Нестрашные сны (СИ) - Колесова Наталья Валенидовна (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Стремительно шагнувшая к ней бабушка прижала агатину голову к своей груди. Сказала с силой:
— Никогда, слышишь? Никогда они не заберут тебя у меня! Никогда больше!
Агата вдохнула ее родной запах, запах одежды, духов… Осторожно шевельнулась, высвобождаясь.
— Бабушка, ты прости, конечно, но ты не… Ты не бессмертна.
Бабушка уронила руки. Агата по-прежнему серьезно глядела на нее снизу.
— Скажи им, что в следующий раз я просто… умру. А Келдыш, — она вновь отвернулась к окну, — может делать все, что угодно. Меня это не касается.
Агата задумчиво катала по столу кристаллизатор — выступающие буквы и змейка скрежетали по столешнице. Совсем про него забыла, обнаружила, когда выворачивала карманы джинсов перед стиркой.
— Что тут еще за странные звуки? — заглянувшая в комнату бабушка отобрала у нее кольцо. Приподняла очки на лоб, внимательно его рассматривая.
— О! Это же крис Келдыша? Откуда он у тебя?
Агата пожала плечами.
— Нашла в кармане… наверное, сам мне подбросил.
— Подбросил, значит, — бабушка поджала губы. Массивное, серебряное с чернью кольцо смотрелось на ее белой и мягкой ладони странно. Очень странно. Как будто бабушка собиралась примерить тяжелую рыцарскую перчатку. — Представляю, как тяжело ему это было сделать.
— Да что тяжелого? Сунул мне в карман, я и не заметила…
— Я совсем о другом, девочка! Чтобы расстаться с кристаллизатором, нужна немалая сила воли.
Тогда воля у Келдыша имеется, это точно. Он ведь отдавал ей свой крис уже дважды. И ни разу не упоминал, что это такой уж экстраординарный поступок… На миг даже стало любопытно — почему тяжело?
— Я вот со своим никогда в жизни не расставалась, — бабушка приподняла медальон, который Агата действительно всегда видела на ней. Она по-прежнему не понимает, где крис, а где обычное украшение. Не видит, не чувствует. Этому учатся или магия со временем как-то… подправляет зрение?
— А почему? Келдыш говорил, кристаллизатор — что-то вроде копилки магической силы…
Бабушка поджала губы.
— Копилка? Н-ну… пожалуй, можно сказать и так. Но крис — это все равно, что часть самого тебя. При наступлении совершеннолетия (иногда и раньше) выбираешь форму, предмет, в котором будет храниться твоя магия. Проходишь соответствующие обряды… сейчас я не буду об этом подробно рассказывать, но поверь мне, очень и очень нелегкие. После создания и принятия тебя крисом часть твоей силы при любом магическом действии всегда будет отходить кристаллизатору. То есть…
— Чем больше ты колдуешь, тем больше магии копится в твоем крисе?
— Да. Но не все могут сотворить кристаллизаторы. Некоторым это удается лишь в самом конце жизни. Некоторые так и проживут без них. То, что создано таким трудом, становится для тебя настоящей драгоценностью. — Лидия качнула крис на ладони, точно взвешивая его. — Отдать крис и еще так надолго… Это все равно, что поделиться с кем-то частицей своей души. На, возьми.
Агата машинально протянула руку и — отдернула, сжав для верности в кулак. Сказала небрежно:
— Ну если крис так уж важен, тогда отдай его Келдышу.
— Сама отдашь.
Агата изумилась:
— Бабушка! Я не собираюсь с ним больше встречаться! Да я скорее выкину кольцо на помойку!
Лидия неожиданно с силой стукнула крисом по столу, словно впечатывая его в древесину. Сказала разгневанно — то есть очень тихим ледяным голосом:
— Девочка моя, ты меня очень плохо слушала! Выкинуть на помойку! Да это просто… кощунство! Ты отдашь кристаллизатор Келдышу лично — иного и быть не может!
Агата слегка струхнула — бабушка давно не говорила с ней таким тоном. Пробормотала:
— Ну… хорошо. Ладно. Отдам. После.
— Не позже, чем на этой неделе! — отрезала Лидия. И вышла.
Как же не вовремя бабушка заглянула к ней в комнату! Агата смахнула кристаллизатор в ящик стола. В конце концов, можно послать кольцо и по почте. Или магические вещи к пересылке не принимают?
Крис — часть души… Что за ерунда!
Широкая же у Келдыша душа, раз он раздает ее кому попало!
Сны ей теперь не снились — она просто закрывала глаза и открывала их уже утром. Правда, бабушка уверяет, что сны снятся каждому, просто не все их помнят, потому что не вовремя просыпаются. Но Агата теперь была готова всегда просыпаться не вовремя — лишь бы не было сновидений. Никаких. Ни плохих, ни хороших.
В этот раз она проснулась ночью. Непонятно отчего, вроде бы никаких шорохов, и луна в окно не заглядывает, тем более Агата, наконец, повесила плотные шторы — нечего, не собирается она больше гулять по крышам.
По крайней мере, сейчас.
И партнера по прогулкам у нее больше нет.
Агата повернулась набок, ее взгляд остановился на ящике стола — том, где лежал крис. Настойчивый лунный свет все-таки умудрился найти лазейку-щелку, и металлическая ручка сияла, как будто кристаллизатор сам испускал свет изнутри стола. Или все же?..
Нет, конечно, кольцо не сияло — но для того, чтобы убедиться в этом, Агата поднялась и открыла ящик. Кольцо лежало там — тусклое, почти черное. Какой крис, такая и душа…
Нет, конечно, все это патетика и словеса художественные! Келдыш — человек как человек. Ни хороший. Ни плохой. Как и она сама, между прочим. Крис вон отдал, как выясняется, буквально кусок своей души. И вообще, ему просто орден положен за то, что он ее пытался добыть из ИМФ, даже пару взысканий получил. Одно за попытку незаконного проникновения, второе — что устроил драку то ли в институте, то ли аж в самом СКМ. Сначала безропотно отдал ее Осипенко на блюдечке с голубой каемочкой, а потом ни с того ни с сего…
Сначала мы создаем препятствия, потом их успешно… или не очень… преодолеваем.
Агата вдруг поняла, что может думать о своем кураторе… бывшем, уже без обиды. Просто этот человек ушел из ее жизни. Навсегда. Вот только кольцо осталось ему отдать.
Крис неожиданно стало жалко — столько валяется без дела, страдает, наверное, без хозяина ни за что ни про что. Агата достала кольцо, подставила под лунный свет. Нет, все-таки оно страшное. И красивое. Страшно красивое… Оксюморон. Агата машинально потерла крис и вздрогнула, когда, сверкнув серебристо-зеленым, по кольцу заскользила змейка. Ну да, крис ведь по-прежнему и ее немножечко…
Агата улеглась, положив кольцо рядом на подушку. Если прикрыть ладонью, змейка становится ярче. И, похоже, крис теплел с каждым оборотом змейки, вскоре уже казалось, что она держит в руке теплый пульсирующий уголек. Но все равно она не будет надевать кольцо — даже чтобы проверить — так это или не так… Агата следила за змейкой, пока непрерывное движение ее не усыпило.
…Ночное беззвездное небо. Темный силуэт на фоне холодной, огромной, как в фильме ужасов, луны. Человек сидит неподвижно, обхватив руками колено. Профиль четко обрисован лунным светом. Знакомый свет. Знакомый профиль.
Келдыш медленно, осторожно поднимается. Встает на самом краю крыши, заложив руки в карманы, спиной к ней. Через некоторое время поворачивает голову — почувствовав ее взгляд или услышав звук несуществующих шагов. Стоит, опустив ресницы, точно прислушиваясь. И говорит:
— Мортимер, оставьте меня, наконец, в покое.
Сосредоточенно ступая, бредет вдоль края крыши. Смотрит себе под ноги. Потом медленно, преодолевая себя, поворачивает голову и заглядывает вниз. Замирает. Снова с усилием делает шаг и еще… шаги становятся неровными, неуверенными. Игорь, качнувшись, взмахивает руками и — падает… падает…
Падает.
По крышам не гуляют в одиночку.
Она проснулась в поту, всхлипывая от ужаса и горя. Ей все-таки приснился сон…
Или это был не сон?
Да конечно сон, что она себя накручивает?!
Агата подняла руку — вытереть влажное то ли от пота, то ли от слез лицо — что-то соскользнуло с ее пальца и покатилось на пол. Агата свесила голову с кровати: на полу, залитом утренним светом, крутился Келдышевский крис. Неужели она во сне все-таки надела его?
