Исполнитель (СИ) - Комарницкий Павел Сергеевич (книги онлайн .txt) 📗
– У вас есть пять минут, пан…
– Спасибо, – вежливо кивнул секретарю рыцарь, не утруждая себя титулованием. Незачем.
В отличие от приёмной, в кабинете пана прокурора было прохладно, гулял ветерок и приятно пахло молодыми яблоками.
– Представьтесь, пожалуйста, молодой человек, – хозяин кабинета сидел в расстёгнутом сюртуке, перед ним высилась кипа бумаг самого разного размера и вида. – Что привело вас сюда?
– Моё имя Первей Северинович, ясновельможный пан прокурор, – учтиво поклонился рыцарь. – В Киеве я по своим личным делам, сюда же меня привело одно очень странное обстоятельство…
Он изложил дело коротко и сжато – ровно столько, чтобы стала понятна суть. Приняв участие в судьбе несчастной девушки, пан рыцарь выкупил её долговые обязательств у злого и бессердечного ростовщика, намеревавшегося погубить бедняжку и её бабушку (в присутствии свидетелей, всё честь по чести), и среди полученных бумаг затесалась (ясное дело, совершенно случайно) одна посторонняя записка…
–… Эта случайно оказавшаяся у меня бумага показалась мне настолько странной, что я имел смелость побеспокоить вас.
По мере того, как пан королевский прокурор вникал в суть документа, лицо его меняло цвет – белый, пунцовый, слегка зеленоватый…
– Благодарю вас, пан Первей… Северинович. Вы совершенно правильно обратились прямо ко мне…
-… Ой, что делалось-то тама, что делалось! Собакой выл Еремей-то, пока волокли до возка!
Соседка честно старалась приглушить голос, сообщая важные новости, но возбуждение брало верх, и бормотание из сеней отчётливо доносилось сквозь закрытые двери. Первей усмехнулся. Как будто могло быть иначе. От судьбы не уйдёшь…
Тем более, когда судьбу эту тебе приносит в руке Исполнитель.
Ещё раз оглядев небогатые пожитки, рыцарь принялся аккуратно укладывать всё в дорожные мешки.
– Уходишь…
Мария стояла, прислоняясь к печке, сцепив пальцы рук в замок.
– Пора мне, – чуть улыбнулся Первей. Уложив последнюю вещь, затянул кожаную тесёмку горловины.
– Скажи… нельзя было их иначе? – внезапно спросила девушка. – У них Станька больной…
Первей внимательно ей посмотрел в лицо. М-да… До чего проницательные девки живут во славном граде Киеве, просто ужас…
– Он сам всё сделал, Мариша. Сам устроил себе судьбину. Я только помог… немного.
Дорога шла по опушке, дававшей поутру спасительную тень, но сейчас солнце поднялось уже достаточно высоко, и ощутимо жгло спину. Первей чуть усмехнулся. Дорога, опять дорога… Вся его жизнь – вязь дорог, без конца и края.
«А кто-то всю жизнь сидит в своей берлоге, не повидав в этой жизни ничего, кроме родного курятника и огорода» – вливается в мозг шелестящий бесплотный голос.
«Всё хорошо в меру… Слушай, эта девица задала прямой и честный вопрос. Сын за отца не ответчик»
«Когда как… Но сейчас он ответит только за себя»
«Он ничего не сделал, этот Станька…»
«Во-первых, сделал, и во-вторых, ещё больше замышлял»
Первей только кивнул, принимая к сведению. Всё правильно, всё верно. Не ему рассматривать меру вины, а равно и наказания. А уж после того случая, когда Приговор пал на никчемного возчика…
«Ты полагаешь, что здесь решилась судьба этого ростовщика, и по совместительству предателя. А если я скажу, что вчера решилась судьба десятков тысяч людей? Жителей Подолии, которые не попадут в плен и не погибнут под татарскими саблями. А также самих татар, которых теперь встретят свинцом и железом»
Первей только головой покрутил.
«Нет, не привыкнуть мне к таким масштабам. Давай уже просто – ты говоришь, кого именно, а я режу»
Шелестящий бесплотный смех .
«Договорились. И всё же боевой магией тебе придётся заняться всерьёз, а не на уровне фокусов»
Первей вздохнул. Это правда. Вот и на этот раз не обошлось без ворожбы… Надо заниматься.
Когда это началось, Первей не сразу осознал свою силу, хотя Голос уже прямо намекал ему, что отныне его сила не только и не столько в руках, ногах и умелом мече. Главная сила – в голове, и надо только научиться ей пользоваться. Как? Не надо нервничать, Голос подскажет.
Повинуясь указаниям Голоса, на исходе дня Первей забрался в укромный уголок. Место было до того хорошо, что ни в сказке сказать, ни пером описать – опушка берёзовой рощи, и на самом краю могучая, многовековая сосна, каких теперь уже не сыщешь по всей Ржечи Посполитой. А перед восторженным взором рыцаря открывался бескрайний окоём, наполненный воздушной неги и какой-то невероятной успокаивающей силы – впрочем, всё в этом месте, казалось, было наполнено этой мягкой, древней, спокойной силой.
Повинуясь Голосу, Первей разделся догола и сел на мягкую траву, перемешанную с хвоей, толстым слоем покрывавшую землю под древней сосной. Он сел, скрестив ноги по-турецки, подставив развёрнутые ладони и всего себя под потоки солнечного света. Он сидел, ни о чём не думая, и ему казалось, что солнечные лучи пронизывают его насквозь, собираясь в области солнечного сплетения в некий огненный сгусток, наливающийся невиданной силой. Сгусток начал расширяться, затопляя его всего, проникая в голову… Взрыв! Первей вздрогнул и открыл глаза, в которых плавала призрачная зелень. Как будто в голове взорвался бочонок с порохом, ей-богу…
– Эй, малый, так-то тебе своих вшей не выжарить, однако.
Сзади послышался грубый смех. Первей обернулся – трое великовозрастных лоботрясов покатывались со смеху, глазея на голого дурачка, сидящего нараскоряку под деревом. Рыцарю вдруг пришла в голову мысль – вот и случай проверить, правда ли…
Он неумело сосредоточился, как учил Голос, добиваясь, чтобы по телу прошла волна дрожи, сменившаяся как бы холодком…
– А ну, ребята, давай-ка пописаем. Быстро, быстро!
Трое лоботрясов ещё пытались судорожно распустить гашники, но момент был упущен – холщовые штанины наливались тёмной мокретью. Глаза деревенских олухов выражали сильный испуг.
– А ну, бегом! И до хаты не останавливаться!
Когда топот ног затих вдали, Первей встал и начал не торопясь одеваться.
«Ты не должен расходовать свою ману так бестолково» – сухо напомнил Голос.
«Кого?»
«Ману, свою магическую силу. Её у тебя пока что кот наплакал, и она нужна тебе для другого. Я понимаю, ты должен был опробовать своё новое умение, но далее тебе всё-таки лучше беречь ману для серьёзных дел»
Рыцарь закончил натягивать сапоги, распрямился.
«Договорились. Всё будет так, как ты захочешь, дорогая»
И тогда Голос впервые за время их знакомства засмеялся, шелестящим бесплотным смехом.
«Хорошо, милый»
Да, точно, так и ответил. Шутка, это была такая шутка…
* * *
Дорога снова нырнула в лес. Лес был молодой, густой, как щётка, очевидно, выросший на месте заброшенных полей. Давно уже заброшенных – деревца вымахали высокие, толщиной в руку взрослого мужчины. Многие деревца уже погибли, не выдержав конкуренции со своими собратьями, наполняя лесок густым сухостоем, то и дело дорогу перегораживали лежащие поперёк жердины, и Гнедко, возмущённо пофыркивая, переступал через них, высоко вскидывая ноги. Неудобная дорога, а для пешего так и вовсе почти непроходимая.
Первей не любил такого леса. Он кожей ощущал, как тысячи деревьев ведут между собой безмолвную, неподвижную, страшную борьбу за место под солнцем, за землю под корнями, давя слабых слепо и безжалостно, и не смущаясь стоящими рядом трупами своих сородичей. Прямо как люди, подумал вдруг рыцарь. Совсем как люди.
Нет, Первей вообще-то любил лес, но совсем другой. Там, где медноствольные красавицы-сосны привольно стоят, давая простор солнечному свету. Где могучие неохватные дубы шелестят своими жёсткими листьями, маня путника отдохнуть в прохладной тени. Где по опушке танцуют свой неподвижный танец красавицы-берёзки, уже вошедшие в силу, как девушки на выданье. Лес, забывший о своём тёмном прошлом.
