Трон Знания. Книга 5 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" (версия книг txt) 📗
— Мост такой же прозрачный?
— Да, — ответила Эйра. — Только прожилки серебристые. Под солнцем они сверкают, под луной светятся. Очень красиво.
— Мост через реку?
— Над пропастью. Утром пропасть прячется в тумане, и кажется, что идёшь по облакам. Непередаваемые ощущения.
Адэр устремил взгляд на Эйру:
— Нелегко идти по мосту-невидимке. Не каждый на это решится.
Она знала о его благоговейном трепете перед высотой и всё равно спросила:
— А вы решитесь?
— Мои охранители вряд ли будут в восторге.
— Ветоны строят мост на совесть. Наследный принц Толан увеличил им жалование в три раза, когда увидел их работу.
Адэр размашисто пошагал по туннелю. Толан может посещать город развлечений когда угодно, это предусмотрено условиями договора, но встречаться с Эйрой ему никто не разрешал!
— Он часто приезжает, — говорила она, еле успевая за Адэром. — Хочет весной открыть гостиницу, пару игровых домов и парусный клуб.
— Он обсуждает с тобой свои планы?
— Кто? Толан? Он как-то прошёл мимо меня и не заметил. Может, заметил, но не подал виду. Его сопровождали дамы в шелках, а я была в штанах и рубахе.
Выйдя из туннеля на горное плато, Адэр жестом приказал охранителям и защитникам убраться из поля зрения. Вместе с Эйрой приблизился к парапету на краю обрыва, посмотрел вниз. Море было спокойным и блестело под солнцем как лёд, скрывая под зеркальной поверхностью подводные скалы.
Эйра зябко поёжилась, натянула шарф на подбородок.
— Замёрзла? — спросил Адэр.
— Вспомнила, как собирала снег с палубы шхуны. Пить хотелось жутко. Ладони примерзали к кружке, снег никак не таял. И я его ела. Когда снег ешь, напиться не можешь.
— А я приходил сюда, вглядывался в снегопад и сходил с ума.
Эйра хохотнула:
— Ой, не надо.
— Ты не веришь?
— Я вернулась, можно сказать, с того света, а вы даже не заметили. Совсем как Толан.
Адэр вытянулся. Как она может сравнивать его с каким-то принцем?
— Я видел тебя из окна кабинета. Ты шла по площади, держала Вилара за руку и светилась от счастья. Иштар не отставал от тебя ни на шаг, будто стал твоим ручным псом.
— Я и правда была счастлива. Мне хотелось лечь и поцеловать землю, которая качалась у меня под ногами. Если бы не перепалка двух мужчин, я бы так и сделала. — Повернувшись к морю спиной, Эйра посмотрела на лестницу, ведущую к бывшей резиденции. — Не хочу вспоминать.
Адэр обнял её сзади, прошептал на ухо:
— Давай забудем всё плохое.
Эйра прильнула щекой к его щеке:
— Уже забыла.
Войдя в замок, они оставили охрану в холле, покружили по коридорам и лестницам и ступили в светлый зал. Эйра с растерянным видом замерла у порога, взирая на картины, прислонённые к стенам.
— Не ожидала? — спросил Адэр, расстёгивая пальто.
— Не ожидала.
— Хранилище оборудовали, когда ты уехала в Ракшаду. В этом зале собраны полотна времён правления Зервана. Ещё в двух залах работы ранних периодов. — Бросив пальто на стул, Адэр достал из кармана пиджака кольцо с двумя крупными изумрудами.
Эйра скомкала в кулаке конец шарфа:
— Где вы его взяли?
— В саду. Парень вырыл. На внутренней стороне ободка гравировка: плакучая ива. Такой же символ был на личной печати Зервана. — Адэр посмотрел на Эйру. — Ты в порядке?
Она стянула шарф с шеи:
— Жарко.
Адэр закрутил кольцо в пальцах:
— Хотел отдать на экспертизу, а потом решил убедиться, что оно принадлежало Зервану. — Нахмурился, наблюдая, как Эйра пытается затолкать шарф в карман. — Ты точно в порядке?
— Говорю же: в порядке, — сказала она с непонятной злостью и подошла к картине сбоку двери.
Королевская чета в пурпурных одеяниях. Младенец, утопающий в ворохе кружев. На шёлковом одеяльце, прикрывающем ножки, вышита плакучая ива.
— Это он?
— Он.
Эйра прикоснулась к пальчикам ребёнка:
— Привет…
Адэр улыбнулся. Увидев эту картину впервые, он тоже прикоснулся к маленькой ладошке и сказал: «Ну, здравствуй, Зерван…»
— Знаешь, что символизирует плакучая ива?
— У ракшадов — горе, — ответила Эйра. — У ориентов — разлуку. У ветонов — терпение. У климов…
— Долговечность, — закончил фразу Адэр. — Ива продолжает цвести независимо от того, сколько ветвей срезано у дерева. Ветви династии Грассов срéзали, а ива цветёт.
Эйра отдёрнула руку от холста:
— У Зервана не было сына.
— Я имел в виду Грасс-дэ-мор. — Адэр указал на картины, установленные вдоль дальней стены. — Нам туда. Здесь его детство и юность.
Эйра шла неспешно, задерживаясь возле каждого полотна. Адэр её не торопил. Он и сам как-то рассматривал холсты целый день, пытаясь проникнуться историей негостеприимной страны. Видел, как рос и мужал Зерван, а вместе с ним развивался Грасс-дэ-мор. Потом наступил период, когда страна продолжала цвести, а Зерван преждевременно старел, словно его чем-то опаивали. Последняя картина потрясла Адэра до глубины души. На троне сидел человек с мёртвым взглядом, с глубокими морщинами на лбу и с проседью в волосах. Зервану было сорок два. Всего сорок два года, а он уже выгорел изнутри.
После его исчезновения страна обнищала духом. Народ в мгновение ока перекочевал от верхней границы к нижней, от счастья к страданиям, будто Зерван забрал с собой все человеческие чувства, все состояния души, расположенные между границами.
Чуть позже Адэр сопоставил жизнь Зервана, запечатлённую на картинах, с историей, написанной слепым летописцем, и ощутил фатальное родство, увидел чёрную нить, связующую его с последним потомком династии Грассов. Они оба полюбили плебеек, с которыми познакомились в одном и том же замке. Зерван женился на тикурской принцессе не по любви. Он тоже возьмёт в жёны дочь короля Партикурама. Неужели ему и Зервану предначертана одна судьба?
Середина тетради первого Святого Свидетеля ещё не расшифрована, но заключительная часть истории ввергала в ужас. Каким образом возлюбленная Зервана оказалась в подземной тюрьме, где держали изменников родины? Она его предала? Или Зерван не хотел, чтобы она принадлежала другому? Эйра его предаст? Или он, чтобы не поддаваться соблазнам, запрячет её в такое место, куда короли обычно не приходят?
— Нашли?
Вынырнув из раздумий, Адэр посмотрел на Эйру.
— Почему в глазах столько боли? — спросила она.
Адэр обнял её. Прильнув щекой к волосам, зажмурился:
— Я получил от Луанны приглашение на новогодний бал.
— Это хорошо. Вы давно не выходили в общество. Вам это надо.
— Со мной поедут советники и придворные. На балы такого уровня положено являться со свитой.
— И это хорошо. В замке будет тихо, как в старые добрые времена.
— Я отправил отцу Луанны список. Он вычеркнул одно имя.
— Я бы в любом случае не поехала.
— Я повёл себя как трус, когда объявил о помолвке. Надо было найти другой способ доказать Толану, что я не претендую на руку и сердце Леессы. Как-то по-другому убедить его возобновить строительство города развлечений. Но я струсил и пошёл по лёгкому пути. Теперь всё упирается в размер кресла. Если бы подо мной был трон Тезара, я бы разорвал помолвку в одностороннем порядке. Но как правитель отвергнутой страны, я связан по рукам.
— Всё будет так, как должно быть. Давайте искать кольцо, скоро стемнеет. — Эйра высвободилась из объятий и, повернувшись к картине, воскликнула: — Да вот же оно! Вы на него смотрели и не видели!
Адэр отклонил картину от стены, взглянул на дату, начертанную с изнанки. Пятый год правления Зервана.
Эйра пошла вперёд:
— И здесь кольцо, и здесь, и здесь…
Остановилась перед полотном, на котором была изображена свадьба. Зерван вёл невесту в танце и глядел в пол. На правой руке нет кольца: ни с изумрудами, ни обручального.
— Я плохо помню залы этого дворца, осматривал в спешке. И тридцать бальных залов тяжело запомнить, но это… — Адэр указал на подсвечник в виде трёхголового грифа. — Символ Партикурама. И карниз под потолком, и балкон… Это тронный зал… Бог мой… Как я раньше не заметил? Зерван приехал в Партикурам, и его женили!
