Король-Бродяга (День дурака, час шута) (СИ) - Белякова Евгения Петровна (мир книг TXT) 📗
— Как это понимать?
— Алирон поднял его, как раз перед тем, как на нас напали. Он думал я не вижу — спрятал его украдкой в карман.
— Сомневаюсь, что он его вернет, — улыбнулся я. Глянул на капитана — он ехал почти вплотную к королеве, о чем-то увлеченно говоря, а она смущенно улыбалась. Наверняка пел дифирамбы ее храбрости и силе духа.
— Угу, — подтвердил Рэд и двинул коня вперед.
Я остался болтаться в хвосте, размышляя над тем, смогу ли я когда-нибудь понять моего ученика.
***
До Валедо мы доехали без приключений. Чтобы не терять времени, я, королева и Рэд двинулись в сторону городского дома Советника, отпустив отряд и недовольного таким раскладом Алирона. Алисия объявила о своем намерении посетить портниху таким тоном, что даже я в лучшие свои годы не осмелился бы ей перечить. Но капитан решился — заработал сумрачный взгляд королевы, но не отступил. Нам повезло — лавка портнихи находилась на той же улице, что и резиденция Вито, поэтому мы оставили Алирона ждать под дверью, и втроем через черный ход, застращав бедную женщину отрубанием головы за разглашение королевской тайны, дворами добрались до резиденции Вито. Там нас, как ни странно, ждали.
Дом Советника. Оплот мудрости и интриганства. И сам Советник — мешки под умными, печальными глазами, вид утомленный, но безупречный: шелковые чулки, атласные банты крест-накрест, камзол и куча рюшечек. Излом рта — как у страдающего юнца, но я бы поостерегся недооценивать лорда Вито, ой, поостерегся.
— Ваше Величество…
Увидь нас сейчас король, поперхнулся бы и, выставив палец, вскричал: 'Заговор!' Ах, я и забыл, как упоительны интриги… Пять разных смыслов, финт в финте, подкупы и шантаж, лесть и… Задрожало что-то внутри. Заметалось — выпустите, я вам такого наворочу! Врешь, не дождешься. Сиди там. Я кончил эту глупую историю — с тронами и коронами, властью и преклонением. Меня интересует сейчас только благополучие девочки, которая так похожа на мою жену, и еще не заслуживает, чтобы ее отравил охочий до денег безумный монарх…
Я выслушал некоторое количество фактов и кучу предположений, пожевал губу и высказал свое мнение — подождать. Выждать. Затаиться. Пока королева не родит сына, ей ничего не грозит. Так я и сказал. Но…
— Королева не родит от короля. Не сможет, — Вито смотрел на девушку умиротворяюще-печально. Она же побледнела и что-то прошептала.
Советник поставил кубок на стол и изящным движением отер губы салфеткой.
— Уже почти пол года королева хотя бы три раза в неделю всходит на супружеское ложе, и никакого толку. Тем не менее, у нее уже были две беременности, но не от короля. И обе прерваны.
Высшая степень осведомленности. Браво.
Однако, королева, похоже, не разделяла моего восхищения.
— Да как вы… да как вы… смеете!
— Я забочусь о благе нашего королевства, Ваше Величество. Я обязан знать все и делать соответствующие выводы. Более того, ни одна из фрейлин, побывавших у короля, не забеременела. Никто этого не заметил лишь потому, что он предпочитает часто менять…эээ… пристрастия. Я подсчитал. Ни одна.
Еще и бесплоден, о, Боги… За что мне на старости лет такое наказание?
— Пускай рожает от кого хочет, — предложил я, стараясь не обращать внимания на полные слез унижения глаза королевы, — всегда можно сказать, что ребенок — законный наследник… Кто будет сомневаться?
— Многие. К тому же, Ваше Ве… Мессир, у королевы в роду только светловолосые, у Капитана Алирона тоже. Король, как вам известно, унаследовал по вашей линии смуглость и темный цвет волос и глаз. Так что сомневающиеся будут.
Я причмокнул. Нехорошо так, с оттяжечкой, гаденько.
— Не припомню, чтобы Советники отличались неумением расправляться с сомневающимися, — я прямо таки воплощение сарказма, — неужели моя память меня подводит?
Вито глянул на меня, и на мгновение, я снова ощутил сталь за внешним лоском и расслабленностью этого человека. Шелка, кружева, манеры и отставленный в сторону мизинчик — маска, не хуже, чем у меня. За ней — все что угодно. Вплоть до смерти.
— Не подводит.
— Значит, закрыли эту тему, — я хлопнул себя по коленкам и откинулся в кресле, являя всему миру веселье и беззаботность, — а к тому времени мы что-нибудь придумаем.
Вито на лету подхватил мой намек — не стоит сейчас решать эти вопросы, не при королеве…
— Я приглашаю Вас, мессир, посетить мой загородный дом, — Советник тоном дал понять, что разговор и впрямь окончен; королева, заглядывающая мне в глаза, сникла. — Вашего… сопровождающего, естественно, тоже.
— Это мой ученик, — рассеянно пояснил я, — а где его, кстати, носит?
— Он в оружейной, мессир, — и Советник засмеялся, изящно прикрывая рот платком, — как и полагается молодому воину.
Королева сидела, комкая шитую серебряной нитью пелеринку.
— Алисия, — я впервые обратился к ней по имени, и это вывело ее из отчаянного оцепенения, — милая моя, я обещаю тебе… Все будет хорошо. Ты в безопасности, клянусь чем хочешь. Езжай домой.
Я позволил себе немного помагичить, сидя рядом с ней. Охранные заклинания у меня получались не все и не так складно, как у Пухлика, но если ей будет грозить опасность… Я узнаю об этом за день или два. 'Провидческая сеть намерения', как назвал ее Профессор Ньелль.
Она, похоже, поверила и расслабилась. Дрогнули в полуулыбке губы, королева встала — мы с лордом Вито тоже вскочили, раскланиваясь, — и с достоинством склонила голову.
— Всего хорошего, Советник. Мессир Джоселиан, желаю Вам приятного отдыха. Господа…
Мерное постукивание колес кареты — тук, тук — мы едем в поместье к лорду Вито, подальше от дворца и длинных ушей шпионов Эдуарда.
Настало время остановиться и поразмыслить.
Зачем я лезу в эти дрязги? Только ли потому, что мне мила королева и симпатичен Советник? Или это другое?
Сухие голоса, безжизненные, выжатые до последней капли. Вспомни, кто ты есть. Колдун, актеришка, старый развратник, медленно подыхающий у себя в горах. Тешащий себя иллюзиями — ученики и друзья, да, Джок? А не слишком ли много всего для тебя одного? С тебя хватит только учеников. Или нет, тебе будет достаточно просто — существовать, забивая голову воспоминаниями, которые даже на бумаге (а она, как известно, облагораживает даже самые гнусные мысли) выглядят жалко и никчемно. Проверь мозги, старик. На месте? А сердце? Цело? Тогда возрадуйся.
Тук-тук… тук-тук…
Представь себе такую картинку… Медленно, со смаком говорит голос у меня в голове — так вот, представь… долина. Горы. Домик. Скособоченный, старый, засиженный ветрами и загаженный дождями, забытый самим временем. А в нем — сухое тело, нет, не тело — листик. Подобие человека. Только слепой не догадается, что это — мертвец. И твоя 'потрясающе сексуальная лысина' тоже — лишь тлен. Представил? А теперь, держи — словно кость собаке, кость, начиненную стрихнином, — это ты. Это ты теперешний. Ты думаешь, что смерть лязгает зубами у тебя за спиной? Она уже поглотила тебя, поглотила и переварила, и даже испражнилась тобой, прости уж за откровенность, мы же с тобой единое целое, ты же не будешь обижаться на самого себя, да? Ты же любишь себя, вернее, себя-меня-нас. Ты даже не разобрался, где Ты, а где Другие-Ты. Но любишь.
И перестань обманывать себя, старое отродье. Да, это сладко, не спорю… Но вспомни… Ты же обещал никогда больше не ступать в этот город? Никогда больше не входить в тронный зал? Грош цена тебе и твоим обещаниям, шут гороховый. Разворачивайся — разворачивайся и отправляйся назад, в свой склеп, услужливыми учениками называемый 'домиком', слышишь, возвращайся! Возвра…
— Учитель?…
— Что?
— Вам плохо? — и такая искренняя забота в голосе Рэда, что меня стала бить дрожь — крупная, неудержимая. Он наклонился ко мне, коснулся руки… Нет, мальчик мой, мне хорошо.
— Я задремал и мне приснился сон. Странный сон. Будто бы мой домик превратился в склеп…
