Сказки врут! - Шевченко Ирина (книги .TXT) 📗
Сам колдун вместе с Натали, как я знала, уже сменил транспорт, в каком-то пустом переулке пересев в «цивильный» автомобиль, а «бобик» порулил в милицейский гараж, где его, собственно, и ангажировал за выделенные темным средства Влад.
— Жаль, времени мало, — сокрушался постановщик. — Деньги есть, можно было бы такую схему раскрутить…
— Мы ушли, это главное, — осадил его по общей связи Сокол. — И имеем несколько часов в запасе. К вечеру они все равно поймут, что мы их кинули, но уже ничем не помешают.
Говорил ли он о людях Ле Бона или о соглядатаях Алекса, было непонятно, но хотелось верить, что мы избавились и от тех, и от других.
У морга Серого вновь уложили на носилки и накрыли простыней для достоверности.
— Рома, берись аккуратно, — режиссировал наши действия Влад. — Скорбящая вдова рядышком.
Я споткнулась: всюду мерещились зловещие пророчества.
— Не бойся, — попытался успокоить меня оборотень. — Внутри из живых только дежурный врач.
Я и неживых тоже боюсь. Вспомнила кукурузное поле. Если бы Акопян знал, где мы сейчас…
К счастью, дальше приемных покоев идти не пришлось. Доктор, благостного вида седой и сутулый старичок, кивнул на кушетку, негромко переговорил о чем-то с Владом, сунул в карман халата сложенный вдвое конверт и удалился… не хочу даже думать куда.
— Саня, машину отгони. — Оборотень отошел к окну и оттуда координировал действия «банды». — Ром, пройдись по аллейкам, глянь, что тут и как… Сокол, вы где уже?
— Подъехали, стоим у травматологии, это рядом. Натали сейчас пойдет к Роману, вместе погуляют. Еще кто-нибудь пусть проверит подъездную дорогу со стороны школы.
— Жека, глянь. Заодно Вадика встретишь.
Я слушала эти деловитые переговоры, пока не начала засыпать, прижавшись к Сережкиному плечу. Все-таки сумасшедшее было утро…
— …Нормально. Иду к вам.
Отставить спать!
Он вошел, и Сережка с Владом тут же кинулись навстречу. Приветствия (как будто с утра друг другу морды не били), рукопожатия. Скупые мужские слезы радости… слава богу, решили отложить для другого случая.
— Были проблемы? — Обеспокоенный голос Серого эхом повторялся в наушнике.
О чем он? Я не сдержалась и все-таки обернулась к колдуну: под глазом у того всеми цветами радуги переливался роскошнейший фингал.
— Проблемы? Всего одна. Наташкой зовут.
Браво, Нат! Снимаю шляпу!
— Ася, я бы попросил обойтись без злорадства.
Ты это мне? Я вообще молчу, Сокол. И разговаривать с тобой не собираюсь.
— Сейчас посижу немного, передохну. Избавлюсь от этой особой приметы, и выдвигаемся.
А сразу что, силенок не хватило?
Черт! Ладно, извини…
— Насть, ты в норме?
— Да, Сереж. Все хорошо.
Если не считать моих мысленных пререканий с их темнейшеством.
Нервы, все нервы…
Вырваться из морга, пусть мы провели там совсем немного времени и не увидели ничего жуткого, было счастьем. Солнечный летний день, голубое небо, зелень деревьев — красота!
— Знаешь эту больницу? — спросил у Сережки темный.
Тот отрицательно помотал головой.
— Ася?
— В общих чертах. Вон там — детская поликлиника, там — взрослая, а прямо — роддом.
— Роддом через дорогу от морга, — хмыкнул колдун. — Символично. Где травматология, помнишь? Идите туда спокойно. Я сразу за вами. Натали уже в машине. Влад, — это в микрофон оставшемуся в помещении оборотню, — подстрахуй со своими. Антон, у тебя все тихо?
Ну точно кино!
Мы с Серым свернули на узкую асфальтированную дорожку и не спеша пошли в сторону двухэтажного кирпичного здания. Ох, скорей бы! Квартира — плевать какая, — ванна и постель. Хотя бы коврик в прихожей. Но перед этим чай. Не муть в пакетиках, а «нормальный». Ни за что не поверю, что Сокол не припас пачку крупнолистового. А там, может, и мамины травки захватил…
Когда до машины, в которой ожидала нас Нат, оставалось уже рукой подать, путь нам преградил глобус на длинных ножках. Натурально глобус. Крупное изображение земного шара на голубеньком платьице растерянно замершей перед нами девушки обретало забавную объемность за счет солидного срока беременности. Вот что на самом деле символично, темный!
Я улыбнулась будущей мамочке и уже примерилась обойти ее по газону, а Серый вдруг остановился как вкопанный.
— Аленка?
Я чуть не навернулась с бордюра…
— Здравствуй, Сережа.
Именно такие ему и нравились всегда: высокая, намного выше меня, в недавнем прошлом — стройная и фигуристая. Длинные темные волосы, карие глаза, чуть вздернутый носик и пухлые губки. Все, что надо.
— Ты…
Если бы она могла бежать, побежала бы.
— Я… Я в консультации была… С мужем… Он в аптеку пошел, вон в ту… — Она махнула рукой куда-то в сторону.
Нет там никакой аптеки. И не было никогда.
— Ясно. А я вот… Это Настя…
Идиот.
— Привет. — Во второй раз улыбка получилась не такой искренней, но получилась. — А я… тоже с мужем. Тоже потерялся где-то…
Темный, не будь сволочью, ты же все прекрасно слышишь!
— Нигде я не потерялся. — Крепкие пальцы сжали мой локоть.
Спасибо.
— Вот. Это Вася, — ляпнула я первое пришедшее на ум имя.
— Василий, — подтвердил Сокол, подхватывая и пожимая безвольно обвисшую руку девушки. — Очень приятно.
— Мне тоже… очень. Я пойду. Да… Извините…
Она свернула с дорожки и припустила прямо по траве к просвету между больничными зданиями быстро-быстро. Но догнать еще можно…
— Вы чего это? — непонимающе уставился на нас с Соколом Серый.
Телепат хренов!
— Нет у нее никакого мужа, — сказала я, не глядя на него.
— И срок около тридцати девяти недель, — добавил от себя господин доктор. — Последние деньки бегает.
Сережка громко сглотнул. Обернулся на голубое платьице, потом — на меня. И снова на нее.
— Насть…
Ну чего тебе еще? Благословения моего, что ли?
— Там дорога, Серый. Маршрутки ходят. Уедет, потом можешь и не найти.
Не будь придурком. Прав темный: сейчас упустишь, а потом уже поздно будет. Или уже забыл об обязательном условии любого воскрешения? Везунчик ты все-таки, Сережа…
— Сокол? — Парень посмотрел на колдуна.
— Десять минут, — разрешил тот. — Максимум пятнадцать. Влад, у нас тут форс-мажор. Пригляди. Антон…
— Да я слышал, — отозвался охотник. — Бывает же! И правда подфартило, если вспомнить…
Счастье через край, да.
— Эндометриоз второй… нет, третьей степени, — под нос себе бормотал Сокол. — Врачи не рекомендуют прерывание беременности с таким диагнозом. Не категорически, но и гарантий не дают, что потом все будет нормально.
У него все чудеса объяснимы.
Мне бы что-нибудь объяснил…
— Ася, иди в машину.
— А смысл?
Я ждала, я честно ждала, что у него найдется ответ на этот вопрос. А потом развернулась и пошла, как и Алена, прямо по газону, но только в другую сторону.
— Антон, видишь нас? — Темного я слышала теперь только в наушнике.
— Да. Нашли время мылодрамы устраивать!
— Антоша, заткнись, — вежливо попросила Натали. — Настя, остановись, пожалуйста…
Я сняла клипсу и зашвырнула далеко в траву. Вот так вот!
Хреновая у меня получилась сказочка и закончилась соответственно.
ГЛАВА 19
В маленьком зале бара сумрачно и пусто. В середине рабочего дня граждане еще не спешили выпивать, но к вечеру ожидался наплыв посетителей, и бармен, смазливый блондинистый парнишка лет двадцати, старательно протирал рюмки.
Я присела у стойки.
— Чай? Кофе? — тут же осведомился юноша.
— Водку с мартини, — потребовала я угрюмо. — Взболтать, но не смешивать.
Он улыбнулся одними губами — вежливо дал понять, что оценил шутку. Но я не шутила. Это до мальчика скоро дошло, и спустя минуту передо мной стоял наполовину наполненный стакан. А еще через секунду в нем остались только кубики льда.
— Еще.
Прапрабабка Настасья хитрое заклятье на наш род наложила. Как мама объясняла: «Рюмку выпьешь, вторую, а за третьей уже и рука не потянется. А потом с двух рюмок мутить будет, как иных с пол-литра». Сегодня я не хотела, чтобы меня мутило с двух рюмок, и придумала, как обойти вековой запрет. Дело не в том, сколько. Все дело в скорости. Организм должен подать сигнал: хватит, мол. Вот тогда и рука не потянется. Но если он, организм, не успеет понять, что его осознанно накачивают алкоголем…
