Чардаш заводных игрушек (СИ) - Архонтова Вероника (книги бесплатно читать без txt) 📗
— ...do you?
— Ну, тогда для тебя это точно не будет проблемой, верно? — ответил Дэниэл, совершенно не обращая внимания на нож. И заставил цепи сжиматься сильнее. Стискивать, впиваться в кожу, не давать вырваться.
— Вот что мне и правда интересно — откуда у тебя это. — Он задумался. — Знаешь, мне кажется, что ты была не таким уж плохим человеком. Как и твой отец. Просто... просто вы не знали слова «нет».
Он вздохнул.
— Мф-ф... — Анастейша застонала от удовольствия. — Дэн Кармайкл, защитник убогих и обездоленных... Неплохо, но тебе нужно стараться лучше, чтобы я признала тебя своим Мастером. Я слышала слово «нет» столько раз, что тебе и не снилось, Дэн.
Нож завис в воздухе, будто набирая инерцию для рывка.
— Так что мне просто надоело в конце концов.
— Не важно, как именно до этого дошло, — ответил Дэниэл, продолжая накручивать цепи. Некоторые из них, вместо того, чтобы фиксировать, начали извиваться, норовя хлестнуть Анастейшу. — Когда тебе говорят «нет» всегда, это ужасно. Когда ты не слушаешь этих «нет» — тоже. То, что произошло, следствие двух этих проблем.
Цепи начали натягиваться, распиная девушку посереди комнаты.
— Знаешь, что самое обидное? Никто даже не волновался из-за твоей смерти, в общем-то. Никто, кроме твоего отца. Как будто... как будто тебя и не было. Ни Ференк, ни кто-либо еще... — Дэниэл вздохнул. — Возможно, и я думал об этом, мне и правда стоит наказать их. Показать, к чему это может привести. Но... это приведет к еще одной смерти. А я так не могу. Можно сказать, что это мое «нет».
— А-ах! — Ее стон, когда цепь протяжно хлестнула ее по спине, эхом разнесся в подвальных коридорах, наверняка заставив чету Цсолтов подумать, а не водятся ли у них в доме призраки.
А так оно и было.
— О, да, можно еще, пожалуйста?! — Насмешливая улыбка не сходила с ее лица, даже когда она билась в экстазе, растянутая над дырой в полу комнаты, дергаясь от ударов. — О-ох... Мне... мне это вовсе не обидно... Ars longa... А-ах! Vita brevis, Дэнни. Никто не волнуется, когда умирают люди. Мертвые хоронят своих мертвецов. И все что остается — это то, что мы успели намотать на ось дерьма... Перформанс, имеющий лишь шок-ценность, как любое произведение... современного искусства... Разве Эмезе Тихи и Китти Долна — не... замечательные... сломанные... куклы? — Ее плывущий взгляд внезапно сфокусировался на Дэниэле. — Но знаешь — это несправедливо, что только я получаю удовольствие.
Нож рванулся вперед так быстро, что за его движением сложно было уследить глазом.
Острая боль пронзила плечо Кармайкла.
— Здорово, правда?
Дэниэл поморщился.
— Вы все... все сломанные, — ответил он. — Каждый по-своему, но сломанные. И Эмезе. И Китти. И Джани. И Ференк, хотя я могу лишь догадываться, как именно. И Марица. И Ирвинг. И ты.
Цепи продолжали скручиваться, все сильнее с каждой минутой.
— И ломать кого-то дальше я не хочу. Говорят, сломанное не сломается. Это неправда. Сломаться может что угодно. И кто угодно.
Он даже не смотрел на торчащий в плече нож. Лишь продолжал оплетать девушку паутиной цепей.
— И ты? — спросила Ана.
Нож провернулся в ране.
Дэн закрыл глаза, кривясь от боли.
— И я. Был — уж точно. Но меня собрали и починили. Стерли ржавчину, смазали маслом и показали мне, как еще можно жить.
Он взялся ладонью за рукоять ножа и резко рванул его, выдергивая из раны.
— Кх-х... — А потом открыл глаза. — Жаль, что мы не увиделись до твоей смерти, Анастейша Сторм. Очень жаль.
Он сделал короткое движение, чтобы стряхнуть свою кровь с ножа на пол. А затем Дэниэл тяжелой походкой направился к висящей на цепях Анастейше.
— Мма-ах...
Ана прикрыла глаза. Цепи охватывали ее тело вдоль и поперек, сплетаясь причудливым узором, впивались в ее ступни, бедра, лоно, обматывались над и под грудью, фиксировали руки за спиной, обхватывали шею... Цепи — уже не проволока. Отголосок воспоминания — не более живой, чем андромейд.
— Ты знаешь, что... удар ножом во сне — метафора... пенетрации? Мне тоже жаль, Дэнни... Это было бы весело...
— Да... наверное... — эхом ответил Дэниэл.
Первый удар он нанес снизу, в живот. Здесь, в пространстве бессознательного, он убивал Анастейшу Сторм, вытесняя, выталкивая память о ней в сознание, снимая с Эмезе вину, перекладывая грех с ее души на свою. Память останется с Эмезе. Вина — с ним.
— Х-ха... — Ана дернулась, резко выдохнув, и подалась вперед, будто пытаясь насадиться на лезвие глубже.
Нож легко вошел в тело, вспарывая мягкие ткани.
Один... второй... третий... четвертый...
Он бил зло, остервенело, яростно, наверное так же в свое время била Эмезе Тихи. Наверное так же в темном малоосвещенном парке недалеко от ее дома Ана получала удары ножом, не в силах ответить, не в силах сделать что-то.
...пятый... шестой... седьмой... восьмой...
Возможно, Эмезе тоже считала, что это единственный выход, что у нее нет другого варианта, что она должна сделать выбор, потому что, кроме нее, никто его не сделает.
...девятый... десятый... одиннадцатый... двенадцатый...
Возможно, где-то на краю сознания Анастейша Сторм получала странное, страшное и иррациональное удовольствие от этого. От того, что кому-то было до нее дело.
...тринадцатый... четырнадцатый... пятнадцатый... шестнадцатый...
Последнее удовольствие в своей жизни.
Силы покидали Анастейшу вместе с кровью, пропитывающей одежду, брызжущей вверх, орошающей рукоять ножа и руку Дэниэла.
Она лишь тихо постанывала от каждого удара, слабо трепыхаясь, не в силах кричать громко.
Возможно, Марица в итоге была права, и все, что делала Ана Сторм, изначально представляло собой лишь изощренный способ самоубийства.
Возможно, она ошиблась только в одном — не выбрала убийцей Китти Долна. Так она уничтожила бы больше людей.
Покончив с собой, уничтожить весь мир.
А может быть — все это лишь череда совпадений или заранее предначертанное пересечение маршрутов игрушечных фигурок внутри города-игрушки.
Никто никогда не узнает.
Дэниэл кричал. Протяжно, до боли в горле... и абсолютно беззвучно. Лишь искаженное гримасой лицо с распахнутым перекошенным ртом.
Нет ничего страшнее, чем не вырвавшийся наружу крик. Так говорят.
Наверное, они правы.
А потом он размахнулся ножом в последний раз, собрав все оставшиеся силы и всю волю.
Бог — это Мы. Величайшая шутка на свете. Или все же не шутка?
Семнадцать.
Удар ножом был столь силен, что Дэниэла швырнуло вперед, бросая на прикованную Анастейшу всем телом. Он держался за нож, как за последнюю соломинку спасения.
— Вот так... — прошептал он.
Тело Аны дернулось в последний раз и обмякло, оставшись висеть посреди темной комнаты в забытом коридоре подвала — как произведение современного искусства.
— Ты прощена... Ступай, Анастейша Сторм... — Последним движением он прикрыл ее веки пальцами, как будто правда был священником, принявшим последние слова умирающего. А потом его руки разжались, и он выпустил нож из пальцев, оседая на пол, как мешок с пылью.
***
Глаза Эмезе Тихи распахнулись, будто она увидела только что произошедшую бойню.
— Я убила Анастейшу Сторм... — успела произнести она перед тем, как упасть в обморок.
Глава 30. Фуга жизни
Перед вами Будапешт.
***
— Присаживайтесь, мисс Вонг.
В недрах головы Ирвинга Сторма лучи автохирурга взрезали ткани, манипуляторы отодвинули мясо с костей, сняли черепную коробку, вскрыли грудную клетку, добрались до нервной системы, взвесили, измерили и просканировали все, что осталось.
— Я тщательно изучил ваше досье.
Результаты измерений записали в базу данных и сравнили их с запрограммированным эталоном.
