Падение Диссы (СИ) - Ткач Олег (книги хорошего качества .txt) 📗
— Ах, вот ты где! — в голове раздался незнакомый ликующий голос. Так мог говорить друг, которого не видел много лет, и наконец встреча состоялась.
«Что за бред? Чей это голос?» — успел удивиться Тиль и сразу получил сильный болевой импульс, взорвавшийся снопом белых искр перед его глазами. Пытка была ровно такой, какую он был способен пережить. Надави на него боль чуть сильнее, и Тилиус бы уже представлялся перед Всеединым. Но этого не случилось. В тот момент, когда Тилиус стал хрипеть, пуская кровавые пузыри, и отключаться, пытка резко кончилась. Снова придя в себя через несколько минут, показавшихся ему целой жизнью, Тилиус почувствовал, что рядом кто-то есть. Этот кто-то стоял над ним и рассматривал его изувеченное тело. Он снова попытался открыть глаза и рассмотреть человека.
«Второй мэйр!» — догадался курсор за несколько секунд до того, как на него посыпались удары ногами и руками. Им должен был заняться Сенж. Мэйр неумело бил его, что-то яростно выкрикивая, но он был настолько слаб, что удары больше походили на слабые тычки. Солханец с воплем повалился на Тилиуса, не удержавшись на ногах от сильного подземного толчка, продолжая свое слабое избиение.
— Что ты наделал?! Ублюдок! — всхлипывал мэйр, пиная неподвижное тело. — Ты убил Вальдэна!
— Помоги… — прохрипел Тиль, с трудом разлепляя окровавленные губы. Один из ударов пришелся в почерневшую руку. Тилиус застонал, чувствуя, что снова теряет сознание от накатившей дурноты.
— Смертная тварь! — в этот раз крик был значительно слабее и даже не пытался разорвать голову Тиля изнутри.
— Да пошел ты на хер, паскуда, — просипел вслух курсор, уже достаточно взбешенный собственным бессилием, слюнявым юнцом, безнаказанно избивающим его, и этими криками в своей раскалывающейся от боли голове.
— Что-о-о-о? — голос в голове задохнулся от ярости. Но Тилиуса это даже чуть позабавило. Мэйр неожиданно резко скатился с курсора и отполз в сторону, вжимаясь спиной в каменную стену. Его глаза, полные животного ужаса, метались от почерневшей руки курсора к его лицу и обратно.
Такой боли Тиль не испытывал никогда в своей жизни. Даже те приступы, что немногим ранее выжигали его тело, были… Огромная каменная плита упала сверху, сдавливая и расплющивая тело, медленно и неумолимо. Каждая частица организма Тилиуса взорвалась в вопящем безумном приступе агонии. Перед его затуманенным окровавленным взором появилась смерть, которую он уже был рад видеть, понимая, что со смертью закончится и все это. Она не была похожа ни на один из известных ему образов, которые представляли разные веры и религии. Смерть вообще не была существом. Это было похоже на то, что в темной комнате горела свеча, разгоняя мрак, а тут его свечу задули, и свет просто уступил место окружающей и поджидающей тьме.
Наконец-то он был свободен.
— Э, нет! Так легко тебе не уйти, смертный! — спохватившись, хмыкнул голос, и боль уменьшилась ровно вдвое. — Я и забыл, насколько вы ничтожны и слабы!
Огонек не задули, но он едва не погас, задрожав на фитиле.
«Еще мгновение, и я бы умер», — с безразличием понял Тилиус, всей душой радуясь снисхождению голоса в своей голове. А еще он неожиданно понял, что темнота в той комнате была всегда, до того, как туда поставили свечку, и там же останется, когда свеча догорит, если кто-то не погасит ее раньше, как сейчас.
— Ты посмел вмешаться в мои дела и прервал ритуал! Сейчас ты встанешь и подойдешь ко мне! Ты убьешь этого жалкого отброса, что посмел претендовать на мое право! — голос быстро набрал силу и в конце почти сорвался на истеричные нотки. — Иди и убей, тварь!
Приказ огненными буквами отпечатался в сознании курсора, выжигая собственную волю. Не подчиниться ему было просто невозможно. Левая рука стала шарить вокруг и наткнулась на что-то длинное. Ладонь судорожно вцепилась в предмет и поднесла его к открытым глазам. Это был обычный кусок дерева, наверное, расщепленная при взрыве балка перекрытия внутри маяка. Тиль почувствовал, как рот растягивается в довольной ухмылке, деревяшка была в самый раз — острая щепа с одной стороны и увесистый утолщенный конец с другой. Такой деревяшкой будет очень удобно выполнить Приказ в голове. Курсор с трудом встал на непослушные ноги и медленно, шаг за шагом, пошел в сторону, указанную голосом. Он равнодушно переступил через вытянутые ноги мэйра, все еще с ужасом наблюдавшего за ним, и подошел к наклонной стене.
«Ого! — искренне удивился Тиль, хватая деревяшку зубами, а высвобожденной здоровой рукой нащупывая выемки в кладке. — Меня выбросило в канаву у стены!»
Уклон был достаточным, чтобы по нему без труда мог взобраться человек, но Тилиусу с покалеченной рукой это далось с трудом. При этом дархумова деревяшка так и норовила выскочить изо рта, в кровь обдирая губы. Курсорус мычал ругательства, но все же уперто лез вверх снова и снова после каждого соскальзывания вниз. Наконец, с пятой попытки, он исхитрился уцепиться рукой за край канавы и стал медленно подтягивать тело вверх. Когда ему удалось перекинуть корпус наверх, он попытался выплюнуть окровавленную деревяшку, но не смог, и нечленораздельно зарычал, выражая свою радость. Еще немного, и Приказ будет исполнен, а он свободен.
Вдруг что-то зацепило его за ногу и потащило вниз. Тиль ухватился целой рукой за край булыжника, торчащего из мостовой, чтобы удержаться. Он изловчился и оглянулся назад, уже догадываясь, кто схватил его за сапог.
— Остановись, ты не должен это делать! — зашептал юнец, словно боясь, что их могли услышать. — Быть беде!
Курсор вздрогнул, успев заметить в глазах солханца, полных смертельного страха, свое лицо безумца со звериным оскалом. Помутнение исчезло, уступив место растерянности. Огненные приказы в сознании пропали, оставив легкий шепот, который продолжал пытаться командовать им.
«Иди! Убей!»
Но теперь Тиль чувствовал, что может как-то противостоять чужой воле, неожиданно ослабленной жутким видением. Только тело все еще продолжало подчиняться голосу, и это еще больше сбивало с толку курсора, только начавшего приходить в себя. Свободная нога резко согнулась в колене, так сильно, что связки свело судорогой, и распрямилась в увесистом ударе, нацеленном точно мэйру в лицо. Парень сник и отпустил его сапог, заваливаясь на дно канавы. Тело Тиля рывком поднялось наверх и выпрямилось на дрожащих ногах. Рука бесцеремонно выдернула окровавленный кусок дерева изо рта.
— Иди ко мне, смертный! Сделай, то, что я приказываю! Убей его! — голос вновь становился громче с каждым словом, задавливая сознание Тилиуса.
«Фарум Геро! — выругался курсор на кадурском. Это было единственное ругательство, которое он знал, и которое неизменно вгоняло Сенжа в краску, хоть тот и был самальцем. — Сенж! — запоздало вспомнил Тилиус о напарнике. — Где ты, друг?!»
Ответ возник сам собой, стоило только Тилю посмотреть вперед, где в десятке шагов от него дымилась огромная воронка, как раз там, где должен был быть маяк. Ноги сами понесли его вперед, приближая к развязке. Время для идей и планов спасения стремительно сокращалось. Но если сжатые сроки вызывали у большинства нормальных людей панику, то на Тилиуса это действовало совершенно обратно. С первым неловким шагом его мысли привычно наполнились лишь холодным расчетом.
«Башня взорвалась. Взрывом меня выкинуло в канаву вместе с мэйром. Сенжа там не было, значит, он погиб. Я прервал колдовство и пострадал от отката. Кто-то требует закончить обряд. Что будет, если я его закончу? А если нет?»
Тилиус подошел к краю воронки и замер. Странная пыль, висевшая облаком над воронкой в земле, была не слишком густой, позволяя различить на противоположном краю площади силуэты домов и суетящихся людей. Курсор втянул носом воздух. Пыль, гарь, страх и смерть. Голос в голове довольно посмеивался, предчувствуя победу. Кем бы он ни был, он не догадывался, что в покалеченном теле, которым было так легко управлять, затаился расчетливый хозяин, только и выжидающий удобного момента для перехвата контроля. Ноги стали медленно вышагивать вдоль края воронки. На противоположной стороне, к которой приближался Тиль, показался силуэт человека, с трудом поднимающегося с земли. Незнакомец встал, сильно сутулясь, и завертел головой, словно высматривая кого-то. Курсора передернуло от отвращения, когда голова с противным хрустом резко повернулась назад и уставилась на него.
