Неизведанные гати судьбы (СИ) - Хиневич Александр Юрьевич (полные книги .TXT) 📗
Место где разгружались подводы с поселянами, я обнаружил довольно быстро, а вот путь к старой гати, ведущей к новому поселению, мне так и не удалось найти, словно бы его никогда не существовало. Неудача меня не остановила, в каждый свой выход в урман, я приходил на данное место и вновь искал заброшенный путь. Ведь я помнил, что мой отец посещал новое поселение.
Вернувшись в Урманное с добытым на охоте кабанчиком, я узнал от Арины, зашедшей в мой кабинет, что приезжала наша почтальонша. Она привезла свежие газеты и три письма для меня. Целительница также сообщила, что уже предупредила работницу почты о том, что приходящие письма для остальных жителей нашего поселения, надобно теперь доставлять в наше артельное представительство находящееся в Барнауле.
Предложив Арине Родаславне выпить чашку чаю, я занялся чтением писем.
Первое письмо было от супруги. Кроме добрых и нежных слов, Яринка мне написала, что двух наших дочек, Младославу и Настеньку, направили хирургами в полевые госпитали. Анеюшку назначили главврачом санитарного поезда, и только лишь одна Злата осталась трудиться хирургом в Московском военном госпитале. От Златы Яринка узнала, что у старших сыновей «бронь», и они пока продолжают трудиться инженерами, на тех же предприятиях, что и до войны. Вот только о том, где находится наш Всеволод, она ничего не смогла разузнать, ибо он ещё в самом начале войны был направлен переводчиком в штаб одной из армий, воюющих на западном фронте. В самой концовке письма моя супруга написала, что её военный госпиталь уже сформирован, и на завтра назначена их отправка в сторону фронта.
Второе письмо было очень кратким. Его написал Ванечка. Сообщил, что у него всё хорошо, его определили в полковую разведку. Он уже успел отличиться, за что получил от вышестоящего командования не только звание лейтенанта, но и медаль «За отвагу».
А третье письмо написал мне Анисим Авдеевич. Дед сообщил, что они всех наших поселян разместили в здании представительства. Женщин и девчат власти распределили по больницам и госпиталям, а всех детей старше тринадцати лет, направили работать на патронный завод. С едой пока что никаких проблем нет. Все поселяне и работники представительства питаются в артельной столовой. Местные власти хотели подселить в наше представительство эвакуированных с запада, но увидев, что свободных комнат нет, отказались от данной затеи.
Отложив письма, я спросил у Арины Родаславны:
— Как вы тут без меня три дня прожили?
— Нормально. В нашу больничку двух мальчишек из Лесхоза привезли, их на делянке сосной придавило. Так что нам с Вереславой вообще скучать некогда было. Я от больных отходила, лишь чтобы покушать на всех приготовить, да дочерей накормить. И вот сейчас, я ненадолго отлучилась дабы вам письма передать.
— А мальчишек лесхозовских покормила?
— Их в первую очередь, покормила. Они же худющие оба. Им оказывается уже по пятнадцать лет, а выглядят как двенадцатилетние. Накинулись оба на еду, словно с голодного края сбежали. Я объяснила им, что еду у них никто не отнимет, а ежели они хотят быстрее поправиться, то должны кушать медленно, тщательно всё пережёвывая. Не понимаю я, Демид Ярославич, почему местные власти детей отправляют на лесоповал? Мальчишки ведь лишь чудом остались в живых.
— Местные власти не только на лесоповал неокрепших детей отправляют. Анисим Авдеич мне в письме написал, что городские власти всех наших поселянских детей, старше тринадцати лет, направили работать на патронный завод. Для фронта нужно много патронов, вот власти края и нашли выход из положения, используя детский труд.
— Что же они сами-то к станкам не встали?
— Не барское енто дело у станков стоять, они руководить привыкли.
На этом наш краткий разговор закончился, ибо Арина Родаславна, поблагодарив за вкусный чай, ушла, сославшись на дела в больничке.
На следующий день, загрузив в пролётку побольше копчёных запасов, я поехал в город.
Город Барнаул. Алтайского края.
Проверив как обустроились все наши поселяне в артельном представительстве, я попросил Лукьяна Анисимовича показать мне, где в городе находится ближайший военный госпиталь. Он сопроводил меня именно в тот госпиталь, где трудились часть наших девчат и женщин.
Едва мы заехали во двор госпиталя, как к пролётке подошёл курящий пожилой мужчина в застиранном белом халате, накинутом поверх военной формы. Поздоровавшись с нами, мужчина первым делом поинтересовался, «кого мы привезли?». По заданному вопросу я понял, что перед нами военный врач.
Поздоровавшись с пожилым мужчиной, я ответил:
— Мы не привезли раненых, уважаемый. Я заехал узнать, как мои целительницы и лекарки из Урманного здесь трудятся? Я Глава поселения, вот и решил посмотреть, как в городе обустроились мои люди. Зовут меня, Демид Ярославич.
— Так это ваши барышни?! — удивился пожилой врач. — Могу вас только поблагодарить за них, Демид Ярославич. Даже не знаю, что бы мы без их помощи делали бы. Сами наверное понимаете, лекарств в госпитале катастрофически не хватает, а ваши барышни обычными лечебными травами и самодельными настойками многих тяжелораненых с того света к жизни вернули. Я сначала был категорически против всего этого деревенского знахарства, но увидев положительные результаты и количество выздоравливающих, я как главврач этого военного госпиталя, разрешил барышням применять их народные методы. Выздоравливающим сейчас требуется усиленное питание, чтобы восстанавливать силы, но продуктовые пайки нам выделяются строго по установленным нормам.
— Думаю, что в данном вопросе я смогу вам помочь, товарищ военврач.
— Это чем же, вы нам сможете помочь?! — удивился пожилой главврач госпиталя.
— У меня в пролётке находятся копчёные продукты, заготовленные нашей артелью. Я привёз их для тяжелораненых и медиков вашего госпиталя. Вы сможете организовать своих людей, чтобы всё перенесли на кухонный склад и ничего из привезённого не украли? Никаких документов мне от вас не надобно. Считайте сие моей личной помощью.
— Да-да, конечно. Сейчас всё организуем. Скажите, Демид Ярославич. Я могу вам чем-нибудь помочь?
— Скорее всего, сможете. Я хотел бы наедине пообщаться с теми, кого к вам прямо с фронта в госпиталь доставили.
— Зачем это вам? — насторожился главврач госпиталя.
— Понимаете, уважаемый. Все мои дети, а их у меня девять, и супруга, сейчас где-то воюют. Дочери и супруга у меня хирурги, и также, как и вы, возглавляют военные полевые госпиталя. Вот мне и хотелось узнать, что в действительности происходит на фронте. Вполне возможно, кто-то из ваших тяжелораненых, мог в полевых госпиталях повстречать моих родных.
— Я понял вас, Демид Ярославич, — сказал мне главврач госпиталя. — Постараюсь помочь вам в этом деле.
Вскоре главврач предоставил людей, а Лукьян Анисимович организовал разгрузку копчёных продуктов. Пока все были заняты, военврач отвёл меня в отдельную комнату, возможно, это был его рабочий кабинет, куда по одному стали приходить выздоравливающие бойцы и командиры. Видать главврач госпиталя им успел всё объяснить, насчёт меня и наших целительниц, так что все военнослужащие общались со мною более доверительно и открыто…
Поселение «Урманное». В Алтайском Белогорье.
В самом конце осени, всю землю вокруг нашего поселения укрыло аршинным слоем снега. Мне уже тяжело было ходить на лыжах охотиться на дальний урман, поэтому я расставил ловчие петли и силки только лишь в лесах на среднем и ближнем урмане. Рысьи семейства приглядывали за моими ловушками, и отгоняли небольшие стаи волков, что появились в наших лесах. Пришлось устроить небольшую охоту на серых. Выделанные волчьи шкуры я потом отдал Арине Родаславне. Она сшила из них, для себя и дочек, тёплые волчьи шубейки и шапки.
В начале зимы ударили сильные морозы и рысьи семейства снова поселились в моём овине на заднем дворе. Добытого за осень, хватало не только для питания четверых людей в поселении, но и для кормления рысей. Лишь когда начались снегопады немного потеплело.
