу путей к сотрудничеству с ними.
— Вчера ты не видал их самих. Если бы мы сразу могли увидеть все, то не было бы развития. Между прочим, я не верю в преступления, совершаемые из любви ко злу. Наши великие предшественники Маркс и Ленин учили, что основа политики — экономические нужды. Если зловреды стали преступниками, то значит, им выгодны их преступления, — вот причина!
